И грянул град
Шрифт:
– - Я думал дать тебе лепёшку на дорожку... Но нуждаешься ли ты в пище?
– - Нуждаюсь. Впрочем, лепёшку лучше оставь себе, дай только воды. Догадываюсь, что пищу вам не подвозят, а старые запасы скоро кончатся. И мне пора спешить. Я должен успеть уйти от города до темноты. Ещё раз спасибо тебе за всё, ты ведь, по сути, спас мне жизнь! А я, Инти, такого не забываю никогда!
Поздно вечером, когда солнце уже заходило за линию гор и вокруг были разлиты закатные краски, Инти нагнал Коралла с женщинами и детьми. Все были на месте, никто не потерялся в процессе бегства. Но идти с детьми поневоле приходилось медленно. Тогда он велел Кораллу бежать вперёд, чтобы предупредить о необходимости готовить дополнительные порции ужина. Теперь Инти мог без помех всех разглядеть и поговорить с ними. Звезда отвечала
Впрочем, для Инти важнее было переговорить с дочерями, подготовить их к встрече с сестрой. Он подошёл к девушкам, взял на руки старшего из внуков, а то Основа Законов совсем из сил выбивалась. Малыши уже дремали на руках.
– - Папа, ты знаешь, что сделали с нами?
– - спросила Мать-Земля.
– - Догадываюсь.
– - Они сказали, что я актриса, и потому с меня не убудет...
– - всхлипнула девушка.
– - Они меня чуть живьём не растерзали. Когда я очнулась, я была просто окровавленным куском мяса.
– - И ещё они говорили, что это ты виноват, -- сказала Основа Законов, -- что ты делал что-то нехорошее, и за это нас надо наказать. Вот так.
– - Ну, ты понимаешь, что дело не в этом. Просто они мстили мне, даже считая меня мёртвым. То, что случилось с вами, конечно, очень прескверно, но надо жить дальше. Мы вместе отправимся в Кито, там можно будет вам продолжать учиться... Мать-Земля, я думаю, что с твоим голосом тебе будет нетрудно устроиться в местный театр...
– - Что ты папа, я больше никогда не выйду на сцену! Я просто не смогу.
– - Но почему?
– - Потому что со мной это сделали прилюдно. Перед всем залом, всеми амаута и Девами Солнца. Заставляли смотреть даже тех, кто закрывал глаза и отворачивался. Эти ещё при этом кричали мне, что я актриса, а значит, шлюха без чести...
Девушка не выдержала и заплакала...
– - Ну, полно, полно. Да, они и в самом деле относятся к актрисам как к продажным женщинам. Но даже если бы ты не была актрисой, чтобы этот поменяло? Они ведь знали, что вы мои дочери. Или для них было просто символично -- надругаться над девушками с такими именами, как Мать-Земля и Основа Законов. Но хватит об этом. Быть тебе актрисой или не быть -- это потом решим. А сейчас важнее другое: я опять женат, и когда дойдём, вы познакомитесь с моей женой и вашей новой сестрой. Я очень надеюсь, что вы поладите.
По лицам девушек он пытался понять их отношение к этому факту. Мать-Земля ответила:
– - Да не беспокойся, пап, всё будет в порядке. Нас уже Горный Ветер заранее готовил к тому, что такой человек, как ты, не может быть долго неженатым.
Основа Законов добавила:
– - Папа, если ты женился, значит, ты совсем живой!
– - Конечно, живой, успокойтесь.
– - А тебе, наверное, было очень больно, когда тебя убивали?
– - Да уже, конечно, хорошего мало, -- сказал Инти, соображая, что дочерям и прочей родне лучше сказать правду.
Мать-Земля добавила:
– - Я думаю, что это ещё и очень стыдно. Это же унизительно, когда с тебя одежду срывают! Но я знаю, так просто ты не сдашься, ты ведь отомстишь!
– - Конечно, я этого дела так не оставлю. Только вот на самом деле убили не меня, а моего друга Саири, который должен был изображать меня в отлучке. А я побывал за границей. Но всё равно я им этого не прощу. Как подумаю о пережитом им перед смертью ужасе, так внутри всё от гнева закипает.
– - Папа, а я думала, что это они в тебя ножи вонзали. И не понимала, как ты после этого тело восстановил.
– - Наивные глупышки!
– - рассмеялась шедшая впереди Лань.
– - Неужели вы в самом деле думаете, что можно быть убитым и воскреснуть? Если человек умирает, то это навсегда. Как навсегда умер Горный Ветер.
– - Это мы ещё посмотрим, навсегда или нет. Расскажи мне о его смерти, -- попросил Инти, -- расскажи мне обо всём, что случилось в тот роковой день. Я должен знать всё. А тебе станет легче.
Лань начала свой рассказ:
– - В тот роковой день, когда мы ещё спали, наш дом уже взяли
– - Проклятье, кажется, я завёл вас в ловушку, -- изменившимся голосом прошептал он.
– - Что же делать?
– - в ужасе спросила я.
– - Бежим обратно!
Но тут за дверью раздались голоса врагов. Бежать было некуда. Тогда он сказал мне:
– - Через некоторое время дверь не выдержит. Меня, скорее всего попробуют взять в плен, но я надеюсь погибнуть в бою. Да и в плену я смогу перенести любую муку... Кроме одной -- я не смогу видеть, как пытают тебя. У меня на шее не просто талисман, это склянка с ядом. Выпей из него яд, и ты в один миг глубоко и сладко заснёшь, и врагам достанется только твоё мёртвое тело. Сделай это ради меня, прошу тебя! Ведь ты же не хочешь, чтобы над тобой опять глумились белые люди!
Я взяла склянку. Но мне было стыдно воспользоваться этим ядом самой. Я знала, что его будут пытать, требуя указать место хранения списков наших людей... А я его не знала, а значит, не могла его выдать даже под пытками. И я решилась... Когда он отвлёкся, я подошла сзади, схватила его и влила яд ему в горло. Он тут же свалился мёртвый. Я думала, что лучше всего покончить с собой при помощи его шпаги, но я не успела... В тот же момент дверь рухнула под напором врагов! Мы были захвачены в плен. С детьми меня, по счастью, не разлучали. Некоторое время англичане не знали, что со мной делать -- судить меня за то, что они считают преступлениями, или нет. Решили что лучше не надо, так как на публичном суде стало бы невозможно отрицать, что мои соплеменники погибли не от эпидемии, а были коварно убиты англичанами. А так можно по-прежнему врать, будто их всего лишь уничтожила эпидемия. После того, как меня окончательно признали низшим существом, недостойным даже суда, надо мной, разумеется, надругались... Причём негодяй, сделавший это, говорил, что он, как представитель высокой культуры, имеет право со мной так обращаться, так как мы сами не способны породить великих людей масштаба Шекспира и великих страстей, которые он описал. Вот такое культурное насилие. Не знаю, издевался ли он надо мной, или и в самом деле не знал, что Горный Ветер в свободное время раньше переводил Шекспира, и что совсем незадолго до переворота в знак дружбы с англичанами ставили "Ромео и Джульетту" в его переводе...
– - Нет, англичане не могли об этом не знать, -- сказала Мать-Земля, -- их всех на это специально приглашали. Сама Верховный Амаута постарался. Хотя, конечно, имя переводчика не объявляли вслух.
– - Кстати, -- сказал Инти, -- а о Главном Лекаре и Верховном Амаута вы что-нибудь знаете?
– - Давай я расскажу по порядку, -- сказала Мать-Земля.
– - У нас был диспут между Радугой и Заколкой, и на него собрались очень многие амаута и Девы Солнца. А потом нас так в зале и захватили в плен. Англичане почти сразу нашли Прекрасную Лилию и Алую Розу и куда-то их увели. Что с ними стало дальше, я не знаю. А Золотой Подсолнух и Золотое Перо сбежали потом через окно.