И грянул гром, услышь крик мой…
Шрифт:
– Хочу, но…
– Тогда пошли, – приказал Р. В., повернулся и направился вместе с Мелвином к их пикапу.
Но Т. Дж. не сразу двинулся за ними. Он еще постоял посреди церковного дворика, на лице его были написаны растерянность и нерешительность. Я никогда не видела его более одиноким и покинутым и на какую-то долю секунды почувствовала к нему почти жалость.
Достигнув порога церкви, я снова оглянулась. Т. Дж. все еще стоял там: расплывшееся пятно, сливающееся с надвигающейся тьмой, и я было подумала, что, может, он не пойдет с Симмзами. Но затем грубый окрик автомобильного гудка прорезал
11
И грянул гром, услышь крик мой.
Летит он над водой… водой…
Надсмотрщик по мостику идет с кнутом,
Чтобы забить меня потом кнутом.
Но нет, под кнут не лягу я, не лягу я,
Мне не позволит этого земля моя.
Ночь шептала, что надвигается гроза. Было жарко, душно, влажно; в такую ночь не спится. Я дважды просыпалась с надеждой, что пора уже вставать, но густая чернота не рассеивалась, и не было даже намека на серый рассвет. На переднем крыльце сидел мистер Моррисон и тихо пел низким голосом, улетающим в бесконечно длинную ночь, словно встречал песней приближающуюся грозу. Он сидел там с тех самых пор, как, вернувшись из церкви, мы погасили в доме свет; наблюдал и ждал, как делал каждую ночь после того, как ранили папу. Никто не догадывался, зачем он наблюдает и ждет, но я-то знала. Конечно, это было связано с Уоллесами.
Но вот песня мистера Моррисона оборвалась, и я поняла: значит, теперь он идет в заднюю часть дома, пробудет там недолго, потом на цыпочках пройдет через затихший двор и, рано или поздно, вернется снова к переднему крыльцу. Заснуть я не могла и дала себе задание, пока он не вернется, повторять про себя, названия всех штатов. Мисс Крокер была просто помешана на штатах, и однажды я обнаружила, что достаточно представить себе, как она перечисляет эти штаты, и тебя тут же клонит ко сну. Я решила шпарить штаты наизусть по географическому порядку, а не по алфавиту, – так было труднее. Я уже добралась на Западе до самой Дакоты, когда мой молчаливый урок прервал стук в дверь на переднем крыльце. Я затаила дыхание. Мистер Моррисон никогда не издавал таких звуков.
Вот опять.
Я осторожно вылезла из кровати, боясь разбудить Ба, но она продолжала громко храпеть, и пробралась к выходу. Приложила ухо к двери и прислушалась, потом быстро, со всей силой откинула щеколду и выглянула наружу.
– Ты что тут делаешь, красавчик? – прошипела я.
– Ой, Кэсси, только не буди никого, – шепотом ответил Т. Дж., скрытый темнотой. Затем снова постучал легонько в дверь мальчиков и тихо позвал: – Эй, Стейси, послушай! Проснись! Впусти меня.
Дверь распахнулась, и Т. Дж. проскользнул в дом. Я захлопнула и заперла дверь и последовала за ним.
– С-Стейси, у м-меня неприятности, – сказал Т. Дж. – Понимаешь, с-серьезные неприятности.
– Тоже мне новости, – заметила я.
– Зачем ты явился сюда? – холодно спросил шепотом Стейси. – Ступай лучше к Эр-Ве и Мелвину, пусть они тебя выручают.
В темноте раздалось приглушенное рыдание, и Т. Дж. каким-то чужим голосом пробормотал:
– Это они меня и втравили. Где кровать? Мне надо сесть.
Он стал ощупью искать в темноте постель, волоча ноги, словно
– Я же не кровать! – воскликнула я, когда он дотронулся до меня.
Мы услышали глубокий вздох. Стейси щелкнул электричесим фонариком, Т. Дж. нашел кровать и, держась за живот, медленно сел.
– В чем дело? – спросил Стейси с подозрением.
– Это Эр-Ве и Мелвин, – зашептал Т. Дж. – Это они меня избили.
Сильно.
Он поглядел на нас, надеясь встретить сочувствие. Но не было на наших мрачных лицах, освещенных фонариком в руках у Стейси, ни жалости, ни сострадания. Глаза Т. Дж. затуманились, расстегнув все пуговицы на рубашке, он распахнул ее и уставился на свой живот.
Я тоже посмотрела, и меня всю передернуло.
– О господи, Ти-Джей! – воскликнул Стейси все так же шепотом. – Что случилось?
Сперва Т. Дж. не отвечал, а только с ужасом рассматривал здоровенные иссиня-черные кровоподтеки у себя на животе и на груди.
– Наверно, что-то там надорвалось, – выдохнул он наконец. – Меня покалечили… ужас как.
– За что они тебя? – спросил Стейси.
Т. Дж. посмотрел на яркий свет.
– Стейси, помоги мне… Помоги мне добраться до дому. Я сам не смогу.
– Скажи сначала, почему они тебя так?
– Потому… потому, что я сказал, что расскажу, что случилось.
Мы со Стейси переглянулись, потом оба наклонились совсем близко к Т. Дж.
– Расскажешь, что?
Т. Дж. сглотнул и резко нагнулся вперед, так что голова оказалась между ног.
– Мне… мне очень больно, Стейси. Но я должен добраться домой, прежде чем отец проснется… Потому что он сказал, если я еще не вернусь ночью домой, он выгонит меня совсем. И он так сделает. Он меня выгонит, а мне некуда идти. Ты должен помочь мне.
– Сначала расскажи, что случилось.
Т. Дж. начал плакать.
– Они сказали, хуже будет, если я разболтаю все.
– Как хочешь, но я никуда не пойду, пока не узнаю, что произошло, – сказал Стейси решительно.
Т. Дж. отыскал глазами лицо Стейси в расплывчатой световой рамке от карманного фонарика и начал рассказывать свою историю.
Покинув Грэйт Фейс, он с Симмзами отправился прямиком в Стробери, чтобы раздобыть это ружье с жемчужиной, но когда они добрались до магазина, он оказался уже закрыт. Симмзы сказали, нечего сто раз возвращаться за одним и тем же ружьем, они просто войдут в магазин и возьмут его. Т. Дж. сначала струхнул, но братья Симмз уверили его, что никакой опасности тут нет. Если их схватят, они скажут, что ружье им понадобилось именно в ту ночь, а в понедельник они собирались за него заплатить.
В складском помещении, расположенном в глубине магазина, было небольшое окно. Оно не закрывалось, и через него мог пролезть любой ребенок или кто-нибудь такой же худой, как Т. Дж. Подождав примерно еще час после того, как огни на втором этаже в жилых комнатах Барнетов были погашены, Т. Дж. пролез в это окно, отворил дверь, и братья Симмз вошли в магазин. Лицо они обвязали чулком вместо маски, на руках были перчатки. Испугавшись, что на уме у них что-то иное, Т. Дж. хотел было уйти даже без ружья, но Р. В. настоял, чтобы он получил его. Р. В. сбил топором замок с футляра и вручил Т. Дж. долгожданное ружье.