И короли бессильны...

Туканов Николай Петрович

Ирсавер, хмурый, обеспокоенный и немного растерянный, посмотрел на именитых советников.

— Господа, все это очень и очень неприятно, особенно учитывая войну с троллями. Надо сделать все, чтобы этот случай не повлиял на уважение к королевской власти. Предлагаю устроить народное гуляние по случаю первой победы над троллями.

Советники изумленно воззрились на короля — ни один эркалонец или гном еще не был ближе недельного перехода от Холмогорья. Ирсавер не моргнув глазом, произнес:

— Да, на днях мне сообщили, что разведывательный

отряд захватил брод через приток Стремительной. Возможно, это не совсем то, чего бы нам хотелось, но другого повода нет.

— Объявим, что это не брод, а стратегическая переправа, — предложил брат короля, главнокомандующий Рурвель. — И захвачена была после ожесточенного боя, а наши потери составили всего три гнома и один раненый эркалонец. Это должно особенно понравиться народу.

Ирсавер с признательностью посмотрел на брата и обратился к градоначальнику Турхелю:

— Господин Турхель, рассчитываю на вас, эркалонцы должны хорошо повеселиться.

Турхель, с подбитым глазом и опухшим ухом торопливо встал:

— Бочки с напитками и закусками будут готовы к завтрашнему дню, если сегодня казначейство выдаст средства на праздник.

Главный казначей Ласкар молча кивнул, не желая беспокоить разбитые во сне губы. Верховный судья Риор, получивший во сне тяжелым судебником по голове, не скрываясь, приложил дорогущий целительный амулет к голове и закрыл глаза. Глава городской стражи Ирбил прятал правую руку с опухшими пальцами под столом — по ним ночью Ирсавер прошелся пару раз коваными сапогами, прозрачно намекнув делиться иногда взятками и с королем.

Ирсавер посмотрел на пострадавших советников, сжал губы и поднялся.

— Будем надеяться, что будущие победы заставят эркалонцев забыть об этом инциденте. Заседание Малого Совета объявляю закрытым. Интересы Эркалоны превыше всего, — хмуро объявил монарх.

— Интересы Эркалона превыше всего, — невпопад отозвались остальные, провожая поклонами короля.

* * *

Урр-Бах и Кархи, утомленные долгой ночной игрой с чудным артефактом, проснулись, когда клепсидра показывала первый час дня. Урр-Бах, приглаживая влажные волосы на голове, вошел в кабинет и вытащил артефакт из стола. Убедившись, что фигурки стоят на месте и никуда сами не двигались, вернул его на место и зевнул. Отпив пива, тролль поприветствовал вошедшего Кархи и выглянул в окно.

— Гляди-ка, Моргалик к нам пожаловал! Да еще довольный.

— Еще бы, сейчас дармовое вино будет пить, любой бы на его месте радовался, — отозвался гоблин, направляясь к входной двери.

Газетчик полностью оправдал ожидания друзей — болтая о разных пустяках, он плотно позавтракал их бутербродами и залился под завязку вином из клепсидры.

— Моргалик, если ты сейчас не расскажешь нам о каком-нибудь вампире, восставшем прямо в королевском дворце, или нечто подобном, в следующий

раз будешь платить за угощение, — потребовал Кархи. — Я уже устал доливать вино в клепсидру. Еще несколько таких гостей и бочки опустеют.

Газетчик с удивлением посмотрел на друзей.

— Так вы ничего не знаете?! Впрочем, вы же не люди. И не эльфы с гномами. Повезло, — Моргалик посмотрел на последний бутерброд с бужениной, и взял его.

— Сегодня ночью сам король Ирсавер явился к эркалонцам во сне и дал им по морде. Не только по морде, и не всем, женщин и ваши расы не трогал, но остальным досталось.

Друзья испуганно переглянулись.

— Что ты городишь?! — Урр-Бах коленом тихо задвинул ящик с артефактом. — Гномы тоже его видели?

— Все, кому старше двадцати лет, половине из них он выдрал клок из бороды, — подтвердил Моргалик, наслаждаясь произведенным эффектом.

Урр-Бах с облегчением выдохнул.

— Некоторых из них ногами бить надо, а Гримбольда и вовсе повесить за бороду.

— Многим из них король и глаз подбил, — сообщил Моргалик. — Эльфы, люди, гномы, — все сегодня плохо спали.

— Ты тоже? — поинтересовался Кархи, тщетно выискивая синяк на лице газетчика.

— Нашей братии особо досталось, — Моргалик вздохнул. — Я полночи ел последний выпуск газеты, треть умял. Нашему хозяину пришлось съесть весь номер, и все равно потом он получил в ухо.

— Дела, — отозвался Урр-Бах, гадая, точно ли это все из-за артефакта. Как-то все несерьезно получилось, ни тебе разрушенного дворца, ни внезапного урагана или хотя бы избитого до беспамятства Гримбольда. За его последнюю подлянку это самое малое, что он заслужил. Где справедливость?!

— На улицах глашатаи уже объявили, что наши одержали первую победу, какой-то мост захватили. Завтра всех пойлом будут угощать. Наш король знает, как извиняться. Вот вам, почитаете потом, — Моргалик вытащил из потрепанной кожаной сумки ворох газет.

— Странно все это, — сказал тролль. — Гномы, война, теперь вот сны нехорошие.

Моргалик встрепенулся, словно борзая при виде кабана.

— Урр-Бах, а случайно у твоих родичей с Холмогорья нет какого-нибудь шаманского амулета, чтобы вызывать такие сны?

Тролль возмущенно затряс головой.

— Мы бьем гномов дубинами, а не какими-то глупыми снами. И так будет всегда, шаман Парящее Бревно прославился не сказочками на ночь, а добротным ударом столетнего дуба по гномьей пехоте.

— Понял-понял, — Моргалик поднял руки, не скрывая разочарования — пропала настоящая сенсация.

— Если хочешь спать, можешь у нас немного покемарить, — предложил Кархи.

— Да уже не охота, — Моргалик встал. — Пойду, поболтаю с городскими стражниками, говорят, они очень злые, король им ночью ребра сапогом пересчитал. Причем, со знанием дела. Кстати, мне один знакомый маг сказал, что все эти синяки и оборванные бороды пострадавшие сами себе во сне устроили, просто не помнят. Какая-то разновидность опасного лунатизма.