И корону свою забери!
Шрифт:
Отлично, значит, Россовой не будет меня тянуть к алтарю. Не сказать, что он был слишком уж отвратным вариантом для брака по расчету, но… Вот честно, выходить во сне за двойника бросившего тебя парня из реального мира — самая отвратная фантазия. К голове словно легко прикоснулись, я тряхнула волосами, избавляясь от ощущения и отгоняя почему-то вылезшую картинку одного из свиданий. Левачев хмыкнул:
— Интуитивно Вы закрываетесь, прекрасно. Но надо продолжать работу в этом направлении.
— Не боитесь увидеть в моих мыслях то, что Вам не понравится, Олег Анатольевич?
— Чем же Вы можете меня удивить?
— За моей буйной фантазией стоят
Под его ироничным взглядом вытащила пару образов из когда-то прочитанных фанфиков — Левачев скривился, едва ли не отплевываясь:
— Вот на этой гадости и будете строить защиту своего разума!
Ивар повернулся ко мне, сгоняя все веселье разом, и принялся обрисовывать ситуацию. Когда-то его предки заключили договор с нынешней правящей династией, тогда только набиравшей силу. Вот только в младшей ветви, как и в старшей, не было дочери — веками рождались только сыновья, а единственный ребенок женского пола, шестнадцатилетняя Лика, погибла за несколько дней до свадьбы, конь скинул ее. Года шли, у Лиховских рождались только сыновья, побочные ветви семьи исчезали, какие-то уходили в соседние миры, когда эта практика была еще популярна. Договор подразумевал брак представителей конкретных ветвей, но условия не возникали. А тут — император тяжело болен, наследники погибли в прошедшей войне.
Передела власти не хотел никто, но наиболее возможные претенденты Россового не устраивали. Как и его друзей, было решено обратиться к покровителям магии напрямую, в поиске решения. Ритуал выдернул меня из моего мира. И к несчастью почти помолвленного Ивара — активировался старый договор. Мало того, что у него срывался желанный брак, так еще и вместо того, чтобы стать невидимой силой за троном — его вынуждают занять место консорта.
— А нельзя этот договор обойти? Ну, выполнить в следующих поколениях или еще что-то…
— Если бы было можно, я бы так на это не реагировал, — маг недовольно стучал пальцами по подлокотникам. — Я теперь даже Вас убить или как-то поспособствовать этому не смогу, магический откат убьет меня. "Хранить и защищать", чтоб его…
— А что с формулировкой клятвы? Может быть можно найти лазейку? И свежий взгляд не помешает…
Он скривил губы, но заговорил…
Помимо упомянутого Россовым обязательства хранить и защищать, была целая куча условий, и запрет на брак с кем-то иным, что особенно его злило, и магический откат за действие и бездействие, приведшие к смерти или неизлечимым физическим, ментальным и магическим травмам, и еще целый ворох. Разве что регулярность супружеской жизни не была прописана, но я не исключала существование какого-нибудь дополнения на эту тему. Словом, классическая такая брачная клятва, разве что безвременная гибель одного из супругов была единственным поводом для расторжения союза. Взгляд метнулся сначала к закрепленной на платье броши-игле, потом к Ивару. Тот поймал мое настроение и поднял руки:
— Я бы попросил! Меня самого перспектива не радует, а вот пожить еще хочется. Да и заключенный за Вас договор не даст этого сделать.
Какая жалость… Сон пошел не туда, надо бы просыпаться, но это не сон, не видение, к огромному моему сожалению. Свечение тонкой синей нити на миг показалось мертвенным, холодным, безразличным. Впрочем, оставался еще один вариант:
— Вы можете меня вернуть обратно?
— Увы, — Левачев развел руками, — даже если мы попытаемся, вступивший в силу после Вашего появления договор заставит
Восхитительно. Просто превосходно. Отсюда мне не сбежать, от замужества не отвертеться. Ещё эти непонятки с родней. Взгляд сам прикипел к древу, к его живым ветвям. Нынешний император вдов, дети мертвы — надо бы прояснить их судьбу — а из прочей родни… Из прочей родни племянник. Который, как единственный кровный родственник и унаследует трон.
На вопрос о том, чем их не устраивает имеющийся кандидат, и Левачев, и Россовой скривились, и никакое воспитание не смогло бы удержать их от этой гримасы. Мне даже стало интересно, кем надо быть, чтобы от твоего упоминания людей перекашивало так, словно заболели все зубы разом и в добавок шею заклинило. Мужчины переглянулись и принялись неспешно рассказывать, перехватывая друг у друга нить повествования и дополняя.
Игорь Лиховский был племянником нынешнего императора, Александра Дмитриевича, и обладателем крайне скандальной репутации, включавшей в себя участие в жертвоприношениях, уже три сотни лет как запрещенных на всей территории государства. Исключение составляли ритуалы подпитки защиты, как в городах, так и на государственных границах, но туда шли добровольцы и на каждый такой ритуал выдавалось отдельное разрешение, да и в целом волокита была страшная. Игоря же от смертной казни спасало только родство с правителем.
Император хотел было подписать приговор и ему, но поддался на уговоры родственников, заменив отсечение головы пожизненным ношением блокираторов магии. И тут мы подкрадывались к самому интересному. После вынесения решения не прошло и года, как постепенно начали умирать родственники Лиховского-старшего. Количество претендентов на трон сокращалось, и, словно этого мало, подняли голову различные фанатики, Россовой разве что в подвластных ему частях вычищал эту заразу железной рукой, но развернуться с карательными мерами у него возможности не было.
Я сжала виски, нет, конечно, сразу было понятно, что не в красивой сказке оказалась, но лезть в политическое болото не хотелось. Вот только Ивар почти в открытую предлагал мне ввязаться в борьбу за трон, стать красивой декорацией для него и его товарищей. Спасибо, что не пытался разыграть меня в темную. Или это данная предками клятва ему не позволяла?
— Я понимаю, что не имею права ничего от Вас требовать, Ярослава, но Вы наша последняя надежда хоть как-то разгрести эту кучу, — он замялся в поисках приличного слова.
— Я поняла. Но… мне надо все это обдумать. У меня же есть время?
— Мы не можем на Вас давить. Просто не имеем права, поэтому и рассказываем все это, — протянул Левачев.
— Предлагаю вернуться к этому разговору позже. Да и время уже обеденное, — Россовой взмахом руки привел комнату в прежнее состояние.
4
— Понимаете, Ярослава, — завел разговор Россовой спустя час, — Вам придется в ближайшие месяцы достаточно сложно.
Мы сидели одни в креслах перед панорамным окном. Город за стеклом напоминал историческую часть Петербурга, с одной стороны, это вызывало улыбку — слишком много прекрасных моментов у меня было с ним связано, с другой — сердце то и дело болезненно сжималось, слишком уж ощутимым было предательство, которым меня встретил Питер в последний раз. Левачев вежливо откланялся после обеда, к супруге он может и был равнодушен, но собственных детей совершенно искренне любил.