И кто здесь наглая рыжая морда?
Шрифт:
– Я? Не в коем случае. Я в общем. О феодалах.
– Все он понимат. Больно гордый. Не желает называть имя. Ну, коль не хочешь, так и стану называть - Хфеодал импортной.
– Простите, я....
– заговорил парень.
Ниссан с визгом затормозил в нескольких метрах от дорогущего внедорожника. Водительская дверца распахнулась. Наташка одетая в легкий брючный костюм, туфли на каблуках, подхватив подмышку клатч, в свободную руку увесистый термопакет, с решительным видом выбралась из автомобиля. Утопая каблуками в грунте, бодрым шагом
– Ритуальные лапы. И головы с гребнями.
– изрекла деловито.
Потрепала по волосам Ждана:
– Привет, красавчик, ты подрос с прошлой встречи.
Развернулась к визитеру. Ощерилась, как пассатижи.
– Алексаша! Радость- то какая! Скучала по тебе, ночами не спала! Все думала: как там мой законный супруг? И ты прилетел! Наконец - то торжество закатим! Отпразднуем обряд в столовой Рыбокомбината!
Алексаша грозно нахмурился.
– Цирк заканчиваем, Наталья. Вас смотрю не удивило мое появление. Тем лучше. Где мы можем поговорить?
– Алексаша. Немец поди. Айн цвай полицай. Аль хфранцуз. Мюсью. Всё одно - хфеодал! Бровями- то тут не води, на Наташку голос не повышай.
– произнесла бабушка, скрестив руки на груди.
– Ба, не переживай, Алексаша у меня стеснительный, от стеснения имеет привычку хмуриться. Так-то он не то, что родную жену, айкидо владеющую, он и мухи не обидит. Мы в сторонку отойдем, пошепчемся по супружески.
– не прекращая щериться, Наташка схватила парня под локоть, потянула к дорожке ведущей к пруду.
– У нас была договоренность, вы обязались сопровождать меня на деловой обед.
– долетело возмущенное высказывание парня.
– Не припомню никаких договоренностей. Меня другой вопрос интересует: это случайно не ты, потомок с руинами? Завод кирпичный, на карьере за Дубровками не ты ли нацелился выстроить?
Дальше я не слышала. К нам подскочила запыхавшаяся пухленькая женщина, с красной шелковой блузой в руке.
– Кто из вас ведьма Василиса? Меня направили... У меня вся надежда на вас! Аннулируйте приворот! Невестка змея! Сын гибнет! Под кроватью, под шкафом, по всему дому - пыль клубами! Грязной посуды, полна раковина, а он, как дурачок, смотрит ей в рот!
Тетка трясет седыми буклями, за бабушкин рукав хватается.
Дурдом.
Открываю термопакет. Вынимаю куриную лапу. Замороженную. Удивляюсь, что не оттаяла. Ставлю пакет на траву.
– Отцепитесь гражданка от бабушки. Дар перешел ко мне, так что, сейчас проверю макушечные чакры и если понадобится, блоки сниму.
Тетка рукав бабулин выпустила. Прекратила трясти головой, блузу сжала в кулак. Поднимаю над ней куриную лапу.
– Ма- аау!
– протестующе завопил из куста сирени кот.
Лапу требует. За игрушку принял, не иначе.
– Ты прав. Приворота нет, и дело не в невестке! Дело в гражданке.... Вот он! Нащупываю. Венец безбрачия....
–
– летит из куста...
Бабушка кашляет прикрыв рот ладонью.
От развилки послышался звук повернувшего на грунтовку автомобиля.
Равномерный звук. Однозначно не четвертая модель Жигулей Кузявиных.
Вчерашние гости едут. Конкурент рыжий.
Сердце стукнуло, как-то странно.
Подмывало обернуться, но не стала. Нельзя отвлекаться. Продолжаем нащупывать у тетки этот...как его? Венец безбрачия....
***
Куриной лапой притронулись к теткиной макушке. Коснулась правого плеча, затем левого.... Ткнула в лоб.
– Да. Вижу крашеную блондинку с пышным бюстом. Она надела венец.
– Галька Сапрыкина! В гости все шастала, как раз перед тем, как этот подонок, предатель, гад, сволочь, бросил нас с Витенькой!- ахнула тетка.- Витенька.... Надо спасать Витюшу! Не до венцов!
– Венец - это важно.
– настаиваю ткнув лапой в лоб повторно.
– Маа- ааау!
– исходит возмущением Геннадий.
– Согласна. Закопать под сосной в полнолуние.
– произношу кивнув головой.
– Кого?
– вздрагивает тетка.
– Ритуальную лапу. Поглубже, чтоб не откопали дикие животные.
– поясняю с трудом сохраняя серьезный вид.
– Зарою где скажете! Только спасите Витюню!
– упрямо канючит настырная тетка.
– я сразу против была, чтобы Витенька мой бракосочетался. Говорила ему: молодой еще хомут на шею напяливать, всего- то тебе зтидцать семь годиков, окстись, сынок!
С первой встречной регистрироваться! Еще и девушек по сути вблизи не видел! Может, и встретится девушка поинтересней твоей Лариски. Торопиться - то некуда - парнишка молоденький.
Тыщи всяких Ларисок еще будут...
Объясняла ему, впряжешься в этот воз и совсем не увидишь жизни. Не поживешь уже - будешь из-под юбки Лприскиной на ту жизнь краем глаза выглядывать. И локти кусать. Помяни мое материнское слово.
Но где там.
Витенька заладил - женюсь и точка. Люблю Ларису. Будете препятствовать навсегда прекращу с вами общение. И прощайте, маменька.
И подбородок задирает. И глаза бессмысленные. Приворожила змеюка. В квартиру свою увезла. От бабки доставшуюся.
Я в протест неделю после свадьбы по их адресу проживания не появлялась. А душа - то материнская извелась.... Позавчера по утру не выдержала. Собрала любимого Витиного варенья, поехала навестить, пока на работу не убежали.
В семь пятнадцать утра, уже у подъезда стояла, в домофон названивала.
В квартиру пустили. Встретили с недовольными лицами. На службу мол собираемся. А сами за руки держатся. Тьфу смотреть.
А в квартире наследной Ларискиной натуральное свинство. Духами несет и всякими дезодорантами. И колготки на дверце шкафа. И блузка, вот эта, красная.
– тетка сжала в кулак шелковую ткань, перевела дыхание, - пыль клубами. Как Витя дышит? У него с рождения бронхи слабые....