И летели наземь самураи...
Шрифт:
— Пять-пять Эхо, я Сьерра пять-пять. Прием. — Тейлор ухватился за край пульта управления, он с нетерпением ждал ответа, хотя бы одного слова, которое бы означало, что экипаж остался в живых.
Ответа не было.
— О черт, — сказал Мередит, — экипаж…
Офицеры столпились вокруг монитора. На экране были видны обломки машины, она упала в двух километрах от разрушенного селения. Маленькие темные точки уже начали двигаться к упавшему ""М-100"" от крайних домов.
—
— Это боевые машины пехоты. Старые модели советского производства.
— Есть ли вероятность того, что это наши союзники?
— Никакой, — тотчас же ответил Мередит, — в этой местности их нет.
Как будто подслушав этот разговор, БМП начали освещать прожекторами упавший вертолет.
— Шеф, — крикнул Тейлор по внутренней связи, — ты можешь открыть по ним огонь.
— Нет, это слишком близко для больших орудий. Мы их подстрелим из пушек Гатлинга. Вручную. Всем оставаться на связи.
— Пять-пять Майк, — вызвал Тейлор другой вертолет сопровождения. — Смотри за небом. Мы снижаемся.
Внезапно вертолет резко дернуло, и его бросило на панель управления.
Но на позывные Тейлора ответил другой голос. Это был голос пилота упавшей машины. Слава Богу, он жив.
— Я пять-пять Эхо. Слышит меня кто-нибудь? Вы меня слышите? Нас обстреливает противник. У меня на борту есть раненые. Нас обстреливают…
— Майк, подожди, — сказал Тейлор в микрофон. — Мы тебя слышим, Эхо. Держись. Мы идем.
В этот момент "М-100" резко развернулся, на этот раз и Тейлор и Мередит потеряли равновесие.
— Давай, — сказал Хэнк Паркер, обращаясь к монитору, будто подбадривая футбольную команду в кульминационный момент матча.
— Я пойду вперед, — сказал Тейлор и быстро протиснулся через люк, ведущий в кабину. В этот момент вертолет сбросил высоту и накренился.
Когда Тейлор резко опустился на сиденье, Кребс уже открыл огонь из пушки Гатлинга. Впервые за весь день они использовали легкие орудия ближнего боя.
— Я буду следить за рычагами управления, — сказал Кребсу, — а ты веди огонь.
— Вас понял. — Уорент-офицер дал еще одну очередь. — Старый добрый Гатлинг. А их чуть было не убрали с этих вертолетов. Чертовски рад, что мы этого не сделали.
Внизу на снегу горели две вражеские машины. Третья, развернувшись, двинулась обратно к разрушенной деревне, чтобы там укрыться. Тейлор вручную развернул "М-100" так, чтобы Кребс мог открыть огонь по третьей БМП. Затем он снова выполнил разворот и направился к тому месту, где лежал упавший "М-100".
— Эхо, я Сьерра, — послал позывные Тейлор. — Ты слышишь меня?
— Прием! — выкрикнул в наушники испуганный голос. — У меня потери в живой силе.
— Спокойно,
— Моя машина разбита вдребезги, — прозвучал жалобный голос. — Мы не сможем под няться в воздух.
Тейлор, преимущество которого было в том, что он видел разбитую машину с воздуха, был удивлен, что летчик хотя бы на мгновение мог подумать о том, чтобы попытаться подняться в воздух. Поведение человека в бою никогда не было абсолютно разумным и целиком предсказуемым.
— Нет проблем, Эхо, — сказал Тейлор, Он передал ручное управление Кребсу, чтобы самому поддерживать связь с упавшим вертолетом и постараться заставить летчика успокоиться и вести себя разумно. — Нет проблем. Ты действовал отлично, а сейчас не волнуйся. Мы снижаемся, чтобы забрать вас оттуда. Отбой. Пять-пять Майк, следи за небом.
— Вас понял. Все чисто.
— Хорошо. Пусть твой второй пилот следит за тем, что происходит на земле, на тот случай, если наши "друзья" опять попытаются напасть. Отбой. Эхо, твой экипаж и десантники могут выбраться из машины? Если да, то подготовьте все, чтобы взорвать "М-100".
— Я не могу, — раздалось в ответ. Летчик был почти в истерике.
— В чем дело?
— Мои ноги…
— Что с твоими ногами?
— Я думаю, они перебиты.
Тейлор изо всех сил старался отогнать от себя видения прошлых лет, воспоминания о Другой аварии, там, на той земле, где никогда не бывает снега.
— Может, твой второй пилот сделает это?
Молчание. Затем он услышал ответ:
— Он мертв.
Тейлор закрыл глаза. Затем он сказал спокойным голосом:
— Эхо, я Сьерра. Давай не паниковать. Мы тебя вытащим оттуда, ты и оглянуться не успеешь. Постарайся взять себя в руки. Теперь скажи мне, есть ли кто-нибудь в кабине, способный действовать?
— Я не знаю, — ответил летчик. Голос его стал немного спокойнее. — Внутренний телефон не работает, а я не могу двигаться. О Боже! Мы горим!
— Утенок, садись, черт возьми, — выкрикнул Тейлор.
Раненый летчик совсем потерял контроль над собой.
— О Боже, — молил голос по радио, — пожалуйста, не дайте мне сгореть!
— Держись, — сказал Тейлор, стараясь сохранять спокойствие. — Мы почти на месте.
— Пожалуйста… Пожалуйста…
— Что с твоей противопожарной системой, — спросил Тейлор. — Ты можешь ее включить вручную?
— Я не могу двигаться. Не могу. О Боже, я не хочу сгореть! Не дайте мне сгореть!
При посадке "М-100" развернулся, и Тейлор смог снова увидеть обломки машины. Теперь она была действительно очень близко, и она действительно горела. Как раз там, где был расположен люк кабины пилота, был виден огонь.