И на всех одна звезда
Шрифт:
— Довольно, — мягко остановил сына Дамон.
— А чем объясняется ваше, как всегда излишне горячее, вмешательство?! — процедила Регина, не скрывавшая своей ненависти.
— Тем, что в случае нашего конфликта, я не намерен вовлекать сына в военные действия, — тон Черного лорда оставался все так же исключительно вежливым, но холодным, как межзвездная мгла, — Лорд Дамир останется при Совете моим официальным представителем.
Да, именно — с дипломатической неприкосновенностью, ибо Светлейший Совет, разумеется, не может позволить себе выглядеть
Какая жалость! — читалось в глазах лорда Робера.
— И ему же я передам свои обязательства наставника в отношении Сивилла, оставив за собой лишь право признания его обучения завершенным.
Шах!
Выбор — либо потерять лицо, вековую репутацию, либо уступить и признать неприкосновенность целого ряда особ, оставляя себе некоторое поле для маневров.
— Я полагаю, что вопрос об амнистии Сивилла Корде и признания его законного статуса должен быть тщательно рассмотрен следственной комиссией…
Дамон согласно склоняет голову:
— Абсолютно согласен! Тем более, что как его наставник, я вхожу в ее состав, — маг не дал белым опомниться от подобной возмутительной наглости, — А теперь перейдем к главному. Суть в том, что вплоть до последнего дня я намеревался некоторым образом отречься от Трона.
Мат.
Сивилл и Диант и вообще все и вся — были забыты в одну секунду.
— ЧТО?
— Что???
— Что!!!
— Отречься?!
— Как?!!
— Совсем???
Более идиотского вопроса трудно придумать, но следует простить людей, услышавших небывалое. По сравнению с таким известием, — не выдерживало самообладание даже верховных магов! В унисон прозвучало шесть разных по интенсивности, накалу эмоций и единых по смыслу восклицаний. Только у промолчавшей Рузанны в глазах отразилось смятение и подобие надежды, и Ансгар не мог в полной мере оценить новость.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но золотой мечтой любого белого волшебника должно быть даже не уничтожение очередного Черного Владыки, сколько самой Башни. Была бы Башня, а Властелины у нее не переводятся! — с мрачным юмором заметил последний из упомянутых, — Ранее меня уже пытались использовать с целью воздействия на этот артефакт: довольно грубо и совершенно неэффективно.
Дамон протянул руку и Дамир вложил в нее пухлую тетрадь.
— Это результаты 12 лет моих собственных исследований, — объяснил маг, после чего из глаз Рианы и Римуса исчезло всякое выражение, кроме истового вожделения ученого.
— Основные выводы, тезисы и принципы расчетов, — Дамон передал тетрадь в подрагивающие от плохо скрытого напряжения руки Главы Совета, — Полный материал я не могу передать вам немедленно ввиду его объема, но это не такая уж большая проблема. И разумеется, я готов предоставить вам время для их изучения и проверки.
— Но зачем?! — у Регины
— Затем, что без него и его исключительно доброй воли не обойтись, — усмехнулся директор Академии, пролистывая конспект.
— Именно! — охотно подтвердил Дамон.
— Это понятно, но зачем Властелину уничтожать основу своего могущества?!
— По личным причинам, — любезно улыбнулся маг, и всякое желание уточнять пропало раз и навсегда.
— Почему же вы тогда еще этого не сделали? — Рихард оказался куда крепче волшебницы.
— Опять таки по личным причинам. Поскольку ритуалы сопряжены с немалым риском для меня, то мне хотелось бы, чтобы к этому времени моя дочь хотя бы достигла совершеннолетия и могла бы сама постоять за себя, — обезоруживающая улыбка не могла смягчить удар ниже пояса. Они попросту не успеют развернуть агитацию, чтобы устранить темную принцессу тихо и безболезненно. Так что…
Возможность войти в историю вершителями величайшего деяния с момента основания Совета, если не возникновения магии вообще — на одной чаше весов. На другой — необходимость идти на сделку с черным.
— Итак, должен ли я вызвать обратно милого юношу, которого вы уже видели, и передать приказы об отмене развертывания боевых действий, или все же придется отложить свои планы до вашего поражения?
— Если мы согласимся, какие будут гарантии? — процедил Робер.
— Гарантии? Да, это хороший вопрос, — серьезно подтвердил чародей, — Мне бы тоже хотелось их иметь!
Он сделал небольшую паузу, поочередно обводя взглядом всех присутствующих.
— Мы с вами, господа маги, принесем клятву. Клятву тем Силам, которыми обладаем, тем Силам, которым противостоим, и той Силе, которая дает всему жизнь.
Здесь уже не было шутки, издевки или игры. И светлые как-то вытянулись: темному удалось во второй раз ошеломить их настолько, что отказал дар осмысленной речи, да и сами мысли тоже. Мало того, что нарушение клятвы изначальными Силами безвозвратно лишает волшебника его магии, к тому же оставляя в поле такие прорехи с которыми долго не живут, так Черный лорд вплел в нее еще и обращение к природным силам — мгновенная смерть за попытку нарушения?!
— Я готов быть первым, — снисходительно усмехнулся Дамон, выдергивая из-за манжета листок бумаги, — Это текст. Как независимый эксперт, по роду службы сведущий в казуистике, мастер Фестер, оцените пожалуйста.
Левая рука по особым поручениям, — Фестер взял листок без всякого трепета, ознакомился с формулировкой, и бесстрастно заметил:
— Вам следовало сделать карьеру стряпчего!
Вместо того, чтобы оскорбиться, темный поблагодарил его за комплемент кивком.
— Приступим?
— Да будет так! — поднялся лорд Робер, прочитав взаимные обязательства. Следом встал прочно завладевший тетрадью лорд Рихард, остальным — осталось подчиниться.
Окончание необычных переговоров ознаменовали восемь слепящих вспышек: одна черная, семь белых.