И один в поле берс
Шрифт:
Прочертил мысленно на карте прямую линию от красной точки («ароматного» логова стража) до оскверненного алтаря, и обозначив таким нехитрым способом место наиболее вероятного прорыва твари изнанки через забор, стал устраивать там со своей стороны примитивную ловушку. Для чего, с помощью призванного топора, выломил с десяток самых крепких дрынов в заборе с противоположной стороны улицы.
Опасаясь раньше времени потревожить стража, я старался дергать деревяшки из забора бесшумна, но чертовы ржавые грозди, которыми была сколочена конструкция, все одно порой предательски скрипели на всю деревню. К счастью, затаившийся в выгребной яме ыыбж оказался абсолютно равнодушным к наружным звукам, и, после того как тварь не пронял пронзительный скрип гвоздей, дальше
Дальше, нацелив эти самодельные копья остриями к месту вероятного прорыва, я, как смог, глубоко впихнул их тупые концы в землю, заставив Заразу потом утрамбовать землю вокруг направленных к забору кольев огромными копытами до плотности асфальта.
На эту предварительную подготовку нам с питом пришлось потратить аж полчаса, но, учитывая невероятную прыть ыыбжа, перехватить которого в предыдущий раз Заразе удалось лишь при большом везении, такая время-затратная подготовка с торицей окупится, даже если копьям удастся лишь чутка тормознуть сумасшедший разгон стража.
Когда с приготовлением было покончено, я душевно рубанул топором по алтарю, и, ожидаемо не достигнув лезвием гранита каменной глыбы, был тут же отброшен в сторону невидимой защитной пеленой. Но ударившее вдогонку зловонье подтвердило появление скола на барьере. От касания лезвием системного предмета целостность защитного покрова скверны над алтарем оказалась нарушена, и мгновенно почуявший это страж, ожидаемо, вышел из спячки.
Треск разлетающегося за забором на отдельные доски уличного сортира проинформировал нас с питом о явлении из зловонного логова стража. Стремительно приближающиеся знакомые щелчки челюстей гигантского таракана окончательно подтвердили, что противником нашим снова будет ыыбж. Зараза, подбадривая себя перед неминуемой схваткой, как и ночью, снова грозно заревел навстречу зловещим щелчкам твари изнанки. Я же, отточенной до автоматизма серией пасов руками, скастовал по очереди стойки Дыхания пепла и Крыла бабочки.
Из-за пробудившейся иллюзорной защиты ментальное воздействия Давления набегающего ыыбжа в этот раз не сковало меня оцепенением. Я в деталях разглядел, как взорвался, разлетаясь в стороны грудой обломанных жердей и досок, забор аккурат в вычисленном мною месте, и из пролома торпедой вырвалась тупорылая морда гигантского таракана, оказавшегося (что стало весьма неприятным сюрпризом) изрядно массивней даже своего предшественника… Как тут же рванул наперехват обозначившемуся противнику ускоренный Карателем Зараза… Как затрещали и хрупкими спичками стали друг за дружкой ломаться колья ловушки, деревянным наконечникам которых, увы, не хватило остроты, чтоб пробить толстый хитин защиты твари, и соскальзывая по гладкому панцирю под брюхо ыыбжа они бестолково трещали под напором твари стадии король… И еще, краем глаза отслеживая боковой рывок пита, я с замиранием сердца заметил, что Зараза, несмотря на все старания, даже под Карателем двигается заметно медленнее здоровенного, как натуральный танк, ыыбжа, и, если не случится вдруг чуда, насадить на рога в этот раз стража он не успеет. И самое паршивое: нацеленный строго на меня ыыбж, при его фантастическом проворстве, легко среагирует на любую мою попытку увернуться от таранного удара прыжком в сторону, и попыткой сбежать я лишь подставлю под страшные челюсти твари свою беззащитную спину; оставалось, сцепив зубы, до конца стоять на месте, и уповать на свой самый могучий встречный удар из шестой стойки Берса, направленный в момент сшибки по глазу монстра.
К счастью для нас с питом Фортуна в роковой момент снова сыграла на нашей стороне.
Первые два ряда кольев ыыбж смел даже не заметив, но в последнем третьем ряду одному из четырех кольев повезло ткнуться в трещину сочленения между правой
Вбитые в землю копыта пита снова, отработав надежным якорем, вынудили насаженную на рога громадину ыыбжа полностью остановиться в полушаге от цели. Мощные, как ножницы по металлу, челюсти твари вхолостую защелкали, не дотягиваясь до моего горла. И, подпрыгнув, в ответном выпаде, я прицельно врубил топор в пылающей лютой злобой черный, как нефть, глаз стража.
За первым разящим ударом из шестой стойки Изумрудного берса тут же последовал второй — по второму глазу… Но чтобы упокоить этого на диво живучего монстра мне пришлось совершить еще три добивающий удара по башке ыыбжа, превратив ее в итоге в безобразное месиво из желто-оранжевой плоти и торчащих из нее серых осколков хитиновой брони.
За победу над этим стражем от системы лично мне прилетело аж двадцать три тысячи очков живы, плюс (что особенно ценно!) бонусная единица развития к Логике… Таким незамысловатым макаром меня, вероятно, поощрили за сработавшую-таки против могучей твари изнанки ловушку. Да, девять из десяти вкопанных в землю кольев сработали в холостую, но и зацепивший тварь всего на мгновенье один — безусловно сыграл первостепенную роль в нашей с питом победе над местным стажем.
Оставив Заразу пировать над телом поверженного ыыбжа, я направился к освобожденному алтарю, чтобы зафиксировать перечисление в запас живы очередного системного «транша» за алтарь, ну и смыть грязь с кровь в Омуте силы, раз уж предоставилась такая возможность, тоже будет ни разу не лишним.
Интерлюдия 1
Интерлюдия 1
Борис снова стоял в тесном строю родовых ратников, на закрепленном за Савельевыми участке городской стены. Благодаря технике искусника-лекаря и частым восстанавливающим медитациям на большом столичном алтаре, его покалеченная рука полностью восстановилась. Наследник рода Савельевых вновь крепко сжимал в ней меч и с мрачной решимостью взирал на вываливающуюся вдали из леса многотысячную разношерстную толпу тварей изнанки. Орда проклятых супостатов в очередной раз собиралась на приступ стольного града.
Несмотря на ежедневные кровопролитные сшибки, монстров в рядах штурмующей стену орды не становилось меньше. На места поверженных княжеским воинством чудовищ каждый раз вставали новые, еще более грозные выходцы с Изнанки. Чего, увы, нельзя было сказать о защитниках стены. Каждая волна штурмующих городскую стену тварей безвозвратно «смывала» десятки защитников стольного града. На места же выбывших ратников в строй становились ополченцы из горожан, и эти невольные, вынужденные замены из толком незнакомых с ратным делом бойцов, разумеется, не усиливали, а, наоборот, ослабляли родовые дружины на стене. С каждым разом сдерживать напор набегающей на стену волны выходцев с Изнанки становилось все тяжелее и тяжелее.
Потому редкие возвращения в строй умелых ратников ценились в рядах защитников, как дар Единого. И вернувшийся на свое место в строю Борис, наконец-то, надежно прикрыл своим мечом брешь в строю, где, за время его отсутствия, сложили головы почти три десятка бедолаг-ополченцев.
Глядя на устремившийся на штурм вал врагов, Борис вновь ощутил, как, на смену естественному первоначальному страху перед могучими силачами-монстрами, его с головой захлестывает основательно подзабытый за недели восстановления прилив яростного возбуждения, из-за выплеска в кровь перед смертельной битвой лошадиной дозы адреналина.