И они поверят в обман
Шрифт:
За месяц преобразилась моя комната, появился шкаф, в котором красовалось нежно бирюзовое платье, пришедшее на смену оливковому, которое изъели личинки моли. К слову, самих букашек я не нашла, хотя на зрение раньше не жаловалась. Пустоту под небольшим окном заполнил стол, ставший вотчиной книг, а глухую стену мы с Фиционом разрисовали. Желая показать Фицу, что буду рисовать, я наложила на стену иллюзию дракона с распластанными крыльями, представшего перед юной девой, забредшей в чащу на пегой лошадке. Задумка Фицу понравилась и он с интересом принял участие в росписи. Вышло необычно, в одном
И вот еще, я наконец-то решила поменять так надоедливый мне образ Роиль. За обедом я демонстративно накладывала себе полпорции, чтобы те, кто искал объяснение моим тающим объемам, могли спокойно спать. Вскоре я уже могла не камуфлировать свою фигуру пышными формами Роиль, тем более что недоедание действовало мне на нервы и раздражение хотелось чем-нибудь заедать.
Больше не было необходимости следить за иллюзией округлых форм, и вместо целого образа Роиль я надевала по утрам только ее маску с притягательно золотистым загаром. Маску, которая совсем не требовала от меня усилий.
Глава 32
Скинув чужую маску, я порхала по комнате словно мотылек, непрестанно обрывая своим хрупким станом утренний свет, льющийся из высокого окна. Исполненная грацией и очарованием я замерла, устремив взгляд в далекое небо. Чистый свет обрисовал мой профиль, подсветил линию плеч, упругую грудь, в то время как темнота скользила по шелку медных волос, сумрачным крылом падая на пол.
Фицион присел на краешек стола, притянул меня к себе и, не удержавшись, плавно провел руками по моей талии.
Мне нравилось смотреть на его застывшие губы и нравилось слушать его голос, заполняющий тишину. Нравилось ощущение безопасности, которое дарили его нежные объятия. Меня наполняло чувство спокойствия. И я радовалась новому дню, который встречал нас прохладой и неполным светом, припудренным пылью. Ничего лишнего. Только я, он и обычная жизнь. Обычная, но такая обманчивая…
Я обвила его шею руками и без всякой надобности, а просто в силу хорошего настроения спросила:
– Фиц, а ты косы плести умеешь?
– Нет, – усмехнулся он.
– Жаль. А мне так хотелось быть сегодня красивой. Мы же идем на праздник?
– Некромант в многолюдной толпе… Ничего хорошего нам не светит, – предостерег Фиц.
– Шоу обещает быть незабываем! Адепты будут демонстрировать всему городу виртуозное управление стихиями. Это же требует полного контроля над эмоциями! Академия «Поющей стрелы» определенно заслуживает нашего внимания, – убеждала я.
– Солнце, нет.
Казалось маловероятным, что мне удастся убедить Фица пойти на празднование, но я не желала принимать его отказ.
– Как ты думаешь, какими воспоминаниями может похвастать деревенская девчонка? – и не дожидаясь ответа, я продолжила: – дневной дойкой, помощью в медосборе или резкой веников для бань?.. Фиц, больше всего
***
Никогда в жизни я не видела ничего подобного. Моим глазам предстал невероятный мир, где сладкий запах карамели сплелся с пряным ароматом осени. Я без устали разглядывала лавки со всевозможной снедью, тканными гобеленами и рушниками, расшитыми вручную, украшениями из меди и серебра с натуральными камнями, с эмалью, с жемчужными обнизями. Вторя праздничному настроению горожан, играли уличные музыканты, ритмично притоптывая своим аккордам. Брызгами разлетался смех. Кружась в беззаботном веселье, стучали каблучки. Звенели медные монетки, наполняя шляпы музыкантов.
Однако колючие взгляды некоторых прохожих, устремленные в нашу с Фиционом сторону, смазывали светлые чувства. Нашлись и те, кто посчитал своим долгом открыто выказать неуважение. Фиц был невосприимчив к людскому яду, а вот я…
Обернувшись, я на миг задержала взгляд на дамочке в шляпе с широкими полями, что была явно на «ты» с тенденциями моды.
– Не для того тебе, милая, сила дана, чтоб с кем попало дружбу водить! – уколол меня женский высокий голос и я кожей почувствовала напряжение Фициона.
– Какая мерзость! – укусил мужчина преклонных лет. – Своей дуростью ты позоришь род магов!
Я крутанулась назад и уткнулась в шнобель приземистого господина.
– Все сказали? – ощетинилась я.
Теряющиеся на фоне «чудного носика», его маленькие глазки сузились и он неодобрительно покачал головой.
– Вот и славно!
Схватив Фициона за руки, я переплела наши пальцы и, привстав на носочки, подарила ему поцелуй. Улыбнувшись в самые губы парню, я потянула его прочь от унизительных высказываний об извращенной любви.
Отрезая толпу от действия, развернувшегося на сколоченной из досок площадке, по ее периметру застыли несколько десятков адептов академии «Поющая стрела». В белой форме с косыми нашивками, говорящими о принадлежности к стихиям, они сияли, словно отборный жемчуг. Не знаю, как они уживались со своей значимостью, но невольно возникало чувство, что наравне с бесценными слезами океанской дали, призванными усладить взор, все остальные маги лишь бутылочное стекло.
Под звуки академического оркестра на помост ступили четыре мага с красными нашивками на плечах. Они мастерски управляли мощью огня, концентрируя свою силу в объемных фигурах. Зависимые от торжественной ритмичной мелодии оркестра, полыхающие кубы, вращаясь над головами адептов, синхронно и бодро сменялись шарами, пирамидами, пластинами…
Не прерывая выступления, на помост взошла четверка воздушников. Ребята обменялись взглядами с выступающим квартетом, и, дождавшись смены тональности, оттолкнулись от деревянного настила. Взвились воздушные змеи, сминая потоками воздуха огненную геометрию, расцветая всполохами зари и рассыпаясь пылью над нашими головами. Невероятно сильное зрелище даже в светлое время суток!
В перерыве между выступлениями, мы с Фицом бродили по площади. С наслаждением, не торопясь, ели аппетитные папушники и запивали лимонной водой из одного стаканчика.