И они поверят в обман
Шрифт:
– Идем скорее! – я потянула Фициона туда, где вот-вот обещало начаться действие. – Ну же! Поторопимся!
Мы обогнули стражей, пребывающих на площади с целью обеспечения порядка, и протиснулись к помосту, в центре которого в образе Странницы, скрывая лицо за сгибом локтя, полулежала девушка. Волосы ее были распущены и заколоты у висков. Одежда белоснежна и легка, словно призрачная вуаль невесты. Завораживая волшебными переливами, полилась мелодия. Очнувшись ото сна, красавица подняла взгляд и подобно нежному бутону потянулась к солнцу. Ее танец проникал в душу легкими, свободными и соблазнительно
Отвергнутый юноша камнем застыл на краю помоста.
В сольной части каждый жест Странницы был нежным, каждый ее шаг – тихим. Она словно скользила по мягкому небу, невесомо и легко, пока не встретила мага огня. Яркое, жаркое пламя окутало пару и в этом огне чувств и эмоций они горели друг для друга. Они играли в любовь, играли в страсть, но огонь потух так же быстро, как и разгорелся. И Странница вновь осталась одна.
Маг воздуха оказался импульсивным и непредсказуемым. Он то нежно ласкал тело Странницы, то махал руками словно ветряная мельница, и танец девушки скорее напоминал барахтанья в попытке совладать с порывами ветра. Стоило ей проститься с молодым человеком как она, наконец, смогла облегченно вздохнуть.
Коснувшись последней стихии, Странница отдалась нежным объятиям воды, которая то сливаясь в колдовской шлейф, спадала к ее ногам, то парила водяными лентами, восхищая переливами солнечных бликов. Парень закружил девушку в красивом, но холодном танце, даря своей избраннице реку равнодушия.
Желая познать тайны стихийной магии, танцовщица заставляла зрителей, пораженных всей необычностью момента, поверить в невозможное. Поверить в чудо. В то, что мы сами выбираем свой дар, а не становимся его выбором.
Иным зрением я видела, что юная исполнительница – маг воды, остальное – выверенная игра четырех парней, но это нисколько не умалило само зрелище, пробирающее до глубины души. Изумленно молчали даже дети на руках родителей.
Так были отвергнуты земля и огонь, воздух и вода.
Взглядом, невинными жестами, томительными паузами Странница выражала пока еще не смелое сожаление. В хрупкой надежде поймать журавля в небе она боялась признаться себе, что совершила ошибку, пренебрегая даром судьбы. Будущее девушки оставалось загадкой и эта загадка лишала ее покоя.
Вдруг Странница замерла, слезы печали потекли по ее щекам. Устремив взгляд в далекое небо, она беззвучно закричала и упала на колени. Юноши спрыгнули с помоста и вернулись в круг к своим товарищам. И в это самое мгновение покой покинул и меня.
Это не мог быть финал! Нет и еще раз нет! Черт возьми, это же чистой воды издевательство!
Последние ноты растворились в завораживающей тишине,
– Почему девочка плачет? – раздался неподалеку детский голосок.
Ладони Фициона легли мне на талию и притянули к себе. Он склонился к моему уху и прошептал:
– Идем?
– Такой номер загубили! – отозвалась я, как вдруг…
Единым духом накрыла площадь ритмичная мелодия, нарастая темным облаком, она протянула угнетающие щупальца к сознанию каждого зрителя. Вновь завоевывая наше внимание, на помост ступил юноша во всем черном. Таинственная черная маска скрыла и его лицо. Высокий, сексуальный, вольнолюбивый, он решительно приблизился к Страннице и жестом собственника опустил ладонь ей на голову. Испуганная его прикосновением, она вскинулась и…
Взгляд глаза в глаза. Оборвавшийся ритм.
Затухающее эхо и стук сердца в груди.
Обрушиваясь на площадь с новой ужасающей силой, мелодия сбросила меня в бездонный омут противоречивых чувств. Мрачный ритм отозвался отчетливым неприятием. Раскаленный любовный дуэт кукловода и марионетки, окутанный вихрями тьмы, схватил грудь надрывной, уродливой искусственностью. Но самое интересное было впереди, когда на сцену ворвался светлый маг, словно белый журавль, неся собой свет и спасение.
В это мгновение мой мир стал темнеть, каждый вдох стоил неимоверных усилий. Пальцы некроманта до боли сжались на моих бедрах, но оглушенная своими чувствами, усиленными тональностью сложного мотива я этого уже не ощущала.
Предо мной предстало извечное противостояние света и тьмы. Отбросив Странницу, темный принял вызов. Они сошлись без жалости и сострадания друг к другу – зияющая тьма и чистый свет, словно мои греховные и благородные помыслы. Я коснулась тьмы, в то время как обязана была посвятить себя свету в память о Катарине и просто в силу интуиции и рациональности данного выбора. Ведь только свет станет моим спасением, станет тем якорем, который не позволит сгинуть во мраке непознанного.
Бедная, бедная Странница. Ее волю снова и снова подчиняла тьма, не желая отпускать то, что по праву считала своим. В мистическом танце озлобленный, непримиримый противник затягивал уродливые петли на шеях влюбленных и разбивал белоснежную пару…
Как и в любой сказке у этой истории был счастливый финал. Молния пронзила безжалостное сердце черного мага. Тьма, заключившая Странницу в свои объятия, осыпалась морионовым блеском к ногам девушки. С благодарностью и надеждой она посмотрела на своего спасителя и взволнованно прильнула к его телу.
В моей памяти отпечатался силуэт влюбленных, замерших под голубым небом.
– Наша история не станет эхом этой бездарности, – тихие слова Фициона потонули в бурных аплодисментах.
После выступления Странница с благодарностью принимала букеты, а секретарь «Поющей стрелы», с трудом угомонивший овации, толкнул речь, которая стала бесцветным фоном моим мыслям: «Игры с тьмой пора заканчивать!»
Я обернулась.
Взгляд некроманта застыл холодом. Губы дрогнули в зловещей улыбке. Фиц не сказал ни слова, но словно прочитав мои мысли, он резко развернулся и ушел, скрывшись в толпе. И я мгновенно потеряла его из виду.