И опять Пожарский. Тетралогия
Шрифт:
– Конечно, конечно. Я буду разговаривать с императором. Но сейчас мне бы хотелось предварительно обсудить, о чём стоит разговаривать с императором, а о чем не стоит.
– Но ведь я даже не боярин. Не заседаю в Думе, - развёл руками голубоглазый гигант.
– Вопросы касаются в основном вашего Вершилова. И государь император всё равно обратится к вам за разъяснением. А так мы сэкономим время. У вас большая страна, - Кардинал Арсини выжидательно замолчал.
– Хорошо. Только давайте без цветистых фраз. У нашего императора скоро свадьба и, думаю, на неё
Варвары. Всё норовят с плеча рубить. Или византийцы, не дают времени на раздумья, надеются сбить с мысли. Поди, их варварских византийцев пойми.
– Ватикан хотел бы, чтобы вы построили в Риме монетный двор, который бы выпускал монеты такого же качества, как и ваши, - с ними как с джинами из восточных сказок надо, предельно точно формулировать, подумал Доменико.
– Хорошо. Цену вопроса обговорите с государем. Только есть два но, монетный двор будет выпускать, вот такие монеты, - Пожарский протянул кардиналу две золотые монеты, червонец и пятирублёвку и три монеты достоинством в один рубль из серебра, с разными рисунками на реверсе, - Монеты со вставкой драгоценных камней, если они вам нужны, будут делать здесь. Слишком сложная технология, у вас не смогут даже починить станок, если он сломается. Второе "но", это матрицы, их у вас тоже делать не смогут. Чтобы их сделать, нужны специальные станки, а чтобы сделать эти специальные станки, нужны тоже станки. Всё это нужно обслуживать. Чтобы делать матрицы у вас, нужно перевозить к вам половину Вершилова, - князь широким жестом развёл в стороны руки.
– А сколько монет может напечатать одна матрица?
– осторожно уточнил кардинал. Когда они обсуждали этот вопрос в Ватикане, то приглашённый из Венеции мастер с монетного двора примерно так всё и сказал.
– Несколько тысяч. Всё зависит от аккуратности ваших рабочих. Мы сделаем несколько штук и сразу передадим вам после заключения договора. Мы немножко готовились к вашему, Ваше Высокопреосвященство, визиту и разработали несколько эскизов монет, после нашего разговора вам их покажут, выберите те, что понравятся.
– Вы знали, что я приеду, но откуда, - отклонился от стола кардинал, изображая недоверие.
– Да, очень просто всё. Мы попросили папу отправить к нам философа, Кампанеллу. И даже послали ему несколько пробных монет. В мире нет монарха, который бы не захотел иметь у себя такую валюту. Папа тоже монарх.
– Византийцы, - усмехнулся Арсини.
– Ну, те ребята были не дураки. Их империя просуществовала тысячу лет. Достойный предмет для подражания, - вполне серьёзно ответил ему Пожарский.
– Может быть. Второй вопрос, который попросил меня обсудить с вами Его Святейшество - это строительство в Вершилово католического храма, - кардинал ехал с закрытыми шторками кареты и не знал, что храм уже строят, да ещё какой, да ещё кто.
– Строительство храма?
– князь снова откинулся на спинку кресла и как-то подозрительно посмотрел
– Мы выделяем всю сумму необходимую на строительство храма и даже наймём хорошего архитектора. Если нужно будет доставить из Италии мрамор, то мы это сделаем, - Арсини сомневался в выполнении этой задумки папы.
– У вас есть с собою проект этого договора?
– как-то подозрительно сощурив глаза, спросил князь.
– Да, он у меня с собою, - Кардинал достал из дорожного сундучка свёрнутый в трубку пергамент.
– Трофим, - снова громко крикнул князь, и когда из-за двери снова выглянула голова стрельца, приказал, - Попроси Петера Шваба срочно подойти сюда. Нужно напечатать одну страницу.
– Мы сейчас составим с вами другой договор по строительству храма в Вершилово, - пояснил Пожарский свои действия.
– Но я не уполномочен изменять договор, - запротестовал кардинал.
– Мы ничего практически там менять и не будем. Впишем фамилии архитекторов и обговорим сроки поставки материалов. И сроки выплаты Ватиканом денег на строительство. А ещё составим приложение к договору. Мне бы хотелось, чтобы священников приехало несколько, лучше десяток. И они должны быть не фанатиками, которые будут русских людей в католичество заманивать, а учёными, которые будут преподавать в семинарии, которую мы начнём строить весной.
У Папского нунция загорелись глаза, на такой успех он и не рассчитывал.
– И что они будут преподавать конкретно?
– Греческий, латинский и древнееврейские языки, историю религии и историю древнего мира, Ветхий завет.
– Ого! Таких специалистов у нас и самих не много, - попытался набить себе цену кардинал.
– Если присланные вами профессора будут плохо знать свой предмет, то мы их выгоним и подумаем, а стоит ли вообще с Ватиканом иметь дело, - грозно зыркнул на папского нунция Пожарский и тот покивал головою. Понятно, кто здесь проситель.
– Хорошо, мы выберем лучших профессоров.
– Они должны приехать в Вершилово к первому сентября следующего года, - продолжил Пожарский.
– Вы хотите построить семинарию за одно лето?
– поразился Доменико.
– По крайней мере, приложим к этому все силы. А храм возведём к Рождеству.
– Этого не может быть! Храмы строят много лет, иногда десятилетия.
– Вам там спешить некуда, вот вы медленно и строите, а русским варварам всё нужно прямо сейчас, - подмигнул кардиналу этот огромный юноша.
В дверь постучали. Пожарский встал со стула и открыл её. За порогом был уже знакомый папскому нунцию доктор и мужчина в европейской одежде и в очках.
– Знакомьтесь, господин кардинал, это знаменитый астроном Иоганн Кеплер. У него с глазами та же проблема, что и у вас. Вы сейчас возьмите его очки и попробуйте удалять и приближать их, а господин Кеплер замерит расстояние, при котором вам видно лучше всего.
Кардинал Арсини надел очки и впервые за несколько десятков лет увидел мир не размытым.