И придет волчица…
Шрифт:
– Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?
Женщина смерила меня недовольным взглядом:
– О чем?
Она была привязана к Гирату: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья… опаивал зельями. Она еще не скоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.
– О лекциях. Это по работе.
– Зачем же наедине? Мы все говорим здесь о работе.
– Мне кажется,
Мара удивленно приподняла брови.
– Мы разбирали яды, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.
– Формулы? – Целительница была озадачена. – Что-то из вашего?
В школе наслышаны о том, как я переплетаю плетения.
– Не совсем. Я взяла ключевые элементы из «Трактата о теле» и немного усовершенствовала, как мне кажется. Действия выполняются проще и отнимают меньше времени. Это ведь важно?
– Важно, – кивнула женщина, впившись алчным взглядом в папку в моей руке. Догадалась, что там.
– Взгляните, – не стала я подогревать ее любопытство. – Может быть, какие-то выкладки подойдут для программы вашего курса…
Когда целительница закончила разбирать схемы и вновь посмотрела на меня, во взгляде не осталось и толики неприязни.
– Это очень интересно, Галла. Но будет нечестно пользоваться плодами ваших трудов. Как вы отнесетесь к совместным семинарам?
Могло получиться и хуже. Могло вообще ничего не получиться – внутренне я готовилась к этому. Но обошлось.
Ученики покривились, поерничали, но в конце концов признали во мне наставницу. Коллеги тоже свыклись, хоть на чай пока не приглашали. Не считая Эвила, к которому я заглянула еще разок, и тэра Марко. Чаепития с последним стали традицией: после занятий встречались у меня, я заваривала очередной сбор, экспериментируя с вкусовыми свойствами растений, и мы подолгу говорили на самые разные темы. Медведь напоминал мне Рошана. Как и шеф, наставник был строг, но справедлив, а порою откровенно снисходителен.
Но сегодня он был не в духе.
– Что-то случилось, тэр Марко?
– А, это ты. Случилось. И не без твоего участия.
Перебрала в памяти события прошедших с начала учебного года дней: неужели за неполные две длани я все же где-то напортачила?
– Тэр Катара предлагал тебе сопровождать его в Каэр?
– Да. Но при чем тут это?
– При том. Как думаешь, кто будет выступать в роли мага при нашем герцоге, раз ты отказалась?
Да уж, тут без вариантов. Раз тэр Велтар сказал, что Марони должен быть представлен лучшими, так и будет.
– А у меня, между прочим, орденская комиссия с проверкой, – проворчал маг. – В конце месяца обещались. Кучу бумаг перебрать надо.
– Ну и послали бы герцога… в Каэр одного.
– Надеюсь, ты не сделала ничего подобного? – испугался наставник.
– Нет. Я ответила вежливым отказом. Вы же знаете, если нужно,
– А я не могу.
– Почему?
– Присядь. – Он указал мне на кресло. – Я могу, конечно. И на работу сослался бы, и на здоровье пожаловался бы – в моем возрасте положено. Но я не хочу портить отношения с тэром Велтаром. Он неплохой человек и хороший правитель. Школа частично финансируется из герцогской казны, и то, что тэр Катара закрывает глаза на проделки обосновавшихся в самом центре города учеников, немало значит. И порталы поддерживаются за его счет, и земельный налог мы не платим… Много всего.
– Ясно.
– Ничего тебе не ясно, – махнул рукой мужчина. – Но спасибо, что не споришь. И раз ты во всем этом виновата…
– Я?!
– Ты, кто ж еще? И вину придется искупить.
– Кровью? – съязвила я, но этого не заметили.
– Останешься после занятий, поможешь мне подготовить бумаги для комиссии. Не хочу откладывать до возвращения, лучше заранее все сделать.
– Хорошо. Только мне домой нужно сходить, а потом вернусь.
На этот день было запланировано еще одно мероприятие. Точнее – эксперимент.
– Для меня ты такого не делала, – с наигранной обидой проворчал приглашенный на «торжественное открытие» Эн-Ферро. – Меня ты заставляла полдня на кере трястись. А для Сэллера своего ненаглядного – сразу портал.
– Лайс, не будь занудой. Я, если забыл, тоже полдня с кера не слезала, чтобы дорогого братца выгулять. А ради Сэла лишний раз мучиться не хочу.
Буревестник с улыбкой наблюдал за этой перепалкой со стороны.
Я закончила последние приготовления, проверила направленность потоков и, произнеся скороговоркой: «Честь первым шагнуть в неизведанное предоставляется мне!», шагнула в неизведанное. И тут же споткнулась о какой-то камень.
– Больше так не делай! – строго наказал появившийся вслед за мной кард. – Себя не жалко, так о сыне подумала бы.
Дэви несильно толкнулся, напоминая о себе. Переход ему понравился, я чувствовала это по нежному сиянию. Когда малыш бывал чем-то недоволен, его свет становился колючим и серым, а сейчас – хорошо.
– Мы на месте, – огляделся Сэл.
– А кто сомневался? Что-что, а телепортационные каналы прокладывать я умею!
Мы стояли на развалинах храма в Паленке.
– Умеешь. А для меня не сделала, – принялся за свое Лайс.
– Сейчас умею. Сила и опыт приходят со временем, магистр Эн-Ферро. Вам ли не знать? – Я сменила тон и продолжила серьезно: – Тогда я еще не могла, Лайс. А сейчас научилась. Без ориентира трудно, но врата – сами по себе ориентир. Теперь мне кажется, что при желании я смогу нащупать любую станцию. Правда, лучше было бы, если бы я знала местность.
– Вот-вот! А то прешь сломя голову. А если бы окно в воздухе повисло? Мы бы с Сэлом сейчас тебя с камней соскребали.
– Вряд ли. Вы размазались бы рядышком – тоже ведь не особо осторожничали.