И пришел Разрушитель. Том 2

Веденеева Валерия

В тех случаях, когда везло, прорыв случался рядом с каким-нибудь затерянным поселением и жертвами становились лишь несколько десятков человек. Насколько Арон знал, в безлюдных местах прорывы не происходили никогда.

«Верно. Несколько прорывов в людных местах могут привести к миллионам смертей в течение суток. Но бесов притягивает присутствие любых разумных, не только людей. Теми же эльфами они перекусят с неменьшим удовольствием», — это подал голос Прежний, молчавший несколько последних часов.

— Все червоточины в куполах примерно одинаковой

глубины, — сказал Уррий. — Твари Хаоса будут прорываться из них одновременно или почти одновременно.

Значит, не несколько прорывов. Даже не несколько десятков. Сотни за раз. Никаких магов не хватит, чтобы их закрыть.

— Время Хаоса, — с тяжелым сердцем сказал Арон. — Именно так оно начнется — массовыми прорывами?

Уррий напряженно нахмурился — Арон успел заметить, что он всегда так делал, когда пытался вспомнить что-то из своего божественного прошлого.

— Да, это будет началом Времени Хаоса, — наконец сказал Уррий. — Прошлое Время Хаоса я не застал, его деталями тоже не интересовался, так, слышал обрывки рассказов Старших. Помимо тварей, из Хаоса еще приходят волны изменений — не спрашивай, что это такое, я не знаю. А, и еще, я вспомнил: сам мир тоже пытается сопротивляться вторжению, и тогда в нем намного чаще происходят землетрясения, извержения вулканов, ураганы и… все такое прочее.

Получалось, мало того, что предстоит бороться с тварями Хаоса, нужно будет еще и успокаивать обезумевший мир…

«Похоже, ты планируешь это время Хаоса каким-то образом пережить», — прокомментировал Прежний.

«А что предлагаешь ты? Заранее сдаться и лечь умирать?»

«Вовсе нет, братец, вовсе нет», — но развивать свою мысль Прежний не стал.

— Если мы закроем проплешины — то есть те проделанные тварями червоточины в защитах мира — не будет ни прорывов, ни Времени Хаоса. А потом Древо дорастит свое кольцо и наш мир окажется в безопасности. — Арон, правда, пока не представлял, как закрыть проплешины, но Серая Госпожа упоминала об этом, значит, это было возможно.

Уррий прошелся по льду озера, тоже избегая ступать на темные пятна, потом остановился над одним из них, вглядываясь в глубину. На тварей, тычущихся в лед с той стороны, он внимания не обращал.

— Чтобы их закрыть, нужна божественная мощь, — сказал он. — Но Старшим сюда не попасть, а мы слабы. Закрыть же проплешины оттуда, из нашей реальности, — он ткнул пальцем наверх, — невозможно.

«Попробуйте соединить Силу», — подал голос Прежний. — «При некоторых условиях это дает эффект многократного усиления».

«При каких условиях?»

«Мне что, их все для тебя перечислить?»

«Было бы неплохо».

«Обойдешься. Хватит с тебя того, что у вас с Уррием одно такое условие точно выполнено — вы оба умирали и воскресали, а значит, ваша сила подвергалась одинаковому искажающему действию мертвой энергии».

Мертвая энергия, значит.

Когда Арон передал Уррию смысл слов Прежнего, тот задумчиво кивнул.

— Давай попробуем.

Прежний, возможно, прежде

соединял свою Силу с Силой другого мага или даже нескольких магов, но Арон так никогда не делал. По-настоящему, по крайней мере. Слабым подобием такого соединения можно было назвать то, как он делился с Рикардом, Темным мажонком, своим резервом. Но тогда Арон не участвовал в плетении заклинаний, не создавал сеть — или что там еще приходилось создавать…

«Магия и заклинания тут вообще не причем!» — раздраженно вмешался в его мысли Прежний. — «Тем более, что магия к вам обоим все еще не вернулась. Речь идет о божественной Силе. У тебя это новообретенное чувство льда, а у Уррия… Не важно, что там у него».

Арон промолчал. Магия или божественная сила, в любом случае его ожидало то, чего он никогда прежде не делал.

— Давай начнем с этой, — Уррий мотнул головой в направлении ближайшей проплешины. От соседних она не отличалась абсолютно ничем. — Я выпущу Силу расширяющейся спиралью, чтобы она полностью закрыла червоточину, а ты наложишь свою Силу поверх моей и усилишь… Теоретически должно получиться.

Слово «теоретически» прямо лучилось оптимизмом — особенно учитывая, как часто, по опыту Арона, теория расходилась с практикой.

Он прикрыл глаза — обычное зрение только отвлекало — и наблюдал, как расходится Сила Уррия. Внутреннему взору эта Сила казалась похожей на ползущую змею, которая то распадается на множество змей, почти полностью прозрачных, то снова становится единой.

Когда эта змеиная Сила полностью окружила проплешину, Арон отпустил на волю свое чувство льда — и, едва их Силы соприкоснулись, физически ощутил прикосновение змеиной чешуи. Сразу же после этого восприятие изменилось. Все вокруг потеряло многообразие красок, став черно-белым, и в то же время, как ни странно, более четким, обретя сотни новых деталей. Слои реальности тоже стали видны намного глубже.

Два потока Силы слились и усилились, заращивая проплешину, туннелем уходящую в многочисленные купола…

А потом, за долю мгновения до того, как червоточина оказалась окончательно закрыта, а твари Хаоса из нее полностью изгнаны, змеиная Сила исчезла — и одновременно с этим Арон осознал, что с его чувством льда что-то не так.

* * *

Уррий втянул в Себя Силу сразу же, как понял, что случилось, но все равно опоздал.

— Уррий? — Не-злой тоже призвал Силу назад из слоев и теперь напряженно смотрел на Него. — Что произошло?

— Моя… Одна из Моих чешуек разрушилась.

— Что это значит?

Уррий сглотнул, почти со страхом взглянув на проплешину — которая сейчас, после того, как поглотила их Силу, ни по цвету, ни по ощущениям не отличалась от бледно-голубого льда чистых мест озера.

— Это значит, — сказал Уррий, — что божественная Сила, ушедшая на восстановление защит мира, тратится насовсем. Навсегда. Она не восстановится, как магический резерв.

Человек нахмурился, потом обвел взглядом озеро.