И пришла Игра
Шрифт:
— Вы не взорвали арки, — с тихим ужасом озвучил то, что уже давно вертелось на уме. — Порталы уцелели.
— Да ты издеваешься?! Там же сотни килотонн!
— Вы не осилили оружие против обычных игроков, а это — пропитанные магией древние монолиты, созданные самими богами. Все равно что пытаться подорвать танк хлопушками.
— Во-первых, умник — мы за три дня сделали столько, сколько многие не сдюжили бы за три года. Во-вторых, если такой знаток — подскажи, что теперь делать?
— Сражаться, — уверенно произнес в ответ, взяв посох двумя лапами. — Иных вариантов нет.
— Ну почему же? Можно присягнуть этой гадине и
— Нет, — покачал головой. — Никогда.
Стужин ехидно ухмыльнулся и поднес к уху трубку. Постучал по клавишам на торце станции и сказал:
— Первое: свяжитесь со штабом и запросите подкрепление. Если на подлете никто из нас не выйдет на связь — пусть сносят все к чертям собачьим. Второе: всех игроков высокого уровня — на баррикады. Если кто из новичков захочет помочь — милости прошу, но передайте прямо — вероятность того, что хоть кто-нибудь выживет, крайне мала. И третье: группу зачистки в депо. Срочно. На этом отбой. Рад был работать с вами, ребята.
Меж тем рев и грохот нарастали, а незыблемые с виду створки шатались, как молочные зубы ребенка, получившего кулаком по этим самым зубам. В ширящиеся зазоры лезли клыки, клювы, когти и щупальца, и от их тошнотворного мельтешения крутило живот. Черная слизь подобно крови медленно стекала по ржавому металлу, и если все пойдет в том же русле, чудища прорвутся с первой упавшей на пол каплей.
Но от жуткого зрелища отвлекло появление пятерых странно одетых солдат, вразвалку шагающих прямо из левого крыла. Бойцы носили громоздкие костюмы, похожие смесь саперной защиты и химзы: дутые кевларовые поножи, кирасы и наплечники покрывала выцветшая от времени резина. На лицах блестели окулярами бронированные противогазы с «хоботами», головы берегли блестящие пожарные шлемы, а за плечами помимо кислородных баллонов покачивались здоровенные баки, сделанные по всем заветам стимпанка. Сваренные из меди емкости щедро усеивали разнокалиберные вентили, клапаны и манометры, а гофрированные трубы заканчивались насадками от брандспойтов. Выйдя на открытое пространство, громилы выстроились цепью и заняли позиции перед самыми воротами, бесстрашно направив оружие на копошащихся и визжащих существ.
— Огнеметы на сжиженной мане, — не без гордости заявил Стужин. — Уничтожают мобов до десятого уровня, как дуст — блох. Что скажешь теперь, умник?
Хотел похвалить изобретение, хоть и знал, какой ценой оно досталось и сколько боли стояло за его созданием, но тут седьмые — самые пострадавшие от взрыва — ворота ввалились внутрь. А по ним, как по трапу, хлынула вопящая тысячами глоток орда, в которой все смешалось до такой консистенции, что рассмотреть отдельных чудищ было попросту невозможно. Из черного склизкого марева выбивались уже упомянутые когти, крылья и хвосты, но все остальное слилось в единую массу — этакого безликого завоевателя, чья основная задача — убивать и пожирать, с которыми невозможно договориться и заключить перемирие.
— Огонь! — рявкнул командир.
Из брандспойтов вырвались ослепительные золотые струи в окружении нежно-голубого сияния, отдаленно напоминающего северное. Изгибаясь дугами, горящая колдовская энергия напалмом облепляла тварей, и те дымящимися головешками падали к ногам воинов. Если же какой юркой мелюзге удавалось прорваться, «ратники» пулями отгоняли ее под очищающее пламя.
Пока все шло очень даже неплохо, если не брать во внимание пару нюансов. Первый —
— Видишь? — Стужин указал на бойцов ладонью, точно Ленин с постамента. — Всего три дня! Дай нам месяц — и от Цеметры не останется и следа!
Воодушевленные легкой победой, чистильщики потопали к бреши — медленно, как водолазы по дну. Огня не прекращали, испепеляя ревущую нечисть дотла, но пока остальные поборники любовались успехами, я присматривался к баллонам. И то, что открылось зоркому взгляду, совсем не понравилось — у одного солдата баллон заметно побелел в месте стыка с гофрой, из-под вентилей выбивались тонкие струйки раскаленной маны, а большая часть стрелок манометров нервно дергалась в красных зонах.
— Уводите их! — крикнул, пересиливая оглушающий шум, из-за которого казалось, что прямо за воротами разверзся Ниагарский водопад. — Пусть уходят!
— С чего вдруг? — полковник с улыбкой наблюдал за отрядом, не замечая ничего опасного — то ли тщеславие застило ему глаза, то ли зрение просто не чета кошачьему. — Мы почти победили.
Бак рванул, и все пятеро исчезли в клубе золотого тумана. Солдаты стояли слишком близко, емкости сдетонировали друг за другом, и во все стороны брызнула шрапнель из обугленных фрагментов доспехов. Колдовской жар был такой мощи, что от бедолаг не осталось и костей, а броня стоящих в первом ряду «ратников» почернела и местами оплавилась.
— Ах ты сука… — командир стукнул кулаком по станции. — Ну ничего, Москва не сразу строилась. Зато эта гниль перестала лезть в депо.
И в самом деле — шум и гам стихли, как по приказу, словно на пульте нажали mute. Из чернильной бездны проема не доносилось ни звука, и многие бойцы расслабились и опустили оружие. Кто-то потянулся к папиросам, кто-то стравливал напряжение угрюмыми шуточками, и лишь малая часть держала строй, понимая — это еще не конец и быть им не может по определению. И они не ошиблись.
Зловещая тишина сменилась тихим детским плачем, эхом пронесшимся вдоль опустевшего туннеля. К одинокому голосу присоединялись все новые, и вскоре из мрака вразнобой завыл целый хор. Увы, это не было уловкой — плакали не иллюзии, а настоящие дети — правда, давным-давно мертвые. Мальчишки и девчонки лет пяти боязливо ковыляли на свет и протягивали к солдатам ручонки. И несмотря на землисто-серую кожу с набухшими темными венами и сочащиеся слизью глаза, поборники невольно отшатнулись, а стоящий рядом «ратник» перекрестился.
В отличие от взрослых зомби, эти умели членораздельно говорить — правда, повторяли только два слога: па-па, па-па. Не нападали, не бросались к защитникам, а сонно мялись на упавших воротах, будто боясь сходить с искореженного металла.
— Ваня? — один из солдат опустил оружие и шагнул вперед. — Ванечка?
— Это не люди! — заорал во всю глотку, но меня, казалось, вообще никто не услышал. — Не подходите к ним! Стреляйте!
— Ваня… — лепетал мужчина, медленно приближаясь. — Ты живой? Но как? Как…