И расставил Паук свои сети
Шрифт:
– Хотел лично убедиться, что ты в порядке и готов к дальнейшей службе. – Шеф поджал губы и одарил подопечного своим коронным пристальным взглядом.
– Убедились?
Николай Иванович ответил вопросом, в котором насмешки было не меньше:
– Бакенбарды? Ты прибыл из семидесятых?
– Местная традиция, – отшутился Герман.
– Ой, что-то я сомневаюсь, скорее это пристрастие Марии.
При упоминании имени «подружки» Герман плотно сжал губы. Николай Иванович продолжал буравить разведчика проницательным взглядом. Глаза на секунду вспыхнули,
– Плохо выглядишь.
– Ерунда, отосплюсь и приду в норму.
Герман тоже внимательно изучил лицо шефа и понял, что сейчас самый подходящий момент, чтобы задать главный вопрос.
– Николай Иванович, почему меня отозвали?
– Потом. – Шеф многозначительно посмотрел на только что вернувшегося в машину водителя и протянул Герману пакет: – Произведем обмен?
Герман вскрыл пакет и обнаружил новенький российский паспорт на свое настоящее имя, водительское удостоверение и кредитную карту московского банка.
«Так… Видимо, я сюда надолго», – с облегчением сделал вывод Герман, достал из другого кармана только что проштампованный на таможенном контроле заграничный паспорт на имя Александра Высоцкого и положил в пакет. Туда же отправилось все, что могло хоть отдаленно напоминать о его пребывании в Венесуэле: чеки из аэропорта, бирки от багажа и даже венесуэльские сигареты, к которым он за последние три года успел сильно привыкнуть.
Генерал спрятал пакет в потайном отсеке подлокотника. Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и спросил:
– Николай Иванович… куда?
– На Тверскую. – Коновалов перевел хмурый взгляд на Германа. – Поживешь несколько дней в отеле.
Все же что-то было не так! Обычно после задания Германа держали несколько дней в «шлюзе» – месте, где агент проходит адаптацию. Неужели он прокололся? А может, кто-то из связных засек его ночные глюки? За ним наверняка приглядывали.
По дороге в гостиницу Герман продолжал поглядывать на шефа. Тот не изменил своим привычкам: черный приталенный двубортный костюм, шелковый серый галстук и белоснежная рубашка. На левом мизинце поблескивало кольцо с рубином, а в правой ладони шеф сжимал свою любимую трость с серебряным набалдашником в виде львиной головы, которая большую часть времени просто висела на руке. По словам генерала, трость досталась ему от отца, а тому – от деда и была настоящим раритетом.
– Верны привычкам? Все тот же конь. – Герман взглядом обвел салон «бентли».
– Я не изменяю марке, но эта машина совершенно новая, сделана на заказ. Еще не выветрился заводской запах, – с потаенной гордостью произнес шеф, шумно втянул носом и повел бровями.
– А куда прежние деваются? – спросил Герман и тут же добавил: – Ах, да! Чуть не забыл: достаются какой-нибудь доброй самаритянке с разбитым сердцем, но светлыми надеждами на будущее.
– Я скучал по твоему сарказму, – сдержанно отреагировал шеф.
– Могу
– Спасибо, обойдемся. – Генерал вновь достал смартфон и, ловко тыкая пальцем в экран, добавил: – Ты пока видами любуйся. Изменилась Москва, не узнать.
Остаток пути они проехали молча. Герман с любопытством разглядывал новые столичные постройки и подметил, что за три года Москва разрослась, а пробок стало еще больше. Несмотря на весну в самом ее разгаре, небо окончательно заволокло серыми тучами, и город показался по-зимнему мрачным и унылым. Подъехав к отелю, машина остановилась перед парадным подъездом, и швейцар услужливо открыл перед шефом дверь.
– Я буду в ресторане. Приведи себя в порядок и спускайся. У нас здесь встреча, – сказал шеф и, выйдя из машины, направился в отель.
– У нас? – переспросил Герман.
Ответом был протянутый водителем сложенный в прозрачный чехол костюм-тройка.
Герман подошел к стойке рецепции и протянул приветливо улыбающейся девушке-администратору новенький паспорт.
– На мое имя забронирован номер.
Улыбка стала еще шире, и администратор вывела на монитор список забронированных номеров.
– Добро пожаловать, Герман Всеволодович. Ваш электронный ключ от номера и купоны на бесплатные услуги отеля, – протянула она ему конверт.
– Благодарю. – Герман проигнорировал конверт, взял только ключ.
Осмотрев номер-полулюкс, он быстро принял душ, побрился, с наслаждением стерев с лица бакенбарды. Переоделся в деловой костюм, стоимость которого даже на глазок заметно превышала его трехмесячный оклад. Застегнув ремень на брюках, посмотрел на свое отражение в зеркале, поправил невидимые складки и довольно улыбнулся. Подарок генерала был что надо.
Рабочий график Николая Ивановича был расписан по минутам, и он старался не допускать его корректировки. Зная почти болезненную щепетильность шефа в рабочих вопросах, Герман торопливо спустился на первый этаж. Но перед дверью в ресторан отдышался и вошел в него уже размеренным шагом.
В просторном зале молодая женщина в длинном концертном платье играла на фортепьяно какую-то классическую пьесу. Блестки на ее платье переливались в такт музыке, приковывая взгляды немногочисленных посетителей. Шеф сидел за барной стойкой и пил минеральную воду с дольками лайма. Он махнул Герману рукой и показал на рядом стоящий стул.
– Ну, теперь можно и поговорить. Как долетел?
– Нормально.
– Правильно сделал, что вернулся через Мексику.
– Угу. Так кого мы ждем? – спросил Герман, садясь рядом с шефом.
– Этому человеку нужна помощь. Я его должник и надеюсь, ты поможешь мне расплатиться, а ты знаешь, как я не люблю быть должником, – со вздохом ввел его в курс дела шеф.
– Не вопрос. – Герман сделал знак бармену, чтобы тот налил ему пива.
«Не из-за этой ли встречи я в Москве?»
Генерал хмуро посмотрел на бармена, потом на своего подчиненного.