И снова любовь!
Шрифт:
— Это называется сексуальной привлекательностью. Ты просто излучаешь ее. Да, не стану отрицать, тебе удается себя контролировать, и, возможно, это отпугивает от тебя мужчин, но ты не можешь отрицать своей чувственности. Грешно даже пытаться. — Его пальцы стали осторожно вынимать шпильки из ее волос.
— Но если я уж такая привлекательная, то почему тебе понадобилось так много времени, чтобы заметить это?
— Я давным-давно обратил на тебя внимание. Я знаю, что ты сомневаешься, знаю, что ничем не могу доказать свои чувства.
Доверять… Одно слово вмещает в себя такое емкое понятие. Конни не была уверена в том, что хочет доверять Адаму, и стоит ли идти у него на поводу и вступать с ним в физическую близость.
— Думаешь, более интимные отношения между нами усилят это доверие? — Ей нужно было точно знать, что Кэйген хочет от нее.
— Я хочу, чтобы ты желала меня так же сильно, как и я тебя, — низким голосом проговорил Кэйген. — Но мне нужно, чтобы ты отдалась мне без сомнений и сожалений. — Он прижал ее к своей груди, и его губы нашли пульсирующую жилку у Констанс на шее.
Казалось, кости превращаются в кисель, а горячее дыхание Адама опаляет кожу, когда он нашептывал ей на ухо!
— Я не собираюсь давить на тебя, но мне хочется, чтобы ты привыкла к моим поцелуям и прикосновениям. Дотрагивайся до меня, когда захочешь, и при этом не опасайся ничего. Ты слишком много беспокоишься о пустяках.
Конни была не в силах сопротивляться, впрочем, ей и не хотелось этого.
— А когда ты совсем привыкнешь ко мне, — продолжал Кэйген между нежными поцелуями, — мы с тобой займемся любовью по-настоящему и ты будешь изнывать под моими ласками так же сильно, как я под твоими.
Конни почувствовала, как сильно он возбужден, ее колени подгибались. Надо оказывать сопротивление, но на это сил уже не было.
Ее ногти с силой впились ему в спину, и Адам застонал от наслаждения. Конни задрожала, в ушах у нее шумело, перед глазами мелькали красные круги, и она ритмично задвигалась, касаясь животом его плоти.
— Стой спокойно, — оторвавшись от нее, прошептал Адам. — Еще одно движение — и я окажусь в глупом положении.
— Извини, — вырвалось у нее.
Конни вовсе не хотела дразнить его, просто в объятиях Адама так легко потерять голову. Она хотела было вырваться, но Кэйген удержал ее на месте.
— Я не хочу, чтобы ты убегала от меня. Просто надо уважительно относиться к сексуальной энергии, которую мы оба вырабатываем.
Услышав эту странную фразу, Конни улыбнулась. Ее дыхание немного успокоилось, она положила руки ему на грудь.
— Ты настоящий обольститель, — прошептала она, глядя на него затуманившимися глазами.
— А ты соблазнительница. Я хочу исследовать все стороны твоей чувственности, — шепнул он.
— Почему это моей?
— Потому что ты единственная женщина на свете, которая может говорить мне все, что угодно. Ты умна, способна на сострадание и невероятно
Констанс было приятно, что босс находит ее интересной и умной, но она не хотела участвовать в каком бы то ни было состязании. Не исчезнет ли его интерес после получения желанного? А вдруг к этому времени она настолько привяжется к Адаму, что не захочет расставаться?
Заметив, как потемнели ее глаза, он тепло улыбнулся.
— Кстати, совсем забыл! У меня для тебя есть приглашение. Что скажешь насчет обеда на День благодарения с моей семьей? У тебя ведь нет иных планов?
— Нет, только работа, — отозвалась Конни. — Но ты уверен, что твоя мама будет рада незваной гостье?
— Ну какая же ты незваная, если я только что пригласил тебя?
— Конечно, ведь не тебе же готовить, — усмехнулась девушка.
— К счастью для нас, — добавил Кэйген. — Но мама говорила, что будет в любое время рада тебя видеть. Она постоянно ругает меня за то, что я чересчур загружаю тебя работой и совсем не привожу в гости.
— Что ж, в таком случае я с радостью принимаю приглашение.
Улыбка Адама стала еще шире, и он уже был готов снова завладеть ее губами, как вдруг в дверь постучали. Конни быстро вырвалась из объятий Адама и пригладила волосы.
В кабинет вошел Стивен Картер. Судя по его расстроенному виду, возникли какие-то проблемы.
— Прошу прощения, — пробормотал он, с понимающим видом оглядывая Адама и Констанс, и тут же перешел к делу. — Я только что отослал Дейва домой — кажется, тоже с гриппом. Парень до того разболелся, что едва голову держит. Какие у тебя планы? — обратился он к Адаму.
Кэйген по-прежнему сидел на краю стола Констанс, не чувствуя себя обязанным скрывать что-то от Стивена.
— Завтра вечером я улетаю в Филадельфию, меня не будет недели две. А как вернусь, работы будет выше крыши.
Стивен скривил недовольную гримасу.
— А ты, Конни?
— А я наконец-то увидела свет в конце туннеля. Два дела отложены, а один из моих клиентов отозвал заявление о разводе.
— Слава Богу! — Стивен протянул ей стопку папок. — Дейв проделал уже всю предварительную работу и клянется, что к понедельнику будет здоров, но мне надо быть уверенным, что кто-то еще войдет в курс этого дела, на всякий случай я не хочу откладывать слушание только из-за того, что фирма временно не в состоянии предоставить адвоката.
Кивнув, Конни положила папки на стол и уже хотела было открыть верхнюю, как вдруг заметила, что мужчины обменялись какими-то странными взглядами.
— Сегодня звонил Бен Харолдсон, — сказал Стивен. — Нам с Дейвом с ним не справиться, так что одна надежда на тебя.
Кэйген задумался.
— Я не смогу уделить ему столько времени, сколько он хочет.
— Может, Констанс? — спросил Стивен, не сводя глаз с Адама.
— Нет, — твердо ответил за нее босс.