И тёмен день, и ночь светла
Шрифт:
– Ну, ты идешь или нет? – недовольно проворчал мальчик, о котором она уже успела забыть. – Можешь, конечно, выбрать себе эту комнату, но я бы не советовал, здесь даже днем темно как в подземелье.
Он взял с ближайшего стола свечу и направился к двери. Она подхватила свою сумку и поспешила за ним.
– Эм, прости, я забыла, как тебя…
– Луп.
– Да, точно, Луп, очень приятно. А меня зовут Ияоса, но можешь звать меня просто Ия.
– Заметано, Ия.
Они вышли из комнаты и в полной темноте, озаряемой лишь небольшой свечой, которую нес мальчик, направились к огромной винтовой лестнице, уходящей
– Луп, а ты, значит, работаешь на господина Репсимэ?
Он обернулся и окинул ее недовольным взглядом.
– Я здесь живу.
Она замешкалась:
– Ты его родственник?
Луп весело рассмеялся, и свеча в его руке запрыгала, отчего тени на стенах заплясали.
– Скажешь тоже! Меня так же, как и тебя, сдали мои родаки, как и всех остальных, я полагаю, хотя не могу утверждать наверняка.
– Остальных? – она не смогла скрыть своего изумления. – И много здесь «остальных»?
В этот момент мальчик уже забрался на верхнюю ступеньку и нетерпеливо поджидал, когда она догонит его.
– Тит, Фирс и Фока, Юст, Орест и Элим, а теперь еще и ты.
Ия не могла скрыть изумления. И в тот момент, когда они двинулись от лестницы по длинному темному коридору, послышались хлопки закрываемых дверей.
– Вон все попрятались. Но ничего, скоро ты с ними познакомишься. Просто ты первая девчонка, которая здесь появилась, – он повел ее по коридору, указывая на двери. – Это комната Тита, напротив живет Юст, дальше Фирс и Фока – они братья, только не пугайся, когда увидишь их, они славные. Напротив них обитает Орест – он диковат, не освоился еще, наверное. Он появился здесь последним, не считая тебя. Там Элим – он почти не говорит, так что собеседник из него так себе. А это моя комната. Дальше все помещения свободны, можешь выбрать себе любое.
Он остановился и протянул ей свечу.
– Так сколько лет всем этим мальчикам? – спросила она вместо того, чтобы взять свечу и отпустить Лупа по своим делам.
Он вздохнул и, пожав плечами, ответил:
– Ну, от четырех до двенадцати. Где-то так. Орест самый младший, Юст самый старший, остальные посерединке, – он снова протянул ей свечу, на этот раз настойчивее.
Она взяла ее, но не спешила распрощаться со своим проводником.
– Вижу, что тебе не терпится отделаться от меня, но не мог бы ты ответить еще на несколько моих вопросов?
Выдавив из себя протяжный обреченный вздох, Луп неохотно кивнул:
– Ну, валяй, спрашивай.
– Так чем вы все здесь занимаетесь?
– Я же сказал – живем. Мы все здесь, потому что никому не нужны.
– Мне очень жаль.
– Жаль?! – изумленно воскликнул Луп. – Да это лучшее из того, что могло с нами случиться!
Она не знала, как на это реагировать. Мальчик, заметив ее замешательство, решил снизойти до объяснений.
– Ну вот возьми хотя бы Фирса и Фоку, родители с самого рождения считали их проклятыми, постоянно били их…. Хозяин хорошо заплатил за них. И теперь они живут здесь, и больше их никто пальцем не трогает.
Посчитав,
Оставшись одна, девушка нерешительно огляделась. Все двери, которые они миновали, оставались закрытыми и, решив, что сейчас не самое лучшее время для знакомства с остальными жильцами, она попыталась осветить противоположный конец коридора. Тот уходил вдаль, и по обеим его сторонам располагались двери, много дверей, казалось, что коридор тянется в бесконечную тьму.
«Конечно, это только кажется из-за темноты. Бесконечных коридоров не бывает» – заключила она решительно, однако так и не набралась духу проверить это. Вместо этого она толкнула первую попавшуюся дверь и осторожно заглянула внутрь.
Тусклый свет свечи выхватил из темноты большую кровать в центре комнаты. Осмелев, Ия переступила порог и начала осматриваться. Судя по всему, комнатой давно никто не пользовался, по углам валялся какой-то хлам, и все кругом было покрыто толстым слоем пыли. Кровать действительно была огромная и занимала почти все пустое пространство. У одной из стен обнаружился камин и рядом с ним охапка дров. Девушка решила, что ей не хочется бродить в потемках по странному пугающему дому, а потому эта комната вполне сгодиться, чтобы переночевать. А утром она сможет решить, что же делать дальше. Решив так, она уронила сумку на пол, подняв облако пыли, и подошла к камину. Присев на корточки, закинула в него несколько поленьев и попыталась разжечь огонь.
В этот момент дверь с шумом отворилась, и в комнату вбежал Луп.
От неожиданности девушка вздрогнула и уронила свечу прямо в камин, отчего та тут же потухла.
– Как же ты напугал меня, Луп! – воскликнула она.
– Прости, я просто хотел отдать тебе вот это.
Он протянул ей что-то, что по форме напоминало керосиновую лампу. В темноте было сложно что-то рассмотреть.
– Это лампа? – уточнила Ия, прежде чем принять из его рук странный предмет.
– Типа того, – уклончиво ответил мальчик.
– Что же, спасибо! Но мне теперь нечем ее зажечь, свеча, благодаря тебе потухла.
– Кто же знал, что ты такая трусиха, – усмехнулся пацан, – я думал, взрослые не боятся темноты.
– Ну что ж, придется тебя разочаровать: взрослые так же трусливы, как и дети, просто лучше это скрывают, – с этими словами, она забрала у него из рук лампу. – А теперь не подскажешь, где здесь можно раздобыть спички?
– Для этой лампы они не нужны. Там на корпусе есть колесико, покрути его.
Она нащупала на корпусе ребристое колесо и повернула его, не ожидая никакой реакции, решив, что мальчишка просто хочет ее разыграть.
– Только не слишком сильно, а то с непривычки глаза могут лоп… Ай!
Комната в один момент озарилась таким ярким светом, что они оба невольно зажмурились.
– Я же сказал, не слишком сильно! – завопил Луп.
Ия с закрытыми глазами вновь нашла колесико и крутанула его в обратную сторону. Свет тут же погас, и они снова оказались в полной темноте, если не считать скачущие перед глазами пятна.
– Что это было? – воскликнула ошарашенная девушка.
– Изгоняющая тень лампа. Так мы ее зовем, – мальчик вырвал у нее из рук упомянутый прибор и сам осторожно повернул колесико.