И тогда никого не осталось
Шрифт:
Осторожней, осторожней. Сестра, держите его… держите стол…
Неожиданно вздрогнув, доктор Армстронг проснулся. Было утро. Солнечный свет потоком вливался в комнату.
И кто-то склонился над ним — тряс его. Это был Роджерс. Роджерс с бледным лицом, бормочущий:
— Доктор… доктор!
Доктор Армстронг проснулся окончательно.
Он сел на кровати и резко спросил:
— Что случилось?
— Моя жена, доктор. Я не могу ее разбудить. Боже мой! Я не могу ее разбудить. И… и она выглядит как-то не так.
Доктор
Он склонился над кроватью, на которой женщина мирно лежала на боку. Он поднял холодную руку, веко. Прошло всего несколько минут перед тем, как он выпрямился и отвернулся от кровати.
Роджерс прошептал:
— Она… она… она..?
Он облизал пересохшие губы.
Армстронг кивнул.
— Да, ее не стало.
Он задумчиво посмотрел на стоящего перед ним человека. Потом они подошли к столику возле кровати, к умывальнику и вернулись к спящей вечным сном женщине.
Роджерс спросил:
— Это… было… сердце у нее сдало, доктор?
Доктор Армстронг помедлил минуту-другую перед тем, как ответить, и потом сказал:
— Здоровье у нее было нормальное?
Роджерс ответил:
— Ревматизм маленько мучил.
— В последнее время она к врачу обращалась?
— К врачу? — Роджерс уставился на нее. — Сто лет к докторам не ходили — ни она, ни я.
— У вас нет никаких причин полагать, что у нее было больное сердце?
— Нет, доктор. Ничего подобного мне не известно.
Армстронг спросил:
— Она хорошо спала?
Теперь Роджерс постарался отвести глаза. Он сцепил руки и сплетал и расплетал пальцы. Он пробормотал:
— Она плоховато спала… да.
Доктор резко произнес:
— Она принимала что-нибудь для сна?
Роджерс удивленно уставился на него.
— Принимала? Для сна? Не знаю. Уверен, что нет.
Армстронг подошел к умывальнику.
Там стояло несколько пузырьков. Лосьон для волос, лавандовая вода, каскара [24] , огуречный глицерин для рук, вода для полоскания рта, зубная паста и кое-какая продукция фирмы «Эллимэнз» [25] . Роджерс помог вытащить ящики туалетного столика. От него они перешли к комоду. Но нигде не было никаких признаков снотворного.
24
Слабительное.
25
Парфюмерная фирма.
Роджерс сказал:
— Вчера вечером она ничего не принимала, сэр, кроме того, что ей дали вы…
Когда в 9 часов прогудел гонг, созывая всех к завтраку, оказалось, что гости уже встали и только ждали сигнала.
Генерал Макартур и судья расхаживали по террасе, обмениваясь бессвязными замечаниями насчет политического
Вера Клэйторн и Филип Ломбард взобрались на вершину острова, которая была позади дома. Там они обнаружили Уильяма Генри Блора, который пристально смотрел на материк.
Он сказал:
— Пока что никаких признаков катера. Я его ждал.
Вера, улыбнувшись, заметила:
— Девон — сонное графство. Тут обычно поздно принимаются за дело.
Филип Ломбард смотрел в другую сторону — на море.
Он резко спросил:
— Что вы думаете насчет погоды?
Взглянув на небо, Блор заметил:
— По-моему, все в полном порядке.
Ломбард вытянул губы трубочкой и присвистнул.
Он сказал:
— Еще до того, как закончится день, поднимется настоящая буря.
Блор произнес:
— Шквал… а?
Снизу до них донесся гул гонга.
Филип Ломбард сказал:
— Завтрак? Что ж, я бы не стал отказываться.
Когда они спускались по крутому склону, Блор задумчиво обратился к Ломбарду:
— Знаете, понять не могу, почему этот парень решил покончить с собой? Я всю ночь заснуть не мог.
Вера шла чуть впереди. Ломбард немного поотстал и спросил:
— Есть у вас какая-нибудь альтернативная теория?
— Я бы хотел раздобыть побольше доказательств. Ну, во-первых, мотив, Думается, он был человеком состоятельным.
Из окна гостиной им навстречу вышла Эмили Брент.
Она резко спросила:
— Лодка идет?
— Пока еще нет, — ответила Вера.
Они вошли в дом. Их ожидало большое блюдо с яичницей и беконом ка буфете, чай и кофе.
Роджерс распахнул для них дверь и потом закрыл ее снаружи.
Эмили Брент заметила:
— Сегодня утром он выглядит так, словно болен.
Доктор Армстронг, стоявший у окна, прочистил горло и сказал:
— Вы должны извинить его за все… недостатки. Роджерс постарался, как мог, в одиночку приготовить завтрак. Миссис Роджерс… э… не смогла выполнять свои обязанности.
Эмили Брент резко поинтересовалась:
— Что с ней случилось?
Доктор Армстронг заметил:
— Давайте завтракать. Яичница скоро остынет. Потом я бы хотел обсудить со всеми вами несколько вопросов.
Его намек поняли. Тарелки наполнились, чай и кофе были разлиты. Завтрак начался.
На разговоры об острове с общего согласия было наложено табу. Вместо этого рассуждали о последних событиях. Новости из-за рубежа, новости спорта, последнее появление лох-несского чудовища.
Затем, когда тарелки опустели, доктор Армстронг чуть отодвинул свой стул, многозначительно прочистил горло и заговорил:
— Я думал лучше подождать, пока вы завтракаете, и только потом сообщить печальное известие. Миссис Роджерс умерла во сне.
Отовсюду послышались изумленные и испуганные восклицания.
Вера воскликнула:
— Какой ужас! Уже две смерти на острове с тех пор, как мы приехали!
Господин судья Уогрейв, прищурив глаза, произнес своим тихим, четким, ясным голосом: