И только сердце знает (том 2)
Шрифт:
Итак, вот оно наконец. Ранульф едва громко не рассмеялся. И она хотела, чтобы он освободил ее от ада, который она сама и заслужила? Ну уж нет. Однако пока он не собирался говорить ей об этой.
— А какова может быть причина вызова на бой? Я что-то не вижу на тебе синяков, подтверждавших бы то, что с тобой ужасно обходятся. Видишь ли, Энн, мне сложно поверить, что твой муж не лелеет тебя.
— Он и лелеял сначала, но я не выношу его прикосновений, и он прекрасно об этом знает, а потому возненавидел меня. Когда он застал меня с…
— Однако с тобой-то он ничего не сделал?
— Он… он дождался, пока печаль моя утихла. Он хотел, чтобы я страдала от этого, и мои страдания доставляли ему истинное удовольствие. Пока он думал, что я страдаю, он ничего не предпринимал, однако едва я стала возвращаться к жизни, как т стал бить меня. Видишь ли, он хотел, чтобы я запомнила это. Он думал, что поначалу моя печаль была так сильна, что физическая боль окажется неощутимой по сравнению с ней, и он ждал. Он очень жестокий человек. А теперь он бьет меня всякий раз, как я подниму глаза на другого мужчину. О! Умоляю тебя! Ранульф! — Она бросилась ему на шею. — Я не могу так больше жить! Если мне не удастся освободиться от него, я… я убью себя!
— И ты думаешь, я буду страдать?
Она отпрянула от него, нахмурившись, но все еще не веря своим подозрениям.
— Ты же любил меня когда-то.
— А теперь я люблю другую.
— Кого? — Когда он не ответил, глаза ее недоверчиво округлились. — Конечно же, не ту маленькую мышку, на которой ты женился?!
— Мышку?! Да для меня она прекраснее всех женщин, которых я знаю, которых… когда-либо встречал!
— Нет, ты не можешь иметь это в виду, — усмехнулась Энн и, потеряв от отчаяния рассудок, прижалась своими бедрами к его. — Ты должен помнить, что…
Реакцией Ранульфа было сильнейшее отвращение, и он оттолкнул ее от себя. Но потом он подскочил к Энн и, схватив за волосы, наклонил ее голову. И наконец она увидела то, что он тщательно скрывал. Ненавистью горели его глаза, и от этого взгляда ее бросило в холодный пот.
— Леди! Вы убили мою дочь! — сказал Ранульф разгневанно. — Вы убили ее безжалостно, заставив умирать от голода! И это все, что я помню о вас! А теперь убирайтесь из моего дома, пока я не воздал вам должное за все ваши грехи.
— Я не могу уехать без мужа!
— В таком случае вам лучше разбудить его, и побыстрее, иначе это сделаю я!
— А что я ему скажу? Сейчас ведь полночь!
— Придумаете что-нибудь, леди. Уж это-то вы умеете! — И с этими словами он оставил ее одну и ушел не оборачиваясь.
— О! Чертов ублюдок! — прошипела Энн, однако только после того, как Ранульф ушел. — И какое только ему может быть дело до незаконнорожденного ребенка, который даже не был его собственным? Мне следовало сказать ему об этом. Это бы поставило на место этого идиота!
— Да, вам, несомненно, стоило это сделать, — тихо проговорил Уолтер, стоявший позади нее. — Однако можете не сомневаться, я сделаю это за вас. Это, может, и не заглушит
Повернувшись к Уолтеру, лишь он успел проговорить одно слово, Энн теперь стояла и, улыбаясь, смотрела на него.
— Сэр Уолтер, если не ошибаюсь? И давно вы тут стоите?
— Достаточно, леди, — сказал он и тоже ушел, не скрывая своего к ней отвращения.
Она смотрела ему вслед, пока не услышала дьявольский смех, раздавшийся возле камина, и, повернувшись, вскрикнула от ужаса, ибо ее муж сидел на скамье и, улыбаясь, смотрел на нее.
— Что, неудачная ночка выдалась сегодня, моя дорогая? Теперь я понимаю, что мне следовало пораньше отправиться спать, ибо сейчас мне вообще некуда отправляться! И как, вы полагаете, я должен отблагодарить вас за это?
Энн побледнела и выскочила из зала, опрометью бросившись в свою комнату, где и спряталась в уголке. Смех ее мужа все еще доносился до нее, и это значило, что он был весьма возбужден тем, что ему довелось увидеть и услышать, что, в свою очередь, значило, что он займется с ней любовью, прежде чем они все же покинут замок. А это было в сто раз ужаснее любого наказания, время для которого наступит позже.
Глава 46
Рейна проснулась оттого, что чья-то нежная рука ласкающим движением провела по ее телу. Она мечтательно вздохнула, однако когда открыла глаза, дыхание ее остановилось, пока она не осознала, что ее муж, а не кто иной залез в ее кровать.
— Господи! Ранульф, ты напугал меня.
— Но я вовсе не собирался делать это, леди, — ответил он, улыбаясь.
Ее щеки покрылись едва заметным румянцем, ибо она все еще не могла привыкнуть к его страстному разговору, хотя уж точно не имела ничего против.
— Ты только что вернулся?
Было уже раннее утро, если свет за занавесками имел какое-то значение.
— Нет, мы с Уолтером приехали вчера поздно вечером. А ты уже так сладко спала, что я решил не будить тебя.
Говоря это, он нежно ласкал ее пупок, напоминая о том, что находилось внутри.
— Ты замечаешь, что со мной произошли некоторые изменения, Ранульф?
— Никаких! — Его рука дотронулась до се груди, от чего мгновенно ожил чувственный сосок.
— Вообще-вообще?
— Вообще-вообще. А почему ты спрашиваешь?
— Нипочему! — обиженно надулась она.
— А во мне ты замечаешь какие-нибудь перемены? — подшучивал Ранульф над ней.
— Только то, что ты стал еще глупее! — проворчала она.
Ранульф счастливо улыбнулся и притянул ее к себе, чтобы обнять.
— Почему бы тебе просто не сказать об этом?
— О чем?!
Он снова положил руку на ее живот, а потом наклонился, чтобы поцеловать его.
— О том, о чем Уолтер сказал мне почти два месяца назад.
— Так ты знаешь? — замерла она. — И ничего не говорил?