И в болезни, и в здравии, и на подоконнике
Шрифт:
– Делл. Сначала ты говоришь мне, что нельзя лезть в голову к Паттерсону, потому что у него ментальные проблемы. А потом рассказываешь, что Паттерсон совершенно стабилен. Тебе не кажется, что тут скрывается некоторое логическое противоречие?
– С чего бы вдруг? У Стэна ПТСР и, вероятно, депрессия – но человек научился с этим жить. Проблем нет. Но когда ты предлагаешь нарушить выработанное равновесие – вот тут я возражаю. Категорически.
– А если…
– Вот когда – и если – случится это самое «если», тогда и будем меры принимать.
Делла и Петер застыли друг напротив друга, скрестив руки на груди. В воздухе повисло агрессивное
Петер отлично понимал, о чем сейчас думает Делла. Мечтает врезать ему, Петеру, по упрямой башке, отпихнуть в сторону и просто дойти до цели. Потому что сам Петер хотел того же самого – вот только цели у них были разные.
Но блядь. Должен же в этом мире быть хоть один нормальный человек.
И если рассуждать логически – в чем-то Делла права. Парень действительно неплохо отреагировал на стресс. К тому же, если сейчас убрать Паттерсона, завтра придется самому с Деллой в поле идти. Или нового сопровождающего искать – который может справиться, может не справиться, а еще этот проклятый личный фактор. Делла взъестся на новенького просто потому, что это не Паттерсон. Тогда какой смысл в сложных телодвижениях?
– Ты вообще понимаешь, что только что назвала Паттерсона компенсированным психопатом? – сделал прощальный залп Петер.
– А ты что-то имеешь против компенсированных психопатов? – брови у Деллы взлетели на середину лба.
– Нет, ну что ты. Вы настоящие милашки. Пока стадия компенсации не кончится.
Паттерсон стоял ровно там же, у стены, – даже позу, кажется, не сменил. Только вытянулся струной, когда Петер вошел в комнату.
– Мистер Паттерсон, я полагаю, что мои объяснения вам не нужны. Тем лучше – меньше времени потратим на бесполезную болтовню. Я сегодня же напишу прошение о предоставлении вам полного допуска. Не сомневайтесь, его подпишут. Для вашей должности это стандартная процедура. Но пока официального разрешения нет, поэтому держите язык за зубами. Вы ничего не видели и ничего не знаете.
– Да, сэр. Я понял, сэр.
– И раз уж наше сотрудничество меняет формат… Сейчас я дам вам один совет. Пожалуйста, отнеситесь к нему предельно серьезно.
– Да, сэр.
– Вы помните наше первую встречу в кабинете у мистера Шепарда?
– … Да, сэр.
– Помните внезапное вмешательство мисс Ругер?
– Да.
– Если вы заметите хотя бы первые признаки подобного поведения, просто встаньте у мисс Ругер за спиной и пните ее под задницу.
Физиономия Паттерсона вытянулась, серые глаза округлились, а рот приоткрылся.
– Если мисс Ругер не остановится – а она, вероятно, не остановится, - возьмите из багажника разводной ключ, долбаните ее по темечку и везите сюда. Америка будет вам благодарна.
***
– Ну как все прошло? Ты…
Делла оборвала Стэна коротким тычком в бицепс: «Цыц! Пошли отсюда», - и потянула за рукав.
Они проскочили полутемный коридор, пару раз свернули и вышли в пустой гараж. Мысленно проартикулировав заклинание Делла отперла вожделенный «Крайслер» и влезла на заднее сидение. От глянцевого дивана пахло сигарами и кожей.
– Заползай. И дверь закрой. Шаанти. Вот, теперь говори.
– А почему здесь? – недоуменно оглянулся Стэн.
– Потому что мне нравится эта машина. Охуенная, правда?
– Ну… да. Наверное. Но я не вижу смысла прятаться.
– Ну
– Ничего такого, - смущенно пожал плечами Стэн. – Просто интересно, как все прошло. Это же не секрет? А то у вас, я смотрю, одни сплошные тайны.
– Никаких секретов. Как мы спланировали, так все и прошло. Сначала Петер обвинял меня в сознательном нарушении договора – громко так, со вкусом, обстоятельно.
– Ты сама его рыбацкими узлами спровоцировала.
– Ну да. Я же не жалуюсь, я хвастаюсь! Петер повелся на узлы, озверел, наорал на меня, а потом вник в ситуацию и устыдился. Мы немножко поругались, но чувство морального превосходства Петер утратил, поэтому быстро сдался. Завтра тебе подпишут полноценный допуск, и будем работать.
Стэн сцепил ладони в замок с такой силой, что побелели ногти.
– Что? – растерялась Делла. – Ты же сам этого хотел. Уже передумал?
– Нет. Просто… Я ему не нравлюсь, так? Манкелю. После той херни, что наплел про меня Говард, твой Манель думает, что я конченый псих.
Делла сползла по сиденью, упершись коленями в пассажирское кресло. Внезапно навалилась усталость, и все события этого безумного дня рухнули на плечи, пригибая к земле, как набитый камнями рюкзак. Делла с трудом подавила зевок.
– Вообще-то нет. Петер думает, что псих – я.
– Шутишь?
– Никаких шуток. Он же тебя прямо предупредил. Петер уверен, что я втяну тебя в грандиозные неприятности, испорчу тебе жизнь и сломаю психику. А он, Петер, будет виноват, потому что знал все заранее и не предотвратил.
Физиономия у Стэна вытянулась.
– Ты вообще-то не обязана выслушивать от него всю эту хрень, даже если он твой начальник.
– Петер не начальник – и я, вообще-то, обязана. Потому что я действительно периодически творю хуйню. Я… как бы это сказать… увлекаюсь. Вроде бы и стараюсь как лучше, и действия продумываю, и даже результат получаю правильный. А потом оглядываюсь – а вокруг руины и пиздец. И Петер из-под завала вылезает с укоризненным лицом. Очень, знаешь ли, в такие моменты неловко.
Стэн помолчал, осмысливая услышанное, и сочувственно кивнул.
– Ну, это ничего. Не расстраивайся. Я вот, к примеру, в окопе сплю.
Глава 9
Кошка встретила ее на пороге – бросилась в ноги, тщательно отираясь о брюки и оставляя на ткани щедрые клоки шерсти. Делла присела на корточки и почесала мягкий бочок.
– Ты голодная? Или соскучилась?
– Мрум, - ответила кошка, задрала хвост и устремилась на кухню. Делла пошла за ней, на ходу разматывая шарф.