И в засуху бессмертники цветут... К 80-летию писателя Анатолия Знаменского. Воспоминания
Шрифт:
— Гибнут, как всегда, лучшие люди… — вздохнул апостол.
— Именно. А почему? Потому что — туман. Тирания среды, когда тебе ежечасно, ежеминутно вдалбливается одна и та же мысль об освобождении рабочего класса… Но я, как пытливый человек, стал догадываться кое о чем раньше… Номенклатура, она ведь процветает чуть ли не с начала века! В низах шла ожесточенная борьба за социальную гармонию и христианское равенство, чернорабочие революции сидели «за правду» в Нарыме,
Курейке и в «Крестах», а верхи нежились в Цюрихе и Париже; открыли даже марксистский университет в Лондоне… Слушай, кацо, на чьи деньги?
— На деньги экспроприаторов?
— Нет. Два банка — Тифлисский и Азовский — мы с Камо экспроприировали
Апостол усмехнулся коротко и этак вопросительно воздел бровь:
— Тут один пролетарий как-то продекламировал, следуя в Рай: «От Маркса до Маркузе — собаки выли в пузе…». Я не понял, о чем он?
— Я в этом слышу вопль миллионов, — сказал Сталин. — Но не о них, не об этих миллионах речь в данном случае. Речь — о лукавых поводырях, этих детях и внуках Карла Маркса, они после будут называться в быту Владленами и Марленами, но обратятся в пятую колонну… Взять хотя бы отцов… Помнишь, кацо, продразверстку? Это они придумали, а нам, «шестеркам», вменялось в долг — исполнять… Я в Царицыне собирал хлеб по зернышку и, заметь, еще платил что-то мужикам, менял на хлеб иголки, нитки, ситец… А приехал в Москву — пусто. Как будто ничего и не было, расхватали со складов, словно «гуманитарную помощь»?! Гляжу: гребут гады под себя, приватизируют чужое, хоть бы что! Начал некоторым особо комиссаристым взяточникам и расхитителям руки обламывать, тут Лев Троцкий — как
коршун: «Сталин превышает власть!». Вот вам и зачатки позднейшей «фракционной» грызни.
— Но твои противники с пеной у рта доказывают, что действовали всегда гуманно, интеллигентно.
— Гуманно? Тогда скажите вы мне, куда подевались сразу после гражданской войны Сергеев — Артем, командарм Миронов, которого Ленин лично вызвал в Москву с предложением занять пост инспектора по делам казачества; комкор Думенко? Все они были противниками Троцкого. Главного «гуманиста».
— А говорили, что Артем погиб при испытании аэровагона.
— Да, вагон действительно, перевернулся на крутом повороте. Но… Вся поездная бригада осталась жива, один лишь Артем — мертв. Между тем после гибели Загорского Ленин рекомендовал на пост секретаря именно Сергеева — Артема, для чего и вызвал из Донбасса, но его дружно «прокатили» на выборах в горком и… потом вообще убрали. А еще скажи, пожалуйста, куда подевался крупнейший наш лидер, вожак Леонид Борисович Красин? А? Ведь он был правой рукой Ленина по части организации типографии, транспорта и даже экспроприации… Он был моим наставником. Но сразу же после революции его отослали в Лондон полпредом, потому что боялись конкурента. Мол, затесался в ЦК, понимаешь, русский человек, да еще дворянин!
— Это который умер от белокровия?
— Да. Диагноз более чем прозаический. Ведь совсем не обязательно травить ядом, можно отравить и лекарствами. Медленно… А что они делают потом с моим земляком Осташвили?
— Но это уже было после тебя. Откуда ты знаешь?
— Так я же бессмертен, как сама идея социальной справедливости, кацо, — молвил на полном серьезе Сталин. — Плохой был бы я вождь народов, если бы не знал все наперед. Убрав Ленина, они готовили полный развал России по типу горбачевской перестройки еще в конце двадцатых, ибо для этой цели революция ими и замышлялась на
— Стоп, стоп! Коллективизация — твое же детище!
— Отнюдь. Я был против, я поддерживал Бухарина, Рыкова. Но «левые» взяли меня в такой оборот, что я понял: рано еще противостоять. А идею подкинул как раз не я, а троцкист Преображенский с сонмом космополитов — леваков, сожравших, кстати, Дзержинского. Именно Феликс первым попал им на зуб, а я отскочил в сторону, кацо. Говорю, как перед Всевышним… Феликс, как председатель ВСНХ, первым раскусил их «линию на разгром деревни и крестьянства». Он не знал подоплеки их беспринципности и элементарной подлости и возмутился так, что прямо на заседании умер от разрыва сердца. Повторяю, он был честный, благородный человек, а не костолом, как его потом назовут…
— О нем я тоже наслышен много плохого…
— На нас, на большевиков, принято вешать всех дохлых собак. Но мы, как живые люди, страдали обыкновенным атавизмом «общечеловеческих пороков», не больше других. Разве была при нас всесветная коррупция? Продажа государственных ценностей и даже золотого запаса за рубеж? Не было.
— Положим — не было. А моря пролитой крови?
— Для вас это неприемлемо потому, что вы не следите за ходом дел там, внизу… Так сказать, на грешной земле. А надо бы! Организуйте хотя бы в порядке эксперимента Политбюро! Чтоб простым людям не надо было доходить до всего своим умом. Где же ваш промысел Божий?
— Божий промысел в испытании душ, — назидательно пояснил апостол Петр. — Ничего лучшего пока не придумано. Вот ты же прозрел, как я понимаю?
— Да. Говорю же — мне стало ясно еще с гражданской войны: все так называемые «межрайонцы», вломившиеся в партию лишь в канун революции 17–го года, все они, по сути дела, были «агентами влияния», как потом будет принято называть их, и с ними придется поступать так же.
— Только с «межрайонцами»?
— Другие тоже не подарок. Но то были заблудшие. Иногда просто в силу родственных связей. Помните историю с Молотовым, Бухариным? Да и Киров тоже подвергся обработке посредством женитьбы на… Эти бабенки библейского покроя хватали их и оплетали паутиной, как мух! Иногда именно бабье обеспечивало и партийную карьеру. Возьмите хоть остолопа Брежнева… Того же поля ягодка. Средний преподавателишко техникума, а как только женился на женщине из Клана, так и понесло по служебной лестнице. Да так, что ступеньки не успевал считать прохвост! В общем, шло очень быстрое накопление фактов, и с этим надо было бороться. Ибо от предательства не застрахован никто. Я здесь — не про Азефа и Малиновского, не про штатных провокаторов. А этот милый интеллигентский либерализм? Вспомните-ка генерала Алексеева — близкого Николаю Второму человека, начальника штаба Русской армии. Предал своего государя и Родину. Бесплатно. Так сказать, из демократического прекраснодушия, почти как академик Сахаров… Или опять же этот, сменивший хвастуна Хрущева, Бровеносец. Он развалил партию и правительство «халатностью» и «непринятием мер», терпимостью ко взяточникам сознательно, так как это поощрялось окружением — то есть, опять-таки «агентами влияния», по подсказке из-за «бугра». А Меченый Бес? Этот только довершил дело: он вступил уже на «удобренную почву»… Их надо было с самого начала держать в страхе Божьем.
— И ты держал? Развязал столь страшную резню?
— Тут, слушай, имеет место, как среди людей, так и среди вас, служителей иного мира, серьезное не — до — понимание. Не я резал этих людей — тварей. Была взаимная резня, так как в карающих органах сидели в основном их люди, и вычистить их оттуда могло только время. Слышишь? Так вот: мне, скажем, надо было вычистить тысяч десять — двадцать голов из партии и верхов социальной пирамиды, преимущественного еврейского клана, хотя я — не антисемит, все знают. Просто это были люди из легиона козлоподобного Льва.