И вновь продолжается бой!
Шрифт:
— Идём! — меня бесцеремонно сдёрнули со стола, причём не пользуясь руками, а поддерживая в воздухе чем-то вроде телекинеза. — Надо догнать этого ублюдка, но оставлять тебя одного я не хочу. Так что пойдёшь со мной.
Точнее полетишь. Почему-то раньше я не видел, как летают энергеты, хоть и знал, что начиная с Командора они вполне уверенно держаться в воздухе. Но Архонты и здесь были совсем на другом уровне, и Татьяна Игоревна взмыла в ввысь как заправский супергерой, не обращая внимания на такие вещи как силу тяготения или разгон. Р-раз! И мы уже мчимся над Парижем вслед удаляющейся точке. Причём даже с грузом в виде меня скорость Матушка Зима поддерживала куда выше, чем не привыкший
Звуковой барьер мы, конечно, не преодолели, но возможно, лишь потому что даже на лету Архонты успевали обмениваться ударами. От Сикорской в Менгеле летели сосульки и снежинки, на его пути сгущались облака, попадать в которые даже Архонту я бы не советовал, а от него к нам неслись какие-то зеленоватые лучи, опять же облака, чёрного или зелёных цветов, которые мы тоже исправно облетали, и прочая гадость. Татьяна Игоревна отводила и рассеивала большинство ударов, но некоторые, те, что точно летели мимо пропускала, и я вполне мог оценить их разрушительную силу. И те же самые облака при касании зданий или заставляли их плавиться, словно от кислоты, если облако было зелёным или осыпаться прахом, если чёрным. Лучи действовали примерно так же, только куда более концентрированно.
И всё же мы догоняли. Арсенал у Сикорской оказался куда более обширным чем у нациста, и она не стеснялась им пользоваться, то сбивая его порывами ветра, то вовсе поймав в неожиданно начавшийся смерч, насыщенный острыми как бритва льдинками. Менгеле вырвался, но это стоило ему времени и сил, а мы успели подобраться почти вплотную. Париж уже остался позади, начались пригороды, и именно тут разыгрался финал драмы. У меня сложилось впечатление, что Татьяна Игоревна специально выгнала фашиста за пределы жилой зоны, чтобы тот не мог никому повредить, и как только поблизости не осталось домов, сбила его на землю одним расчётливым ударом, обрушив град ледяных дротиков, буквально прибивших Доктора Смерть к земле.
— Будь ты проклята, русская сука! — было видно, что Менгеле совсем не готов к схватке с другим Архонтом, всё же он изначально был совсем не бойцом и за все эти годы, что прятался и резал людей под надзором ЦРУ конечно, обрёл огромные силы и научился множеству различных техник, вот только все они были, так сказать, не совсем боевыми. Уверен, если бы дать ему время и человеческий материла, даже Матушку Зиму ждало бы масса неприятных сюрпризов, но здесь и сейчас, вдали от своей лаборатории и помощников, Ангел Смерти из Освенцима был слаб и уязвим, что сам прекрасно понимал. — Думаешь, сможешь меня убить?!! Жалкое ничтожество!!! Тебе никогда не понять гения истинного арийца!!! Мы — уберменши, сверхлюди!!! Я бессмертен!!! Вот увидишь, я вернусь и…
— Вряд ли, — а вот сама Сикорская осталась спокойной, собранной, и ничуть не впечатлённой речью нацистского подонка. Поэтому с лёгкостью смогла отразить его атаку, когда тот исподтишка нанёс удар, выпустив нечто, похожее на кислотную змею, оставляющую проплавленный след в грунте. Тварь была добрых пяти метров размером, но её разметало одним ударом появившихся из земли сосулек. А следом и сам Менгеле оказался запечатанным в глыбу льда. — Тебе не помогут твои подлые уловки. Семён, можешь помочь?
— К-конечно! — для Татьяны Игоревны я был готов если не на всё, то на очень многое. И пусть после полёта я основательно закоченел от холода, но был готов сделать всё что потребуют. — Я г-готов!
— Сейчас мы будем казнить этого фашистского подонка. — Зима Мама была настроена крайне серьёзно, от неё прямо исходили волны благородной ярости, — Возьми телефон и сними всё, чтобы было видно, что это не самосуд, мы лишь исполняем приговор, вынесенный трибуналом.
— Эм… —
— Держи! — На удивление, женщина кинула мне вполне пристойную и современную трубку. — И не жмись, чего я там не видала. Ракурс выбери, чтобы было всё видно.
— Сделаю! — я подхватил смартфон и навёл его на глыбу льда. — Запись пошла!
— От имени Советского Союза Социалистических Республик, я, Сикорская Татьяна Игоревна, — от голоса Матушки Зимы по округе начали расходиться волны силы, от которых даже деревья гнуло и едва не вырывало из земли. Мне так и вовсе пришлось опуститься на одно колено, иначе просто смело бы той энергией, что излучала Архонт мороза. — привожу в исполнение приговор гауптштурмфюреру СС, доктору медицины, Йозефу Рудольфу Менгеле. За многочисленные убийства, пытки, истязания, за заморённых голодом, замороженных заживо, за сожжённых в печах, сгинувших в концлагерях. За тех, у кого выкачивали кровь, вырезали органы, кого приносили в жертву на алтарях, выкачивали досуха, кого пожирали живьём, за всех тех, кто погиб в эту страшную войну, приговариваю тебя к окончательной смерти!!! Да будет так!!!
Пока Татьяна Игоревна читала приговор давление только усиливалось, но с её последними словам, вся выпущенная ей сила словно единый кулак ударила по глыбе льда с вмороженным в неё Доктором Смерть. И разнесла её на мелкие кусочки. Сам Йозеф Менгеле тоже разлетелся на осколки. И что характерно, даже промороженный насквозь он всё ещё оставался живым, но сейчас на месте, где стояла глыба, в небольшом кратере лежал громадный чёрный шар. Сила и знания Архонта, способные не просто поднять меня до Мастера, а, возможно, сразу сделать Командором. Но впервые за все эти годы я отвернулся, брезгуя и силой, и знаниями. Кое-что должно быть уничтожено полностью и больше никогда не появляться на этой земле. Поэтому я с совершенно спокойным сердцем поднялся и подошёл к устало смотрящей в одну точку старой женщине. Почему-то именно сейчас её возраст стал отчётливо виден, как и то, насколько она устала.
— Я всё снял. — Мне хотелось обнять прапрабабушку Сони, но в моём виде это было немного чересчур. — Вы всё сделали правильно. Эта тварь наконец сдохла. А теперь поехали домой, что-то меня немного хреново. Всё-таки Европа — это явно не моё. В следующий раз поеду в Монголию, там такого точно не будет!
Глава 25
Глава 25
— Молодец, теперь выполни петлю Нестерова так, чтобы вода не пролилась, — Татьяна Игоревна, расслабленно откинувшаяся на спинку стула, наблюдала за моими тренировками с полным стаканом, летающим по комнате. — И продолжай, продолжай! Как там дальше… Старичок хотел поспорить, но с иным накладно вздорить.
— Царь хватил его жезлом по лбу, тот упал ничком, — вздохнув я продолжил декламировать «Сказку о золотом петушке, одновременно управляя 'третьей рукой» и пытаясь разогнать стакан чтобы он выполнил указанный маневр. — Да и дух вон… Здравия желаю!!!
— Лэжи, лэжи, — отмахнулся невысокий и невзрачный с виду старичок старомодных круглых очках. — Не надо скакать. Доктор сказал постельный рэжим, значит надо соблюдать. Рад тебя видеть, Татьяна Игоревна.
— Добрый день, Лаврентий Павлович. — в отличии от меня Сикорская успела поймать упущенный мной стакан и поднялась со стула спокойно, с внутренним достоинством. — Ничего, ему полезно почувствовать субординацию. А то совсем от рук отбился. Позволил себя похитить, в Париже устроил войну банд, от которой чуть половина города не сгорела. Сердце опять же отдал.