И волком я бреду во снах...

Ракса Джей

Обратный путь до ворот занял больше времени, Майн шел не быстро. Выйдя за городские стены, он бросил на меня вопросительный взгляд:

– Веди, показывай, - сказал я и пошел следом за ним направо от ворот вдоль городской стены. За мной топали два охранника.

Примерно поравнявшись с дворцом, провожатый остановился возле кучи валунов, снял с пояса связку ключей и выбрал большой, почти в локоть ключ, сделанный гномами. Подойдя вплотную к стене, вернее к небольшой двери, тщательно замаскированной под каменную кладку, и открыл ее этим ключом. Толщина дубовых досок никак не меньше трех ладоней, изнутри - массивный засов.

Вглубь стены вел коридор, кастелян

зажег светильник, взятый им в нише возле двери, и пошел внутрь, по ходу зажигая еще светильники. В стенах еще были узкие бойницы, городская охрана могла полностью контролировать коридор. Ширина, которого была не более метра, а потолок низкий настолько, что пришлось пригнуть голову и прижать уши, что бы пройти.

Миновав метра четыре, Майн толкнул еще одну дверь, запирающаяся изнутри на засов. За ней была небольшая прямоугольная казарма, человек на двадцать. Потолок сводчатый, не больше трех метров в самой высокой точке. Справа от двери стояли двухъярусные нары, разделенные узкими проходами. Слева был стол и лавки из ровных струганных досок, и еще несколько нар. На противоположной стене располагались два узких окна и еще одна дверь в противоположном углу.

Кастелян, поставил лампу на стол, пошел открывать ставни, стало светло, и он увидел, что комната уже заполняется моими соплеменниками, причем некоторые уже сладко посапывали на нарах устланным свежим сеном. Охранники то, топавшие за нами, при движении издавали много шума - бряцало оружие, скрипело кожаное обмундирование, цокали по каменным плитам башмаки на деревянной подошве, подбитые гвоздями. Под таким "прикрытием" проникнуть не замеченными труда не составило.

Несколько придя в себя, а то от неожиданности он едва не чувств лишился, Майн отпер другую дверь. Она выходила внутрь городских стен между княжеской конюшней и дворцом. Буквально в двух шагах от черного хода, через который я уже ходил. Кастелян отцепил от своей связки ключи, которыми открывал двери и отдал мне. Уже в дверях я ему сказал:

– Передай князю две ночные стражи наши. Заступаем вечером.

Не более четверти часа спустя появилась домоправительница. Она энергично постучала в дверь, ведущую в город и, не дожидаясь, ответа вошла. Стоя у двери обращаясь, сразу ко всем произнесла:

– Что вы едите?

На это мои соплеменники стали выкрикивать свои пожелания типа "Мне свинину, а мне баранину. Нет лучше оленину. Кролика. Мясо надо парное". Старуха, выслушав эти реплики с изрядным скептицизмом на лице, перевела на меня вопросительный взгляд.

– Мы будем тоже, что едят люди. Только соли побольше, - такой ответ ее вполне удовлетворил.

– Вам посуда нужна?
– в качестве ответа ей продемонстрировали тарелки и ложки: - Понятно, значит только кружки, - пробормотала себе поднос, уже громче обращаясь ко всем: - Завтрак будет через час, обед в полдень, ужин за час до третей стражи. Еще что-нибудь нужно?

– Где можно умыться?
– поинтересовалась Варга. Она сидела на нарах, поджав под себя ноги и, причесывалась, поплевывая на гребень.

– У колодца, - бесстрастно ответила старуха, махнув рукой в сторону двери.

Постояв еще немного, но больше никто к ней не обратился и вышла.

3.

Таким образом, началась наша служба у князя Лаона.

Завтрак принесли, как и было обещано. Стук в дверь прозвучал робко, но вполне отчетливо. Вошла женщина средних лет, оказавшаяся кухаркой, с плетеной корзиной. Следом два солдата

за ручки втащили большую медную кастрюлю с крышкой, снаружи изрядно закопченную, которую поставили на край стола. Рядом женщина поставила корзину, из которой достала деревянные кружки, большой половник и берестяной туесок (в нем оказалась соль). Половник в ее руках как будто послужил сигналом и все пришли в движение. За считанные мгновения моя лохматая братия выстроилась в очередь, каждый знал свое место (согласно заслугам и возрасту), а попытка занять чужое означала смертельное оскорбление. Для нас раздача пищи была практически священным обрядом. Было заметно, что кухарку удивило такое наше поведение, она-то ожидала, что начнется грызня, как на псарне.

Когда кухарка сняла с кастрюли крышку, мои сородичи как, по команде вытянули носы и стали принюхиваться с явным одобрением. Она раскладывала по тарелкам густую мясную похлебку с овощами, получая свою порцию, каждый садился и начинал есть. Тут обнаружилось неожиданное удобство такой простой вещи как ложка - ею можно было щелкнуть по носу соседа, заглянувшего не в свою тарелку. Сильнее всего кухарку удивило то, что кости попадавшиеся в похлебке были сгрызены, а тарелки вылизаны дочиста.

Быстрее всех справилась со своей порцией Варга и, оглянувшись опасливо на сородичей, протянула тарелку кухарке и заискивающе спросила:

– Еды еще можно?
– в племени такое не принято, и вполне можно получить тяжелой лапой, но женщина улыбнулась почти по-матерински и положила ей добавки.

Примеру Варги последовали еще трое молодых: Мар, Ваг и Рит, старики же посчитали такое для себя зазорным.

После еды, когда кухарка начала собирать посуду, Ваг решил утолить жажду, полакав из бочки с питьевой водой, стоявшей в углу. На это я предостерегающе рыкнул. Подойдя к бочке, зачерпнул и налил ковшом воду в кружку и демонстративно выпил. Лучшая инструкция - личный пример.

До вечера было много времени, а воинам следовало хорошенько отдохнуть.

– Всем спать!
– скомандовал я.

Мои сородичи быстренько сняли большую часть оружия (рюкзаки с луками и стрелами засунули под нары, а топоры и мечи пожили за голову), скинули кожаные сандалии, и блаженно растянувшись, сладко засопели. Спать на досках покрытых сеном лучше, чем на голой земле в лесу. Пусть отдыхают им заступать в караул только к ночи, моя же служба уже началась.

Хороший вожак должен "держать нос по ветру", вот и мне следовало все разнюхать, услышать, увидеть. Я достал из рюкзака длинный плащ с капюшоном из плотной шерстяной ткани темно-зеленого цвета.

Следует пояснить, что оборотни это не люди, обращающиеся в зверей, а отдельная раса разумных существ умеющих изощренно маскироваться под кого и что угодно. Физически мы не меняемся, эта ментальная способность - совокупность наблюдательности и умения подражать, возможности "слышать" эмоции и мысли, дар внушения. И вот окружающие воспринимают тебя кем-то другим, либо не видят вовсе, даже если ты стоишь рядом. Сами мы это называем "накинуть маску" и "отвести глаза".

Надев плащ, я вышел в город и слился с толпой. Проходя по рыночным рядам, становился торговцем или ремесленником с соседней улицы, которого все знают, но имени не вспомнить. Горожане, увидев меня, приветственно кивали, ведь они видели соседа с какой-то дальней улицы. Заглянув в таверну, был приглашен выпить с шумной компанией солдат, ведь я был тем неказистым воякой из соседнего взвода, которого они видят на построении. Я мог прикинуться даже эльфом или гномом, но лишь до того момента пока не заговорю.