И взойдет Солнце
Шрифт:
– Отец, я пришел, – Кирилл по привычке заглянул в кабинет, чуть приоткрыв туда дверь.
– А, Кирюша! – воскликнул Владимир Николаевич, оторвавшись от очередной книги. – Я тут как раз одну интересную статеечку нашел, хочешь, я тебе ее прочитаю?
– Давай позже, пап? Я кушать хочу.
– Конечно-конечно! Покушай и приходи!
Небольшую кладовку Владимир Николаевич превратил в кабинет и почти все время проводил там. В эту комнатушку помещался только письменный стол, стул и маленький шкаф. Стены были увешаны грамотами и дипломами, а шкаф и стол завалены книгами.
Владимир Николаевич снова углубился в свои книги, а Кирилл не спеша пошел на кухню. Увидев сына, мама попыталась подвести его к стулу, но Кирилл лишь отдернул руку, самостоятельно нащупал стенку и прислоненный к ней табурет и сел на него.
– Супчик горяченький, с грибами, твой любимый! – Людмила Степановна заботливо поставила перед сыном тарелку с ароматным супом и достала из выдвижного шкафчика столовую ложку. Она старалась не обращать внимания на резкое поведение Кирилла, списывая все на болезнь.
– Мам, слушай… – Вдруг решился спросить он.
– Что, Кирюш? – Мама выключила кран и вытерла руки чистым вафельным полотенцем, висевшим рядом с раковиной.
– А правда, что… что у меня глаза обычные? Ну, как у всех? – Кирилл сжал в руках ложку.
У Людмилы Степановны защемило сердце от его слов, и она на несколько секунд задержала дыхание, чтобы он не услышал ее эмоции. Она села рядом и накрыла руку сына своей теплой ладонью.
– Сыночек, да у тебя самые красивые глаза на свете! Ты у меня вообще…
– Подожди, – прервал ее Кирилл. – Просто скажи, у меня глаза такие же, как раньше?
– Конечно, Кирюшенька, они совсем не изменились! У тебя очень красивые глаза! Голубые, почти кристальные! – заверила его мама.
– Карие тоже красивые… – тихо сам себе сказал Кирилл, улыбнулся и принялся за суп.
Как Маша ни пыталась заставить себя заняться учебой, она никак не могла забыть Кирилла. Все это было как-то странно, необъяснимо для нее. Она привыкла обо всем рассуждать логически, несмотря на свое чувствительное сердечко, но то, что происходило сейчас, не поддавалось никакой логике. Какой-то странный слепой парень, которого она узнала совершенно случайно, занял все ее мысли!
– Машенька, ты ужинать будешь? – заглянула в комнату мама.
Маша не сразу даже поняла, о чем ее спросили – настолько была мыслями далеко от реальности. Вот уже несколько минут она пыталась напечатать запрос в поисковой строке, но пальцы не хотели слушаться и без движения просто лежали на клавиатуре.
– Дочка, у тебя все в порядке? – участливо спросила мама.
– Да-да, конечно! Вот сижу, курсовик пишу, – ответила Маша, хотя за целый
– Мы тебя ждем уже за столом, – улыбнулась мама и тихонько прикрыла дверь с другой стороны.
Маша снова повернулась к монитору и задумалась. Перед ее глазами мелькали картины прошедшего дня: случайная встреча, ее прикосновение к его руке, затем парк. Она так и видела, как он лежит на траве под деревом. Такой беспомощный. Ее сердце сжалось от одного этого воспоминания, а в носу слегка защипало. Он не мог так просто упасть сам! Его точно кто-то обидел!
Насколько жестоки люди, что спокойно могут издеваться над слепым человеком и бросить его одного под деревом! Маша пыталась отогнать от себя мрачные мысли и даже начала писать заголовок главы в своем курсовике, но остановилась на середине слова.
– Я завтра снова пойду к нему… обязательно! – сама себе вслух сказала Маша, полностью уверенная в том, что он будет ждать ее.
И оказалась права. Уже издалека она увидела, что Кирилл сидит на скамейке возле своего подъезда с книжкой в руках. Он водил пальцем по страницам, усыпанным рельефными точками по шрифту Брайля. При одном взгляде на силуэт парня Маша взволновалась. Ее дыхание участилось, а ладони вспотели. Она крепче схватила ремень сумки и уверенным шагом направилась к скамейке.
– Привет, – села она рядом с Кириллом.
В тот день, когда они познакомились, он взял в библиотеке книгу Ремарка «Три товарища». Она захватила его с самого начала. Он пожирал страницу за страницей, и настолько ушел в свои мысли, увлекшись книгой, что даже потерял бдительность и не услышал приближающиеся шаги. Но звук Машиного голоса тут же успокоил его. Он захлопнул книгу и отложил в сторону.
– Привет, – прохладно ответил он.
Интонация его голоса тут же осадила Машу. Ей показалось, что он не рад, и от этого стало обидно.
– Прости, я, наверное, оторвала тебя от чтения. Просто шла домой из института, увидела тебя и решила поздороваться… – честно сказала она, ожидая реакции.
– Как дела? – Вдруг спросил Кирилл.
– Нормально вроде, – Маша почувствовала в его голосе капельку заинтересованности. – В универе правда завал, но, в общем и целом неплохо. А у тебя как?
– А что там у тебя в универе? – проигнорировал ее вопрос он.
И Маша рассказала ему про сложный тест, веселого преподавателя и сломанный автомат с шоколадками. Временами Кирилл даже улыбался и задавал Маше разные вопросы про ее учебу: о предметах, группе, студенческой жизни.
– Мой папа тоже преподает, – поделился он.
– А где? – поинтересовалась Маша.
– В твоем вузе, на кафедре теоретической механики.
– Да? Здорово. А я, если честно, ничего не понимаю в этом. Для меня велосипед-то сложный механизм, – призналась она.
– Да в велосипеде ничего сложного, правда, я не очень люблю кататься. Помню, когда еще был маленький, ездил по двору и упал. Расшиб коленку, так я столько крови видел, что тебе и не снилось. Но я даже не плакал! Коленка зажила уже через несколько дней, – с гордой улыбкой поведал Кирилл.