И жили они долго и счастливо
Шрифт:
– Доктор! – громко позвала Лилия Романовна. Врач, не успевший продолжить опрос больных, вернулся. – У нее живот болит и тошнота.
– Странно, – мужчина невольно покачал головой и подошел к больной. – Может, это реакция на множество лекарств, которые ей пришлось влить?
Даниил отошел в сторонку и прислонился к косяку. Доктор осмотрел Аню, пальпировал живот, и удивленно покачал головой.
– Не может быть!
– Что? – мать побледнела.
– Пока волноваться рано, – он повернулся к одной из студенток, которые следовали за ним при обходе. – Позовите дежурного
Хирург пришла очень быстро, потому что хирургическое отделение находилось этажом выше. Женщина осмотрела больную и обратилась к гематологу, заканчивающему осмотр больных в палате.
– Мы можем забрать ее в наше отделение?
– Да, со своей стороны мы все сделали. Назначение пошлем вместе с картой, – в голосе доктора слышалось облегчение. Ему не нравилось отвечать за тяжелобольную пациентку, и мужчина был рад избавиться от нее.
– Вы ее мать? – обратилась хирург к Лилии Романовне.
– Да, – женщина сидела на краю кровати, и от охватившей ее слабости, не могла подняться. Она снова боялась потерять единственную дочь, отраду всей ее жизни.
– Зайдите, пожалуйста, в ординаторскую хирургии. Доктор, который будет оперировать вашу дочь, должен поговорить с вами.
– Как оперировать?! – едва слышно произнесла женщина.
– Не пугайтесь так сильно! Это простой аппендицит. Конечно, после вашей проблемы, это более серьезная операция, но все же хорошо, что он не лопнул. Сейчас мы еще раз проверим, сделаем анализ крови. Но обычно, с таким диагнозом, у меня не бывает ошибок. Все признаки обычного аппендикса. – Затем, она повернулась к Даниилу. – Молодой человек, поможете девушке собрать вещи? Ее нужно сейчас же, поднять к нам на этаж и готовить к операции.
– Да, конечно! – с готовностью ответил Даниил.
– Ну, вот и хорошо, – женщина решительно встала и направилась на выход.
Лилия Романовна пошла следом, покачиваясь, как пьяная. Даниил на минуту вышел следом за матерью Ани и, догнав ее в коридоре, произнес:
– Мы все будем молиться за Аню, все будет хорошо. Я сейчас позвоню домой, и мама обзвонит группу молитвенной поддержки. Мы все будем молиться! – повторил Даник.
– Спасибо тебе! – женщина вдруг развернулась, уткнулась в крепкое плечо парня, как маленькая девочка, и разрыдалась. – Ты, даже не представляешь, что сейчас сделал для нас с дочерью!
– Но я ничего не сделал, – растерялся Даниил, осторожно положив руки на плечи Лилии Романовны.
Несколько минут женщина плакала, пытаясь взять себя в руки, потом затихла.
– Спасибо тебе! – прошептала она. – Ладно, меня ждут в ординаторской. А тебе нужно помочь Ане собрать вещи.
Она быстро пошла по коридору, а Даниил постоял несколько секунд, пытаясь собраться с мыслями. Он не ожидал, что все в его жизни так быстро переменится. Девушка, за которой он безуспешно пытался ухаживать несколько месяцев, вдруг приняла его внимание, даже ее строгая и неприступная мать, обняла его как сына. Было от чего растеряться.
Даниил вернулся в палату и помог Ане собрать вещи. Через несколько минут пришли санитары с каталкой и переложили ее. Когда сначала
– Это от потери крови, – прокомментировала одна из ее соседок. – У Ани уже не в первый раз такое. Как только мать пыталась ее посадить, она сразу отключалась. Голова же высоко, и сердце не может «продавить» кровь до головы. Она очень много крови потеряла за вчерашний день. Ей уже сутки всякие лекарства капали, не могли кровь остановить. Сегодня в шесть утра, когда кровь на гормоны брали, в пробирке она была оранжевого цвета. Как морковный сок. Я такого никогда не видела.
– Разве она операцию выдержит? – тихо спросила вторая женщина, – у нее же тромбоциты тридцать единиц, а нужно двести семьдесят. Я знаю, всегда сюда попадаю, когда у меня ниже шестидесяти падают. У меня тогда, даже царапины не заживают.
– Мы будем молиться! – повернулся к ней Даниил. – Я верю, что все будет хорошо!
Его голос звенел решимостью отчаяния. Парень не мог представить, что потеряет любимую, едва обретя надежду на взаимность.
Он покинул палату, следуя за санитарами, увозящими его любимую. Как только Аню увезли в хирургическое отделение, чтобы приготовить к операции, Даниил попросил на сестринском посту разрешения позвонить. Услышав голос матери, он сказал:
– Мам, сейчас Аня в больнице после большой потери крови, и у нее обнаружили воспалившийся аппендицит. Позвони, пожалуйста в молитвенную группу, пусть молятся! Она же единственная опора своей матери!
– Да, конечно, я понимаю. Мы сейчас все будем молиться за Аню и ее маму! – с готовностью отозвалась Галина. – А ты как? – спросила встревоженно она.
– Я в порядке, сейчас в больнице, буду ждать результата, – ответил Даниил.
– Мам! Что с Аней?! – услышал Даниил тревожный голос Марка.
– Ладно, мам, пойду я, – Даниил решил прощаться, но Марк крикнул:
– Дань, подожди! Где сейчас Аня?
Парень назвал больницу и отделение, добавив:
– Мы с Лилией Романовной, будем ждать около реанимации, пока операция не закончится.
– Я скоро буду! – бросил Марк, выбегая из дома.
Даниил положил трубку телефона, и еще немного побеседовал с дежурной медсестрой. Он хотел больше знать о заболевании Ани, и о том, чего ждать в ближайшее время. Получив больше информации, парень молился с огромным усердием, понимая всю серьезность ситуации.
Лилия Романовна, подходя к двери ординаторской, услышала горячий спор, затем женский голос возмущенно воскликнул:
– Достали! Как только смертник, так сразу мне подсовывают!
Дверь ординаторской резко распахнулась, и Лилия Романовна столкнулась с разгневанной женщиной. Хирург поперхнулась последними звуками собственного голоса, увидев мать Анны. В это самое мгновение женщина поняла, кто перед ней стоит, а Лилия Романовна поняла, что смертником назвали ее дочь.
– Простите, – растеряно пробормотала хирург. – Просто мне всегда самых тяжелых больных подбрасывают, боятся брать ответственность на себя.