И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск
Шрифт:
Баел с усмешкой полюбовался на мои вытаращенные от шока глаза.
— Всё верно, — сказал он. — Она добровольно растворилась в линиях вероятностей этого мира. И именно этим изначально вдохнула в него жизнь.
— То есть, получается, она — это мир, — ну да.
Этот ненормально дружелюбный к твари вроде меня, щедрый, пытающийся втянуть в свои игры, но никогда не переходящий черту, обожающий мастера Лина мир.
— В некотором смысле. Разумное воплощение этого конкретного мироздания, точнее. Хранитель мира, как эту ерунду именуют в древних текстах. Интересное
— Но насколько она должна была быть могущественной?! — это на самом деле в голове не укладывалось.
— Ты удивишься, но на деле не слишком. И да, сама она бы не сумела влить в этот мир достаточно сил, понятное дело. Но её книги оказались весьма популярны у человеческих подростков от двенадцати до шестидесяти годиков. Многие юные, полные ментальных сил люди вкладывали внимание и эмоции в этот мир, верили в его существование даже. А ты знаешь, как много может вера в нашей работе… И какова власть историй.
Да уж, мне ли не знать.
— В общем, этот мир стал набираться сил и материальности. И именно тогда он был замечен благостными бессмертными из соседнего просветлённого измерения.
Да уж.
— Теми самыми, которым ты спихнул сыночку на воспитание.
— Ну да, теми самыми. Они начали присматриваться к миру и быстро пришли к выводу, что он может быть им очень полезен. Как потенциальный полигон, и арена сражения добра со злом, и кормушка, и много чего ещё… Правда, интересен им этот мир может быть только при условии, что из всех возможных судеб сбудется вариант-номер-два. И об этом они решили позаботиться. Они пришли в этот мир и предложили его хранительнице свою силу и свои услуги.
— Девочка была в восторге, как я понимаю.
— Разумеется. Она считала их чем-то вроде богов. Ну, с этими их небесными дворцами, и крылатыми львами, и пафосными небесными драконами, и фениксами… и что ещё за срань у них там с этой светлой экологией завелась. Они предлагали помощь и покровительство высших сил; сама она существовала только в дрожи нитей вероятностей и не может ни обрести форму, ни напрямую, без посредников, повлиять на своё творение. Небесные помощники из высшего мира, предлагающие силу, защиту и поддержку. Кто не ухватится за такую возможность?
— Справедливо.
— На тот момент этот мир был чем-то средним между иллюзией и реальностью. У него, собственно, были шансы со временем укрепиться и самостоятельно — но с помощью щедрых гостей это случилось быстрее. Соплячка была счастлива, дело понятное; теперь она могла развивать и растить свой обожаемый мир с собственными волшебными зверями, магическими кланами и прочим подобным. Она собиралась выбрать для него первую историю, ту изначальную. Но вот тут-то у них с гостями и случилось, скажем так, непонимание. Потому что гости, видишь ли, настаивали на исполнении Изначального Плана.
— Она не подчинилась, и они запечатали её, сведя все линии к этому их Плану, — классическая
— Да, как минимум, насколько смогли. Обычная для таких случаев история. Будь Хранительница старше, опытнее и хитрее, она, возможно, и сумела бы выкрутиться — всё же, её мир, есть возможность закрыться. Но она, как и положено малолетней светлой курице без чувства самосохранения, сама их впустила и сама же нити вероятности в руки сунула. Так что, тут фактически без шансов.
— То есть, ей не пришло в голову (или что там у неё нынче вместо головы), что никто не станет вливать в её мир силу просто так?
Баел неприятно усмехнулся.
— Ты не понимаешь. Это же добро! Те самые прекрасные бессмертные из высшего мира, которых она вписала в свою историю!.. Не говоря уж о том, что она считала: того, что в этом мире их будут почитать за богов, будет вполне достаточно. И тут она не так уж ошибается, кстати. Многим этого хватает.
— До определённого момента.
— Да, как правило. Но всё же, порой такие сделки правда работают. Иногда даже на благо обоих миров в равной степени, надо признать. Не зря некоторые хранители с ног сбиваются, пытаясь выгрызть такого рода союз! Но это, конечно, был совсем не тот случай. Нашим ребятам надо было больше, чем просто поклонение.
Я вздохнула и потёрла лоб.
Ситуация, конечно.
— И как на место наблюдателя попал, из всех людей, твой отпрыск?
— Как-как… Случайно узнал, что этот мир существует и что сюда подыскивают наблюдателя. И дальше… Ну знаешь, семейное упрямство во-первых и полное принятие со стороны мира во-вторых. Его наставники не были в восторге, но с другой стороны — парень слушался их, не гнушался трудностей, был действительно талантлив… Они рассчитывали, что смогут контролировать его обычными методами. И, как я понимаю, они во многом рассчитывали на связь со мной.
— Что ему будет наплевать на методы, учитывая демоническое наследие? Или что они смогут свалить все ошибки на него, если запахнет жареным?
— Оба предположения справедливы.
Я страдальчески посмотрела на подозрительно быстро опустевшую бутылку, гадая, когда всё это вообще стало моей жизнью.
— И как быстро он в полной мере понял, что происходит?
— О, далеко не сразу. Поначалу он доверял наставникам, навещал мир только в осознанных сновидениях и воспринимал происходящее, как своего рода игру, способ почтить память первой любви. Этот мир в его глазах всё ещё был ностальгической иллюзией, а не реальностью.
— Но со временем вещи начали меняться.
— Разумеется. Вечная бедуля что для нашей, что для их стороны: ты втягиваешься. А тут ещё куча всяких там эмоций родом из детства, помноженных на вполне взрослое желание докопаться до сути. Так что постепенно, шаг за шагом, парень начал понимать, что все эти боты, которых собираются отправить в расход во имя чужого высшего добра, по факту неожиданно — живые.
Я хмыкнула.
— Какие, однако, опасные мысли. Никогда и ни для кого ещё хорошо не кончались.