ИЧЖ— 9
Шрифт:
Очнувшиеся птицы и звери вовсю давили на крылья и лапы, желая поскорей сбежать из локальной аномалии.
— Пойдем! — уже без раздражения проговорил Сир.
Мазнул взглядом по моим ранам — и плоть мгновенно оздоровилась. До идеала. До абсолюта. До эталона…
Ухватив меня за руку, Сиреневый торопливо потащил меня вперед.
— Мы уже близко, поспешим! Я чувствую — мои барьеры памяти вот-вот рухнут! Если это произойдет вне состояния абсолютного душевного равновесия — быть беде! Скорей!
Подчиняясь ЕГО воле, я все быстрее
Пять минут забега и мы оказались на кажущейся бесконечной поляне. Тысячи и тысячи порталов висели в шаге над травой, переливаясь цветной палитрой. Зеленые, алые, синие, белые, черные… разных тонов и только женщинам доступных оттенков. Живые миры, мертвые, смертельно опасные, гостеприимные, уничтоженные, запертые… Имя им — легион. Ибо стоим мы на одной из основных ветвей Яруса. И листьев на ней — сотни тысяч.
Сотни тысяч миров, миллионы богов, квинтильоны разумных…
Древо, величайшее творение ЕГО!
Сиреневый взмахивает рукой и порталы вокруг послушно приходят в движение. Смазываются в разноцветную карусель, мелькая перед глазами. Пара секунд движения и нужная нам дверь возникает перед нами.
— Сир, а ты кто? — решившись, успеваю спросить у своего, хм… домового?
— Не сейчас. — качает тот головой и мягким толчком закидывает в портал. Последнее, что я успеваю услышать, это короткое: — Удачи, юный бог…
Я несусь по этажам Спирального мира. Ярус за ярусом, практически без остановок. Мелькают воспоминания, непрощенные обиды, сердечные травмы, тревожащие эпизоды. Все то, что формировало меня как личность. Все то, что мешает мне жить.
Но я был прав. Детские обиды не цепляют. У меня нет больше потребности переиграть проигранную драку. Мне не хочется вернуться в прошлое, чтобы метким словом срезать наглеца. Мне больше не стыдно, за розовощекое смущение перед девушкой в седьмом классе. Нет нужды в том, чтобы ответить ей улыбкой уверенного в себе белозубого мачо. Я ценю все, что было, все эмоции.
Все то, что казалось мне безумно важным и болезненным, нынче будит лишь добрую, чуть ностальгическую улыбку. Я стал богом, и человеческие тревоги превратились в дорогие моему сердцу воспоминания.
Не знаю, стоит ли сцаться от ужаса при ночном звонке в дверь тем, кто когда-то в школе обижал нашего президента. Думаю, что и он выше детской мести. Вот и мои обидчики могут спать спокойно.
Просматривая детские воспоминания, я лишь мягко улыбался…
Секунду вечности и сто девяносто этажей спустя, меня притормаживает на очередном ярусе. Картинки воспоминаний приобретают объем. Вид со стороны резко сменяется видом от первого лица и я, с замиранием сердца, проваливаюсь в события первых дней моего срыва в Друмир.
***
— Глебка! — радостный окрик заставил меня обернуться.
На ступенях замка, стояла королева красоты — моя Танюха! Девушка лучилась счастьем, сверкала ажурной паутиной драгоценных украшений и манила совершенством фигуры символически прикрытой коварным эльфийским шелком. Под моим взглядом ее щеки налились краской, глаза влажно заблестели, а плети эмоционального тату на плечах пришли в неистовое буйство.
Таня легко спрыгнула на мраморную дорожку и рванулась ко мне. Счастливо улыбаясь, я сделал пару шагов навстречу и раскрыл руки в объятьях.
«…Хлоп, хлоп, хлоп! Трижды прокашлял пистолет киллера, громко лязгая металлом автоматики и выплевывая в сторону горячие тушки упитанных гильз. Прозрачный триплекс вирткапсулы расцвел белоснежными цветами попаданий, мгновенно покрасневшими от тяжелых алых брызг…»
Таня легко бежала ко мне навстречу, заливаясь счастливым смехом и распахивая руки во встречном объятии. В трех шагах от девушки меня захлестнул густой коктейль ее эмоций, аромата духов и едва сдерживаемой тугой пружины страсти.
Хлоп! Картинка мигнула, фигура эльфы утратила трехмерность, превращаясь в плохонькую голограмму, а затем окончательно рассыпалась на пиксели и пропала. Мои руки рефлекторно завершили движение, обняв пустоту, а я замер непонимающе тряся головой. Что случилось?!
«… - Аварийное завершение сессии! Угроза жизни оператора! Таня застонала от боли в груди, и недоуменно наморщила лоб, пытаясь понять смысл надписи, что тревожно мигала на внутренней поверхности крышки вирткапсулы. Раздражающий писк системы жизнеобеспечения давил на уши, в плечо одна за другой кололи иглы инъектора: болеутоляющее, противошоковое — встроенный автодоктор делал что мог, параллельно взывая о помощи по всем доступным каналам связи.
Девушка бездумно смотрела, как на заляпанном кровью экране крутится ее фигурка с помеченными красным точками попаданий, длинным списком предполагаемых повреждений, рваной нитью пульса и падающим в закритичные величины давлением. Таня попыталась вздохнуть, с трудом втягивая воздух в слипшиеся легкие и мгновенно закашлялась, щедро орошая алыми брызгами внутренний экран.
Совсем рядом прогрохотала очередь, капсула чуть дрогнула от падения на пол тяжелого тела, и сразу же все стало на свои места.
— Нашли-таки…
С трудом шевеля глазами, Таня потянулась взглядом к управлению и, отмахнувшись от панических окон, отдала команду на погружение…»
Я стоял, недоуменно вертя головой, беспомощно рыская глазами по сторонам. Реальность чуть дрогнула, вспыхнув крутящейся хрустальной логин-сферой, идентичной кокону воскрешения и отличимой лишь по радостной голубой расцветке. Я мысленно отсчитывал секунды таймера, тревожно вглядываясь сквозь мутный хрусталь, пытаясь разглядеть скорчившуюся на дне фигурку.