Идеал на витрине
Шрифт:
– Молодец, – усмехнулся Артем, – а я вот всегда верю интуиции.
– Интуиция – способность головы чуять задницей, – процитировал известный афоризм друг.
– Типа того, – согласился Артем, – я на все сто процентов убежден, что Ксения принесла назад это несчастное белье и она сказала правду от первого и до последнего слова.
– Как ты можешь быть уверен? Ты же не проверял ее на детекторе лжи.
– Я сам детектор лжи, – сказал Артем. – И я вижу, кто врет, а кто нет.
– Ну тогда тебе проще простого понять, что там у вас происходит, – пожал плечами друг и вскрыл панцирь
– А я не могу со всеми поговорить. Или могу, но не о деле же. Кто я такой. Простой охранник, я самое низшее звено во всей этой системе. К тому же у меня такая внешность, что люди не верят, что со мной вообще можно разговаривать. Кроме, конечно, мужа хозяйки. Интересно, что чем на более высокой ступеньке социальной лестницы стоит человек, тем лучше и быстрее он распознает, кто чего стоит.
– Ты пока ничего не стоишь. Прости, дружище, что говорю тебе это в глаза.
– Это правда, – кивнул Артем и налил себе еще пива. – Но тем не менее я чем дальше, тем больше укрепляюсь в уверенности, что Ксения не виновата. У нее сложная ситуация. И никто ей не помогает. Список, который я нашел, и тот свидетельствует против нее.
Артем плеснул в кружку еще пива.
Утром светило солнце. Снег искрился. Стоял мороз, но благодаря солнечному свету создавалось впечатление, что слегка потеплело и что весна уже не за горами. Лариса вошла в магазин, пребывая в отвратительном настроении. Она всю ночь не спала, она звонила, Гена не брал трубку и вообще находился неизвестно где. Узнать, куда он ушел, у нее не было никакой возможности. Ближе к двум часам Лариса начала звонить его друзьям, чему они были крайне удивлены, и утверждали, что ночевать Гена к ним не приходил. Наконец часам к шести утра Лариса уснула, решив утром подкараулить Гену по дороге на работу, но проспала и едва успела на работу в магазин. Подкараулить не получилось.
– Ой, что у тебя с лицом? – спросила Ларису Айгуль.
Лариса с неудовольствием глянула на свою опухшую физиономию без макияжа и с глазами-щелочками.
– Да так, – сказала Лариса, – неприятности в личной жизни.
– У тебя неприятности, а я вообще беременна, – сообщила Таня.
Лариса повернулась и открыла от неожиданности рот. Таня была без пирсинга, аккуратно умытая и с хвостиком на затылке.
– Девочки, вас не узнать, – сказал Артем. – Я вообще думал, что вы покупательницы.
– Это у нас перемены в личной жизни, – усмехнулась Лариса.
– Главное, чтобы к лучшему, – улыбнулся Артем.
– Все, что ни делается, к лучшему, – произнесла Айгуль. – Хотя мне не хотелось бы говорить банальности.
Миша принес коробку. Девушки принялись развешивать на плечики новую партию джемперов.
Дима зашел в туалет и обвел помещение взглядом. В отличие от супруги, которой сортир снился в кошмарах чуть не каждую ночь перед тем, как там обнаружили труп, Дима не питал к туалету никаких сложных или отрицательных чувств. Он посмотрел на бачок, на стенку перед собой, на зеленое ведро, на ручку ершика, на висящий на стене рулон туалетной бумаги. Потом, повинуясь неведомому
– Ага, – сказал Дима.
Он отодвинул ногой ведро и посмотрел на отверстие внимательнее. Оно было в диаметре менее сантиметра и находилось под самой стенкой.
– И, кажется, сквозное, – заметил сам себе Дима. – А что? Ничего особенного. Может, строители забыли, может, с вентиляцией проблемы, может, провода собирались прокладывать, но не проложили.
При виде отверстия в стене история, все это время казавшаяся ему бурей в стакане воды, наконец-то начала его по-настоящему интересовать.
– Ты знаешь, что кто-то просверлил в туалете стену насквозь? – спросил Дима супругу, которая сидела в своем кабинете и читала книгу «Кулинария для профессионалов». Марина отложила пухлый том в сторону.
– Если, конечно, – добавил он, – там ранее не было отверстия. Кто может это знать?
– Я, – сказала Марина. – И никакого отверстия там еще совсем недавно не было. Куда оно выходит?
– На склад.
– Таки змея, – произнесла Марина.
– Диаметр отверстия чуть менее сантиметра. Если и змея, то очень маленькая.
– Надо срочно найти серпентолога, – сказала Марина, – даже если змея была маленькой, она могла быть весьма ядовитой. Она укусила Полину Ульяновну в руку, а потом выползла через отверстие.
– Не совсем логично, – покачал головой Дима, – почему она выползла только после укуса? Ведь если учесть, что магазин был закрыт и кто-то запустил гадюку в туалет, она должна была дождаться жертву и только потом как-то покинуть помещение. Мы же в туалете никакой гадюки не видели.
– Мы не сразу обнаружили труп. Представь, что змея – в туалете. И отверстие закрыто. Змея кусает Полину Ульяновну или просто пугает ее. Хотя первое вероятнее, у нее же какие-то волдыри на руке, которые внешне похожи на ожог.
– Сейчас, кстати, руку дополнительно исследуют, – сообщил Дима, – как что-то найдут, позвонят.
– Так вот, – Марина подняла палец вверх, – труп нашли не сразу. Кто-то прошел на склад и вытащил затычку из отверстия. Змея тут же выползла и была поймана в мешок. Поэтому мы, обнаружив тело Полины Ульяновны, не нашли никакой змеи. – Марина задумалась, потом продолжила: – Но кто это мог сделать? И вообще, мне этот способ убийства кажется слишком сложным. Получается, что убийце надо было принести змею, потом дождаться, чтобы Полина Ульяновна осталась одна, запустить змею, уйти, потом утром прийти вместе со всеми и змею забрать.
– Не слишком сложно, – покачал головой Дима, – как раз вполне. Во всяком случае, мы до сих пор не уверены, имело ли место убийство. У нас нет ни одного по-настоящему значимого факта. Все, что мы сейчас делаем, это строим башню из домыслов на основе двух сведений – наличия отверстия в стене туалета и волдырей на руке Полины Ульяновны. Но отверстие может быть просверлено по каким-то совсем другим причинам, а ожог может быть просто ожогом.
У Димы зазвонил телефон.
– Отлично, это криминалист, – сказал он и поднес трубку к уху.