Идеальная жена
Шрифт:
— Поэтому ты не знаешь, что он сделает, когда поймет, что пресловутая леди Би и его молодая жена — одно лицо?
— Мысль об этом приводит меня в ужас. Я бы предпочла прожить всю жизнь с этой тайной, чем заслужить его осуждение. — Она помолчала и собралась с мыслями. — Я бы хотела обмануть себя и жить несбыточной мечтой, надеясь, что его любовь ко мне окажется сильнее его чувства долга и чести, чем жить с уверенностью, что этого не будет.
— Это произошло так давно, Бри, — с нежностью произнес Мэтт. — Ты не думаешь, что он уже все забыл?
Она
— Мы говорили с ним на палубе. Он не забыл, — она понизила голос до шепота, — и не простил.
— Я сохраню твою тайну, Бри.
— Я знаю, Мэтт. — Она улыбнулась сквозь выступившие слезы. — Ты всегда умел хранить тайны.
Эту землю, изнывающую от зноя, иссушенную солнцем и чертовски неуютную, мог придумать только сам дьявол. По улицам Каира бесконечным потоком двигались в темных одеяниях язычники, считавшиеся в Богом забытой стране человечеством. Однако следует сказать несколько слов в пользу этого нецивилизованного мира. За несколько жалких монет здесь можно было купить и преданность, и нужные сведения. Сразу же по прибытии в город он нанял шпионов, чтобы следить за Сабриной и ее спутниками. Теперь он знал не только об их приготовлениях, но и о выбранном ими пути.
Его идиоты-компаньоны хотели встретиться с Сабриной еще в Каире. Но он убедил их, что для них намного выгоднее увидеться с ней вдали от города, где им могут помешать. Компаньоны согласились потерпеть и двигаться следом, выжидая удобного момента для встречи. Они приехали с опрометчивым намерением жениться на ней и таким образом спасти ее репутацию. Сначала это казалось абсурдным, но после некоторого размышления он понял, что это нисколько не мешает его собственным планам. Если ему придется жениться на леди Стэнфорд, то все ее состояние, включая и золото, будет принадлежать ему. А прекрасная леди в его постели станет восхитительной наградой. Он едва не рассмеялся в предвкушении будущего удовольствия.
— Да я и ногой не дотронусь до этого грязного животного!
Белинда с отвращением посмотрела на опустившегося на колени верблюда, который ответил ей не менее злобным взглядом.
— Позволь заметить, что тебя должно беспокоить совсем другое место, а не нога. — В ответ на это робкое замечание Эрика испепелили взглядом, первоначально предназначавшимся верблюду.
— Мама! — воскликнула Белинда. — Я не могу ехать на верблюде. Просто не могу.
— Можешь и поедешь, — не допускающим возражений тоном сказала Сабрина.
Белинда наморщила нос в точности так, как это делала Сабрина.
— Он омерзителен. Почему я не могу поехать на лошади? Почему я должна рисковать жизнью и здоровьем, на этой скотине?
— Ты видишь где-нибудь лошадь? — теряя терпение, спросила Сабрина.
Белинда отрицательно покачала головой.
— Тогда садись своей проклятой задницей на это животное, сейчас же!
Белинда топнула ногой и скрестила руки:
— Не понимаю, почему я должна это делать. У меня нет ни малейшего желания тащиться
— Черепков? — озадаченно повторила Сабрина.
— Да, так мне Эрик объяснил.
Сабрина повернулась к молодому человеку, единственным желанием которого было оказаться сейчас в любом другом месте, только не между матерью и дочерью.
— Эрик, какие черепки?
— Так сказал отец, — пожал плечами Эрик, — чиновнику паши, когда мы брали разрешение на раскопки. Он сказал им, что здесь мы на отдыхе и леди пришла в голову идея найти какие-нибудь древности. Он сказал, что, стараясь угодить им, то есть вам, он охотно взял на себя труд получить разрешение.
— В тот момент это казалось подходящим объяснением. — Николас и Уинни подошли к собравшимся около злобно смотревшего на толпу верблюда. — Принимая во внимание огромное количество европейцев, хлынувших сейчас в Египет, нас больше ни о чем не спросили.
— Мама, просто не понимаю, — вздохнула Белинда, — что на тебя нашло. Бросить дом и путешествовать…
Сабрина схватила дочь за руку и оттащила в сторону.
— Мы здесь не ради черепков.
— В самом деле?
— Нет, — чуть слышным шепотом заверила Сабрина.
— Мы ищем золото. Его оставили здесь французы двадцать лет назад.
— Золото? — удивленно распахнула голубые глаза Белинда. — И много золота?
— Да, — почти прошипела Сабрина.
— О Боже. — Белинда застыла на мгновение, затем расправила плечи и посмотрела матери в глаза. — Тогда ладно. Чего же мы ждем?
Она повернулась на модных каблуках, махнула рукой проводнику и позволила посадить себя в странное сооружение из одеял и кожи, служившее седлом. Проводник заставил верблюда подняться, и Белинда оказалась высоко над ними. Она побледнела, но сумела храбро улыбнуться. Волна материнской гордости захлестнула Сабрину. Может быть, в конце концов, ребенок что-то унаследовал от нее.
— Сабрина, — Николас отвел ее в сторону от каравана, — у нас нет необходимости все это переносить. Тебе не нужно это золото. Теперь ты моя жена, и я могу дать тебе все, чего ты только пожелаешь.
Она упрямо поджала губы.
— Ты сказал, что поедешь со мной.
— Черт побери, Сабрина, конечно, я поеду с тобой. — Его глаза потемнели. — Но чем ближе мы к ожидающему нас разочарованию, тем бессмысленнее становится наше предприятие. — В ее взгляде он увидел упрек и поднял глаза к небу: — Ладно, сдаюсь. Я напрасно надеялся, что, в конце концов, ты опомнишься.
Он взял ее за плечи и заглянул в глаза.
— Зачем тебе золото? Почему это так важно для тебя?
Она упрямо подняла голову. Он никогда не сможет понять ее стремление быть материально независимой, даже от него.
— Это поиски сокровищ, и ничего более. Я начала их и доведу до конца. — Она твердо посмотрела ему в глаза, увидела в них сомнение и поняла, что он не поверил ей. Итак, где же лошади?
— Я отвечу тем же вопросом, который ты задала Белинде: ты видишь где-нибудь лошадь?