Идеальность
Шрифт:
– Но ведь сейчас я не больна, - сказала Лера, стряхивая пепел на стол возле ноутбука. Прозвучало не очень уверенно. — Я вылечилась, правда?
Она прислушалась к звукам в квартире. Казалось, что где-то за стеной слишком громко бубнит телевизор. Капли дождя звонко разбиваются о металлический козырек. Похрустывает жесткий диск. Ему требуется передышка.
– Почему он не рассказал о проблемах с сердцем? — Лера запустила пальцы в коробку, перебирая флешки. Они были разных размеров и цветов, разного объема. Какие-то
– Какие еще у него могли быть от меня секреты?
Денис ей не врал.
Хотя, что мешало?
Он же обманывал Нату, рассказывая, что едет по делам или отправляется на пробежку.
Каждая любовница верит, что мужчина с ней откровенен.
В голове пульсировала еще одна слабая мысль: «Ревинол» не помогает.
Смерть Дениса, похороны, звонок, воспоминания — стресс был настолько силён, что одной фиолетовой капсулы попросту не хватило. Организм запустил защитные механизмы по полной.
Лера поставила коробку на стол, скользнув взглядом по горке раскрошенного сахара у ноутбука. Направилась на кухню. В пояснице болезненно закололо. Сколько же она сидела без движения?
На кухонном столе валялись сигареты, вперемешку с клочками разодранной сигаретной пачки. Лера не помнила, когда это сделала. Еще один признак надвигающейся депрессии. Вернее, более точное слово — «приход». Год назад она смеялась над тем, что когда-то испытывала провалы в памяти, собирала флешки, крошила сахар и качала информацию из интернета с такой одержимостью, словно любая закладка в браузере могла спасти ей жизнь. Сейчас вдруг стало не до смеха.
Последняя капсула «Ревинола» лежала на блюдечке у раковины. Две штуки в день — это передозировка, но кто думает о последствиях, когда хочет избавиться от гнетущего состояния? Лера проглотила капсулу, запила водой, закрыла глаза.
Она почти физически ощущала собственные мысли, похожие на взбесившихся блох внутри черепной коробки. Перед глазами мельтешили белые пятнышки. «Приход» случился неожиданным и, Лера надеялась, скоротечным. Скоро пройдет и забудется. Скоро вновь начнется нормальная человеческая жизнь. Нужно просто пережить смерть Дениса, позволить сознанию трезво оценить ситуацию… и двигаться вперед.
Лера открыла глаза и посмотрела на часы. Нужно собираться на работу, а нет ничего лучше для проветривания мозгов, чем монотонное заполнение кучи бумажек в тишине склада. Слава бюрократии.
Мысли слегка умерили беспорядочное мельтешение.
«Приход» — первый за несколько лет — не смог сломать выстроенные ограждения внутри сознания и отступил.
Нужно прибраться, вычистить кухню, проветрить, спрятать коробку с флешками, выключить к чёртовой матери ноутбук, предварительно закрыв все вкладки и очистив историю поиска.
Но как вычистить из головы вопрос, который не дает покоя: почему Денис ни разу не рассказал ей о болезни сердца?
Лера вернулась в комнату, резко захлопнула крышку ноутбука.
– Какая теперь разница? Он мертв.
Слова показались чужими. Другая Лера, спрятавшаяся внутри головы, подала голос. Открыла рот и задала еще один вопрос:
– А как же быть с Натой? Рано или поздно придется выяснять отношения.
– Может быть и не придется. Нужно просто оставить всё в прошлом.
– Снова будешь верить, что проблемы рассосутся сами собой? Кажется, ты так уже делала. Не помогло.
– Почему бы не попробовать еще раз?
Завибрировал телефон, выводя Леру из транса. Она вдруг осознала, что стоит посреди темной комнаты с сигаретой в руке и разговаривает сама с собой. Как в старые «добрые» времена.
Вторая капсула «Ревинола», когда же ты начнёшь действовать, мать твою?
Звонила Лиза. Странно, двоюродная сестра не слишком часто радовала Леру звонками. Если откровенно, последний раз они созванивались год назад, на какие-то праздники.
– Привет еще раз, - сказала в трубке Лиза. — Я тут подумала хорошенько. Действительно. Ната никогда не говорила про болезнь Дениса. И от него я тоже не слышала. Странно это всё. А почему ты спрашивала?
– Ты о чем? — пробормотала Лера. Мысли снова вспорхнули, как испуганные воробьи с куста.
– Об аневризме. Ты спросила — откуда я знала, что он болен. Я попыталась вспомнить, ну и… Не вспомнила.
– Когда спросила?
– Час назад. Лерчик, с тобой всё хорошо? Снова эти твои закидоны что ли?
– Нет, нет. Заработалась просто. И, потом, похороны вышибли из колеи. Так печально… Молодой еще совсем был. Я два дня хожу, думаю… Не знаю, почему.
– Мы все в шоке, - вздохнула в трубке Лиза. — Такая счастливая пара была, и тут вдруг — бац! Хочу заехать к Нате завтра после работы. Выпьем, пообщаемся по-сестрински. Ты с нами?
– Я всего лишь двоюродная. — Вспомнила Лера шутку из детства.
Лиза неопределенно хмыкнула.
– Смешно. — сказала она. — Но ты подумай, если что. Родственная связь — самая крепкая. Вместе переживать беды легче.
Едва она положила трубку, Лера открыла меню вызовов. Мысли уже не просто порхали, а бились изнутри о стенки черепа. Сердце заколотилось. Подступила тошнота. Всё, как положено во время панической атаки.
Час назад она звонила Лизе. А потом — Нате. Звонок длился почти четыре минуты.
Черные дыры сожрали воспоминания.
Что это был за звонок и о чём они разговаривали?
Лера села на край кровати, вертя в руках телефон. Потом набрала Пашу. Кусала губы, не замечая. Тошнота не отступала.