Идеальные преступники
Шрифт:
И действительно, господин заявил, что колье подходит, но 60 тысяч слишком дорого: а вот за 50 тысяч он готов его купить. Для ювелира и такая цена была подходящей: не так уж часто ему приходилось продавать столь дорогие изделия.
Сделка состоялась, и покупатель попросил, как это было принято, доставить колье в номер одной из самых престижных гостиниц Львова, где он остановился.
После ухода незнакомца опытный ювелир задумался. Предполагая, что в этом деле может скрываться тонко замаскированное мошенничество, он принял все необходимые меры предосторожности и в назначенное время явился в гостиницу. Покупатель, приняв колье, полностью за него рассчитался подлинными кредитными билетами, что и подтвердил банк. Казалось, все обошлось.
Однако история на этом не закончилась. Через три дня у ювелира снова появился тот
Ювелир понимал, что найти похожее колье невероятно трудно, но желание заработать большие деньги пересилило все его колебания и сомнения. И он принялся за поиски.
После ряда неудач, когда стало казаться, что все усилия напрасны, поиски неожиданно увенчались успехом: за 75 тысяч рублей удалось купить второе колье, копию первого. Это значило, что ювелир выигрывал пять тысяч рублей.
Довольный, он поспешил к своему покупателю. Последний очень обрадовался приобретению и сразу полез за деньгами. Но в последний момент вдруг заявил, что хочет внимательно осмотреть колье, чтобы убедиться в качестве жемчуга. После долгого и качественного изучения господин неожиданно заявил, что хотя жемчуг и хорош, колье, к великому его сожалению, по цветовым оттенкам «не вполне подходит для пары», поэтому он от покупки отказывается.
Ужасно расстроенный ювелир вернулся к себе в магазин и вместе с управляющим стал внимательно, жемчужина за жемчужиной, изучать украшение. Каково же было его удивление, когда обнаружилось, что перед ним лежало колье, недавно проданное знатному господину. Стало ясно, что ювелир стал жертвой ловкой махинации, в результате которой он прогорел на 25 тысяч рублей.
Не менее виртуозно зарабатывал деньги другой американский аферист — Фред Бакминстер. Делалось это так: элегантно одетый господин средних лет с холеной собачкой, увешанной медалями, входил в фешенебельный бар и заказывал выпить. Разговорившись с владельцем бара, он с гордостью рассказывал о собаке и о том, как она дорога ему. Затем он просил бармена присмотреть за песиком и, подкрепив свою просьбу десятидолларовой купюрой, удалялся. Вскоре в бар входил компаньон Бакминстера, производивший впечатление человека без определенных занятий. Со скукой на лице оглядывал окружающих. Как бы невзначай натыкался взглядом на пса и вскрикивал, что именно такую собачку он ищет уже много лет, с тех пор как его безвременно почившая супруга, просила взять в дом песика, похожего на их Бобби, который попал под извозчика. Далее он предлагал бармену несколько сотен долларов за то, чтобы он продал ему псину. Бармен отказывал, ссылаясь на хозяина собаки. Но настойчивый посетитель не отступал и оставлял парню номер телефона на тот случай, если он передумает.
Через полчаса возвращался Бакминстер. По его расстроенному виду бармен догадывался о неприятностях, сразивших солидного господина. Узнав, что хозяин собаки разорен, молодой человек покупал у него песика за пару сотен, надеясь, что неизвестный посетитель даст ему за столь желанного пса в два раза больше. Стоит ли говорить, что по телефону, номер которого оставлял напарник Бакминстера, бармену не сообщали ничего утешительного.
В хороший день компаньонам удавалось продать до десяти собак. На них работал питомник, где отмывали и откармливали, стригли и увешивали медалями бродячих псов. Чистая прибыль мошенников достигала 5 тысяч долларов в неделю.
Рослый парень атлетической осанки в спортивной куртке, собрав вокруг себя два-три десятка зевак и опустившись на корточки перед подносом, вероятно, прихваченном где-нибудь в общепите, лихо гоняет теннисный шарик, забрасывая его поочередно под один из трех колпаков. Получается все та же игра в наперсток, где последний заменен тремя верхними крышками от расписных матрешек. «Немного наблюдательности — и счастье в ваших руках. Ставку в 100 рублей в одну секунду вы можете вернуть двойным выигрышем».
Подпрыгивает шарик, мечется между тремя колпаками и замирает под одним из них, при этом всем ясно, под каким именно его надо искать. И какой-то детина, отдав сотенную, под одобрительный шумок
Несколько дней я тенью следую за этой игорной командой. Знаю наперечет все точки ее выступлений, стратегию и тактику. Сорвав два-три банка, команда в момент ретируется. Как говорится, главное в профессии шулера — вовремя смыться. И я отлично знаю, где состоится следующий раунд — вся территория города строго поделена.
Через полчаса та же команда дает сеанс в толпе у станции метро. Многостаночники и шулера на все руки, они на этот раз поменяли жокея на крупье с тремя картами. Честной публике надлежит угадать единственную красную среди двух черных мастей. После двух партий с подставными партнерами, где публика, как ей кажется со стороны, видела все нехитрые коллизии, соблазн сыграть растет. В сотый раз смотрю, с каких сторон ни заходил, но до сих пор не пойму, как и в какой момент шулер совершает подмену карты. Дразня толпу, он даже уголок примял у этой красной масти. Ну уж теперь-то каждому дураку видно, где эта неуловимая красная масть. Не удержавшись, отчаянную ставку делает один матросик. Наверное, все отпускные поставил на кон: триста рублей десятками. Выбрав карту с примятым уголком и не попав в масть, морячок понимает, что одурачен, и требует свои деньги. Его поддерживают два дружка в штатском, наседают на шарлатана. «Держи свои бесценные», — весело кричит крупье и подбрасывает десятки вверх. Денежный дождик сопровождается частым градом ударов выясняющих отношения сторон. Обоюдный мордобой длится всего несколько секунд, затем в мгновение ока в толпе теряется крупье, разбегаются и прикрывающие его бойцы. Репортер — профессия волчья. Следуя правилу и не жалея ног, спешно покидаю поле сражения, преследуя свою криминальную тему. Я тороплюсь, потому что герои моего репортажа не задерживаются на одном месте. Их кормят наглое ремесло и быстрые ноги. Через полчаса вся команда лохотронщиков собирается у крупного вещевого рынка. Мне не достает лишь интервью с одним из шулеров. Подхожу к тому, который светится свежим фингалом в память о встрече с моряком возле метро. Мой участливый вопрос о самочувствии нашу беседу не согрел. «Сударь, — замечает шулер почти вежливо, — я давно приметил ваш интерес к игре. Если вы из известного ведомства, то предъявите вашу ксиву и получите с меня штраф. А если праздный филер (шпион или доносчик — прим. автора), то топайте с богом, пока не начались неприятности». Я объясняю причину моего нездорового интереса к лохотрону: мол, пытаюсь разобраться, насколько непочтенно сие занятие?
Жулик оказался философом и поведал мне историю и теорию игры: «Достоевский спустил огромные гонорары в игорных домах. Пушкин входил в десятку самых знаменитых шулеров в Петербурге, а Некрасов и вовсе был наипервейшим в России крапильщиком карт. Кстати, вы, должно быть, заметили, как в нашем случае легко отдаются деньги. Вам не приходила в голову мысль, что они так же легко заработаны?» Крыть было нечем, и все же я заметил, что его свежий бланш позволяет предположить, что это не всегда так.
В 1981 году в австралийском городе Перте предстали перед судом несколько преступников, обвиняемых в хищении крупной партии золота с местного монетного двора. В ходе расследования выяснилось, что в 1980 году они сфабриковали… один из самых крупных золотых самородков, найденных в последние годы на приисках Австралии, — «Желтую розу» массой 11,8 кг. На отливку фальшивого самородка пошло несколько золотых слитков. Зачем это было сделано? По австралийским законам самородок золота принадлежит тому, кто его нашел, и никакими налогами не облагается. Мошенники продали «Желтую розу» одному промышленному магнату, который выложил за нее на 100 тысяч долларов больше, чем стоил благородный металл, из которого она была сфабрикована. Экспертиза при заключении этой сделки, естественно, не проводилась.