Идеальный финал

Печев Сергей Александрович

Такой знакомый дом. Постройка из старых кинолент. Джимми даже чувствовал этот едкий запах усталых стен. Тлен. Он без спроса врывался в ноздри, наполняя их тошнотворным ароматом струн. Под ногами валялось битое стекло, отражая в себе, заковывая, шершавый потолок, на котором виднелись потеки багровой жидкости, напоминающей кровь. Капли воды бились об бетонный пол, разлетаясь на тысячи разных шестеренок. И каждая из них несла в себе новый рассвет, безупречную радугу серых цветов. Черное небо отчетливо просматривалась через разбитые окна, в которые задувал ветер, лаская тело парня. Стены, которые устало дышали среди сжатого воздуха, несли в себе рисунки, изображенные чьей-то неловкой кистью. Плохой художник. Изображения людей. Нет, непривычные вам портреты или картины. Там было совсем другое. Лишь силуэты людских тел, аккуратно обведенные мелом,

пустые внутри. Вокруг них красовались цветочки, дома, луны и звезды, закрашенные белыми линиями. И только люди были пусты. Внутри них не было ничего, лишь серость старых стен. На лицах не было эмоций, да и гримас не видно. Они казались такими грустными. Вокруг рисовалась белая жизнь, а люди были слепы, озадаченные своей никчемностью, хотя, даже не понимали этого. Джимми прислонился спиной к стене, в надежде успокоить свой резвый пульс. Сильные пальцы резко сжали его кисти. Парень испугано старался перевести взгляд. Ужас. Цепкие руки, которые росли из серых стен, обхватывали Джимми, прижимая его к шершавой поверхности. Они брались за шею, лицо, ноги, не давая сделать и шагу. Молодой человек пытался кричать, но из его рта вылетал лишь мерзкий хрип, который резал уши. Слезы катились по глазам, оставляя следы рек. Казалось, Джимми даже чувствовал ту боль, которую ему приносили объятия страшных рук. Шум. Взрыв. Парня, словно пулю из ствола пистолета, выплюнуло из стены. Молодой человек упал на колени, прикрывая лицо руками, из глаз сочились слезы, смешиваясь с багровой кровью. Что это? Джимми не понимал. Он так боялся повернуться обратно к стене. Секунда. Парень медленно поднялся на ноги, вытерев красные слезы. Пора. Джимми резким движением повернулся на сто восемьдесят градусов, и его взору пристала очередная картина. Пустые звезды и цветы, нарисованные белой краской, бездушные люди вокруг, и среди всего этого хаоса его фигура, наполненная колоритом цветных мелков. Ужас.

Джимми резко открыл глаза. За окном мелькали деревья и машины. Чистый снег кружился в воздухе, разбивая замороженные умы падших. Это был всего лишь сон. Музыка по-прежнему ласкала слух. Джимми написал Саманте сообщение, и та, в свою очередь, покинула дом подруги и отправилась на вокзал, куда должен был вскоре приехать и сам парень. Сквозь стену холодного снега виднелась вывеска города Б., затем сонные лица, парки и скверы, и большая привокзальная площадь встречала гостей, обнимая февральским холодом.

Автобус выплюнул тела людей, как ненужные препараты. Лютая зима все сильнее забирала жизнь в свои оковы, опустошая ее до краев. Человеческие тела разбрелись в разные стороны, словно стервятники, ищущие гнилую добычу, у всех свои дела и заботы. Лишь Джимми медленно ступал к подземному переходу, чтобы не дожидаться зеленого цвета на холодном светофоре. Вокруг носились толпы людей, просверливая парня своим присутствием. Молодой человек достал телефон и набрал, уже до боли знакомый, номер:

— Алло — донеслось с обратной стороны телефонных сетей — Ты уже приехал?

— Да. Встреть меня — парень не смог сдержать смех — Я заблудился

— Ты же знаешь город, как свои пять пальцев — иронично, хихикая, произнесла девушка — Вот сам теперь меня и ищи

— Ну так не честно — жалостливым голосом протянул Джимми — Я выхожу из перехода. Где ты?

— Смотри в сквер. Вот я. С черными волосами, пухлая. Нашел?

— Да брось ты, худышка — парень улыбнулся

— Ага — засмеялась Саманта — Видишь меня?

— Да — вдалеке парень заметил ту, ради которой и примчался в этот чужой заснеженный город

— Так подходи сюда. Я тебя точно задушу — голос Саманты оборвался и сменился на короткие гудки телефонных операторов.

Чем ближе парень подходил к той единственной, тем больше им овладевало желание развернуться и убежать прочь. Странное чувство сверлило душу, заставляя прокручивать тысячи мыслей в голове. Какой-то непонятный страх наполнял его разум. Перед глазами предстала девушка. Немного полная, одетая в серое пальто с капюшоном, высокие сапоги, в которые были аккуратно заправлены джинсы. Ее черные, как тьма, скрывающая под собой тысячи звезд, волосы небрежно трепал ветер, усыпая белым снегом, рисуя очередной пейзаж добра и зла. Она стояла одна,

казалось, весь мир замер. Лишь ветер ласкал ее фигуру. Подойдя ближе, Джимми смог разглядеть лицо Саманты. Оно так же было немного полноватым, но именно эта черта придавала ему своеобразной красоты, великолепия, делая его особенно милым и прекрасным. Аккуратные губки растягивались в лучезарной улыбке, но девушка пытался нахмурить брови. Это выглядело довольно забавно. А какие у нее были глаза. Даже поэты всех времен не смогли бы описать их красоту. Широко открытые глаза, налитые прекрасными карие красками, смотрели прямо в сердце парня, разжигая в нем огонь, который уже никогда не потухнет. В них можно было утонуть, провалиться, как моряки падают под лед, захлебываясь в холодной бездне, ласкающей их тела. Джимми уже не думал, он, окаменевший и шокированный, не мог отвести взгляда от великолепия. Такие добрые, милые кристаллы на фоне белой зимы и парящего снега. Глаза, которые вдохнули бы жизнь во все тайное на этой планете, раскрыли бы прекрасные секреты бесконечной вереницы звезд. О Боже, как же они хороши.

Как только парень приблизился вплотную к Саманте, та, своими небольшими пальчиками, ногти которых отдавали черным цветом ароматного лака, взяла его за шею и сделала вид, что хочет задушить молодого человека. Джимми было немного больно, но он не подал виду, лишь улыбался, стараясь хоть как-нибудь отвести взгляд от великолепия ее глаз. Саманта не успокаивалась и, улыбаясь, приговаривала: «Знает он город. Вот чудак!». Джимми вторил ей, пытаясь выдавливать из себя какие-то фразы, чтобы оправдаться. Чарующий аромат ее духов бил в ноздри, наполняя легкие какой-то непонятной добротой, рваными клочьями рая. Вскоре, девушка отпустила шею Джимми, стыдливо пряча свои великолепные глаза, забирая у парня возможность, видеть звезды.

— Ну, вот я какая — произнесла девушка своим мелодичным голосом, лаская слух молодого человека — Нравлюсь?

— Очень — улыбнувшись, ответил Джимми

— Да ладно тебе, врун — девушка попыталась изобразить долю смущения — А ты пингвин — Саманта громко засмеялась — Вот так тебе!

— Это еще почему? — удивленно, открыв широко глаза, спросил парень — Не правда, ведь. Зачем ты меня обманываешь?

— Правда. Сам посмотри — продолжала девушка — Закутался в капюшон, толстенький в этой куртке, да еще и во всем черном. Вылитый. Сто процентное сходство — девушка продолжала громко смеяться

— Так не честно. Я с тобой не дружу — Джимми, сделав обидчивый вид, старался отвернуться от Саманты, чтобы не смотреть в эти прекрасные глаза — Может, пройдемся куда-нибудь? Не хочу стоять на одном месте

— Пошли, пингвин

— Прекрати — строго произнес Джимми, стараясь удержать улыбку, которая готова была растянуться на его устах

— Все, все, все. Хорошо — сказала Саманта, а затем, добавила шепотом — Строгий пингвин — и снова залилась смехом.

Девушка робко взяла парня за руку, от чего Джимми слегка дернулся, не ожидая такого развития событий. Молодые люди медленно потопали по хрустящему снегу куда-то вдаль, минуя усталые и озлобленные лица прохожих, туда, где заканчивается долгая вереница фонарей, и начинается свобода. Среди старых зданий, музыки, доносящейся из закрытых окон, подъездов и детских площадок, пара остановилась, чтобы покурить. Аромат духов девушки пропитал собой каждую капельку воздуха, его малейшие частицы. Когда прилетели голуби, девушка, позабыв обо всем на свете, побежала к ним, размахивая руками, выкрикивая что-то непонятное. Джимми был удивлен, но продолжал хохотать.

— Ты вообще нормальная? — сквозь смех спросил парень

— Да — коротко бросила девушка, поправляя волосы, которые закрывали часть лица — А что? Странно?

— Ну, вообще-то, да

— Не люблю я голубей. Птица мира? Ага. Помойные крысы!

— Да ты издеваешься?! А ну иди сюда

— Зачем?

— Потому что сейчас люди увидят из окон, а в лечебнице для душевно больных я тебя посещать не собираюсь — Джимми продолжал смеяться — Прекрати, а. Ты меня пугаешь, ненормальная. Иди ко мне.