Идеальный папа
Шрифт:
В какой-то момент мы понимаем друг друга без слов. Перед глазами проносится моменты, в которых есть он. Вот я залетаю в его кабинет, а вот он отчитывает меня, а вот я стою возле офиса, пританцовываю, а он так искренно, удивлённо смотрит на меня. И уже тогда в тот момент в моем сердце зарождалось большое великое чувство. Просто я этого еще совершенно не понимала.
А вечером он уехал. Мы провожали его с Полей. Выходим на крыльцо, смотрим, как его авто покидает территорию особняка. Замечаю, как устало спускаются сумерки, медленно окрашивая скрипучий, хрустящий снег оттенками сиреневого,
Глава 47
Заканчиваю очередной наряд для Илоны Брониславовны и делаю, заключение: нет полных женщин – есть тесная одежда. Но с фигуркой ей повезло, не смотря на ее возраст. Поэтому могу смело сказать, что женщина выглядит превосходно в любом возрасте. Хоть в шестьдесят, хоть в двадцать пять. Снаружи или изнутри – это уже второстепенное. Женщина она всегда прекрасна. Хотя бы потому что она женщина. И мать Германа – очевидное тому доказательство.
Так! Нужно срочно брать руки в ноги и идти в спортзал. Тоже хочу выглядеть и снаружи и внутри одинаково хорошо. Избавление от пару лишних кило мне явно пойдет на пользу. Вот к булочке привыкаешь с первого раза, а к фитнесу – с десятого, если не с пятнадцатого. Почему такая не справедливость?
Тем более Герман уехал, я в печали. Мы еще как-то с ним расстались грустно. Так грустно, что хочется съесть пироженко. Конечно, я только начала привыкать к такому шикарному мужику, как он слинял. Шучу конечно, он вернется, но планка настроения снизилась вместе с его отъездом. Как говорится: «Чем хуже настроение, тем нежнее отбивные». Буду откровенной сама с собой. Сразу, как он уехал, стало, как-то не по себе. Бывает такое ощущение, я его часто называю – предсказание. Вот оно мне подсказывает, рассказывает где-то из глубинки души, что что-то не так. Будь на стрёме Маргарита. Жизнь может сыграть с тобой злую шутку.
Чтобы как-то отвлечься я решила работать и еще раз работать. Ближе к вечеру ко мне зашла Анна. Она легко постучалась и сообщила, что Полина заснула в детской, Илона Брониславовна ещё в обед улетела в Париж и если мне ничего не нужно, она хотела бы отпроситься на вечер. Отпроситься у меня? Ох, и Анна, нашла у кого отпрашиваться. Конечно, теперь дом Германа полон слухов и после шокирующей всех новости о его женитьбе на мне – со мной стали считаться, как с хозяйкой дома. Приятно, но все же не ловко.
Похоже у Анны подобрался самый удобный момент для выходного. Полноценного выходного. Конечно, я ничего не решаю, но с радостью прикрою. Поэтому одобрительно киваю ей и мягко улыбаюсь.
Когда за Анной закрывается дверь, в комнате для гостей появляется надоедливый водитель. Да, мне явно не светит пребывать в этом доме в гордом одиночестве.
– Я слышал вы с Балтыма? – спрашивает он, как-то осторожно.
– Да. – Смотрю на него и не понимаю, откуда он знает, где я выросла и родилась. Может как-то проскользнуло между разговором. А он будь здоров уши то и навострил. Может, хочет наладить отношения: типа с будущей хозяйкой. Да, я действительно родилась в небольшом, тихом городке Свердловской
– Я просто ваш земляк. Родился там. Тётю Лиду помните? У неё сын из армии вернулся.
– Тетя Лида! Конечно! Как она там? – моей радости нет предела. В последний раз я была в родном поселке, перед тем, как выйти замуж и уехать к Сереге в большой и шумный город. Улыбаюсь. Действительно земляк…
– Да, все отлично. Давление немного пошаливает, а так все хорошо. Может, выпьем? Когда представится ещё такая возможность?
Мне очень хочется узнать, как там дома. Все же нужно обязательно съездить в родной поселок, как только представиться возможность.
Мы проходим на кухню, я хочу сделать чай, получается у меня это с трудом, так как толком не знаю, где что стоит. И он этот светловолосый, высокий мужчина помогает мне, казалось бы в простом деле. Просто заварить чай.
Пьем, общаемся, вспоминаем почти каждого из небольшого поселка. Он оказывается неплохим собеседником и мне кажется, что нужно пересмотреть свое отношение, которое часто бывает обманчивым. Из своих закромов достает бутылку вина, привезенную с Балтыма. И мы уже под совершенно другую интонацию продолжаем наш разговор.
– А как там озеро чистят? Я помню, мы каждое лето, в самые теплые деньки ходили купаться и кататься на лодке.
– Да, лодочная станция там до сих пор. Но вот озеро не чистят. Как обычно у них средств нет для этих целей.
Внимательно слушаю его и понимаю, что возможно, он не такой уж и нудный. Этот земляк. Я почему-то рассказываю, что в детстве упала с качели, разбила все коленки в кровь, а потом боялась идти домой, так как заругает мама. Спрашиваю, у него, в каком доме он жил, на какой улице, он неохотно отвечает, бубнит что-то себе под нос. А потом понимаю, что такого адреса в поселке не существует.
Вино ударяет мне в голову. Хочу встать, пойти посмотреть, как там Поля. Что-то засиделась я. Поднимаюсь с удобного барного стульчика, понимаю, что ноги подкашиваются, падаю прямо к нему в объятья, упираясь руками в его широкую грудь. Тело не слушается, я становлюсь какая-то ватная. Совершенно не понимаю, что происходит. Голова идет кругом, сознание работает не в полном режиме. Он тащит меня до кровати, укладывает в постель и заботливо накрывает одеялом. Пытаюсь что-то произнести, ничего из этой затеи не получается. Так сказать: даже лыко не вяжет. Неужели я так перебрала...
Пробуждаюсь от сильного стука. Неохотно открываю глаза, слышу, как дверь комнаты распахивается, а на пороге стоит Герман.
Его лицо чернее тучи. Громовержец Зевс просто отдыхает против него. Никак не пойму в чем дело. А потом… А потом прихожу в себя и окончательно просыпаюсь. Поворачиваю голову налево и вижу рядом с собой, на своей кровати мило спящего водителя. Того самого, раздетого до трусов. С оголенным торсом и волосатой грудью. С которым я вчера весело беседовала, пила чай и рассказывала про свое детство.