Идеальный расчет
Шрифт:
– Он хрипел всю дорогу и, если положить голову на грудь, там что-то звенело, как колокольчики. Сейчас там, внутри нет этих хрипов. Значит внутри у него все зажило, и он скоро придет в себя. Правда?
– Надеюсь. Я рассказала Мэри о тебе, и она чуть не расплакалась от радости. Позже я найду возможность, чтобы вы увиделись. А сейчас ты должен заниматься отцом, - рассказав, я заметила, что его глаза, как и у Мэри, начали блестеть. Я отвернулась и принялась рвать простыню на бинты. В воду я положила мешочек с травой, которая, по словам Норы, поможет промыть раны и села ждать, когда настой станет
Гарри побежал вниз, когда Артур позвал его на завтрак, а я закрыла дверь и села на полу рядом с Филиппом.
– Филипп, ты слышишь меня? Это я, Полка. Мы с Мэри живы и здоровы. Гарри здесь, он спит с тобою рядом каждую ночь. Я счастлива, что тебя вернули, и уверена, ты скоро очнешься, - я смотрела на его закрытые глаза, но они даже не дрогнули.
Взяв его ладонь в свою, я поднесла ее к губам. Косточки на пальцах были опухшими, пальцы не сжимались и не разжимались. Ведь явно это не он кого-то бил, а его били или пытали. Отмахнувшись от видения, которое моментально встало перед глазами после упоминания пыток, я наклонилась к уху и тихо прошептала:
– Филипп, мне было очень плохо без тебя. Я до сих пор не вспомнила ничего, если не считать сна о тебе и детях, но я скучала ежедневно. Прошу, вернись к нам, - мое ухо было прямо возле его рта, и на секунду мне показалось, что он задержал дыхание, а потом натужно выдохнул. Я быстро посмотрела на его лицо, но ничего не изменилось.
Обработав раны, я просто накрыла его чистой простыней. Посидела еще, рассматривая лицо, но дел на сегодня было слишком много, и пришлось вставать и выполнять намеченное.
Пока не привезли ванны и не пришел печник, я отправилась в аптеку, прихватив с собой Гарри. Соучастников брать не хотелось, казалось, что вместе нас поймают сразу, да и Гарри нужно было выйти от отца.
Аптекарь не выглядел совсем уж несчастным, но и довольным мужчину нельзя было назвать. В аптеке был порядок, и пока он здоровался с нами, я старалась не смотреть на пустые места на полках.
– Мне нужны мази для ран. Глубоких. Для «Долгового дома». А еще что-нибудь от боли. От кашля. А еще, нужен чай, который дает силы, ну, тем, кто мало ел, болел, - я старалась не говорить словами, написанными на стеллажах.
– Я понял, - он потерял к нам интерес, как только услышал об этом доме.
– Это пить по ложке несколько раз в день. Чтобы был аппетит. Эта трава дорогая, но, если ее немного поварить, получите горькую воду, вот ее надо заливать в рот. Даже если жевать сил нет, через пару дней аппетит будет. А это мазь, - он ставил перечисленное перед собой, а мазь протянул прямо в руки.
– Можно мазать на раны?
– Ну, не на хлеб же, - усмехнулся он, и вся моя жалость к этому человеку испарилась.
– Хорошо. Спасибо вам, - я протянула горку монет, словно и не знала, сколько это стоит. Он поднял бровь, но вернуть лишнее не дернулся. Сгреб кучу в коробку и отвернулся к полкам.
– Ну и хрен с тобой, напыщенный идиот, - шепнула я, выйдя на улицу. Нам нужно было закупить еды на всю эту ораву, а в таких объемах это лучше было сделать на рынке. Вернуться оттуда придётся в коляске, хотя Гарри и утверждал, что сам в силах все унести.
Тряпичная сетка с картошкой, сумка с морковью, луком и травами были подняты
Только сейчас, купив эту кучу продуктов, я поняла, насколько много денег получила за чертеж имения.
Дома мальчишки быстро перенесли покупки внутрь, закрыли мастерскую изнутри со всех сторон, сварганили быстрый обед, чтобы закончить его до того, как придут чужаки. Я перекусила с ними, налила кипятка, сделала тот горький отвар для Филиппа и решительно поднялась к нему.
– Все равно я тебя напою, а потом наложим мазь. Не противься, дорогой, а на ночь мы дадим тебе капельку опия. Боли, наверное, страшные, и мозг просто отключил тебя, чтобы ты не чувствовал их, - приговаривала я, заливая из чайной ложки жидкость между губами. По чуть, проверяя, чтобы она не выливалась. Потом той же ложкой залила в рот воды, чуть зажала нос, и он сделал вдох ртом. Проглотил. Все в порядке.
К приходу печника ванны еще не привезли, и пришлось его занимать чертежом. Пока я рассказывала, что же хочу, подъехали две телеги, на которых и лежал наш заказ. Длиной не больше полутора метров, высотой, наверно, сантиметров семьдесят, и столько же шириной. Они походили на ванночки для купания детей, только подлиннее. Неудобнее всего было то, что все углы были полукруглыми. Это крало квадрат дна, но выбирать было не из чего.
Печник принял решение начать кладку прямо под ванными, и попросил отправить за его подмастерьем. За ним отправился Дин.
Каким только образом он ни выспрашивал у меня о планах на эти ванны, я отмахивалась, но потом решила выдумать что-то, ведь любопытство – та еще причина для множества бед.
– Я буду солить в них мясо. Но вначале надо его промыть, немного подварить, а уж после этого в бочки и под соль, - описав все детально, я надеялась, что его такой вариант устроит. Но он сомневался и хмурил брови.
– Не легче ли варить в больших котлах, коли вам так надо солить его вареным?
– Это такой рецепт. Оно должно нагреваться несколько раз и равномерно. А уж потом по бочкам и банкам, - по сути, я рассказывала процесс, частично похожий на готовку тушенки.
– Ладно, мясо, значит мясо. И хорошо такое мясо хранится?
– Если упаковать без воздуха, то долго. Можно заливать воском, только очень толстым слоем, - я решила больше не оправдываться, и посоветовала поторопиться с работой.
Два дня требовалось печнику и его двум помощникам. Я обещала заплатить побольше, если уложатся раньше. Не хотелось видеть здесь чужих с нашей-то тайной комнатой!
Ночевала я в эту ночь на матрасе рядом с Филиппом и Гарри. На минуту даже показалось, что я дома. Если закрыть глаза и слушать дыхание Филиппа и Гарри. Запах от него теперь был совсем другой. Кровью пропахло все здесь, но мазь немного поменяла запах в комнатушке. Перед сном мы с Гарри отмыли там окно, выбрали себе одеяло. Мальчик сопел между нами, а я, оперевшись на локоть, смотрела, как поднимается грудь моего мужа.