Идентичность
Шрифт:
Таким образом, путь личностного и духовного роста, а также эволюционный путь познания и освоения мира представляют собой восхождение по «лестнице иллюзий» – от грубых, наивных, неточных и суеверных ко всё более утончённым, детализированным, осмысленным и верным. Но иллюзия, как бы она ни была совершенна, никогда не совпадёт с оригиналом. В этом, к слову, состоит смысл «майи» – важной категории, обсуждаемой в Упанишадах и связанных с ними духовных учениях индуизма и буддизма.
Поэтому не нужно пугаться иллюзий – наш ум с ними неразрывно, онтологически связан. Мы обречены навеки жить в мире иллюзий, и этот мир, лежащий в социокультурной и психической проекциях Вселенной, поистине прекрасен. Только в нём существуют категории красоты, правды, справедливости, сострадания,
Глава 2. «Дорожная карта»
Опрометчиво пускаться в опасное и трудное путешествие, не имея с собой карты. И что может быть опаснее и труднее, чем всамделишное, а не вымышленное путешествие в глубины психической и социокультурной Вселенной – путешествие длиной в жизнь? «Дорожная карта» этого путешествия – парадигма, картина мира, запечатлённая в сознании путешественника. Насколько она верна и полезна, покажет опыт.
Существует множество парадигм, и ни одна из них не тождественна реальной Вселенной, – точно так же, как ни одна, даже самая лучшая, топографическая карта не тождественна реальной местности и ни одна научная теория не тожественна описываемым ею природным процессам. Но что поделаешь? Без карты мы слепы, а с картой – хоть в какой-то мере зрячи.
Разные парадигмы не противоречат, а взаимно дополняют друг друга, показывая мир в разнообразных ракурсах и с различных точек зрения, даже если в реальном социуме они люто враждуют между собой. Но нельзя их просто взять и смешать, выбрав из каждой самое лучшее, – полученный «компот» окажется абсолютно несъедобен. Их синтез возможен лишь с более высокой и всеобъемлющей позиции, которая заключается в понимании и признании того, что всякая парадигма – это всего лишь карта одной и той же местности, и какая из множества парадигм окажется более или менее полезной, зависит от конкретных обстоятельств и характера решаемой задачи.
Не человек для парадигмы, а парадигма для человека!
То, как и каким человек видит, воспринимает и интерпретирует окружающий мир, зависит, в первую очередь, от социокультурного ракурса или проекции, навязанных ему его ведущим эгрегором. Вселенная воспринимается нами сквозь призму того или иного мифа, и альтернативы нам не дано. Конечно, мировоззрение на протяжении жизни человека может – и должно! – меняться, становясь всё более богатым, разносторонним и эффективным, но подобное изменение – это всего лишь замена менее совершенного мифа на более совершенный.
Данное положение, на мой взгляд, весьма убедительно и полно раскрыто в книгах Карлоса Кастанеды. В его терминологии восприятие окружающего мира происходит не непосредственно, а как бы считывается с внутренней оболочки «пузыря восприятия», в который полностью погружена психика человека, и возникающая в сознании картина мира зависит от положения «точки сборки», играющей роль фокуса в этой своеобразной психической камере-обскуре. Иными словами, априорные представления о мире, которые, естественно, по своей природе представляют собой миф, определяют наше восприятие мира, которое мы принимаем за реальность. А всё, что не укладывается в прокрустово ложе априорных представлений, либо отметается сознанием как невозможное, либо приводит наш ум в состояние ступора и тревоги, порой невыносимой.
С этим обстоятельством ничего невозможно поделать. Но вполне возможно изменить отношение к своей собственной парадигме, а также к парадигмам других людей, по каким-то причинам не совпадающим с нашей, на более трезвое и эффективное. Иными словами, подняться на мета-уровень восприятия, на котором жёсткая привязка к парадигме утрачивает своё значение. Мировоззрение – это инструмент, помогающий нашему уму воспринимать мир с какого-то одного ракурса, и мы вправе использовать этот инструмент по нашему разумению, изменяя и регулируя его настройки. Человек – хозяин инструмента, а не наоборот.
А значит, не следует становиться рабом своего мировоззрения, считая его единственно правильным,
Учитесь в широких пределах менять и перенастраивать свою точку зрения, свою «точку отсчета» (или, по Кастанеде, «точку сборки»), с которой вы взираете на Вселенную или проникаете в её глубины, как оптику телескопа или микроскопа! Развивайте гибкость своего ума, не страшась «изменить принципам», – сами по себе принципы ничего не стоят, а вся их ценность заключена в возможности той или иной социокультурной и психической настройки. Не шарахайтесь непознанного, того, что кажется неприемлемым или невозможным! Ведь именно в этих пугающих точках заключены величайшие открытия и скрытые возможности, наши «точки роста». И не бойтесь утратить сопричастность к вашему ведущему эгрегору и его поддержку: с высокими эгрегорами (а о низких и грубых что толку нам с вами тут рассуждать?!) можно и нужно договариваться с достойной и самостоятельной, а не рабски подчиненной позиции! (Подробнее об этом мы поговорим позже, в главе под номером 5.)
Важные для нас понятия верности, правды, ответственности, чести, совести, долга при этом не обесценятся и не исчезнут, но поднимутся на более высокий уровень осознанности – на мета-уровень, буддхиальный уровень сознательных мотиваций, где, собственно говоря, и есть их истинное место. И как это отличается от господствующего ныне сектантского стиля мышления, не способного выйти за пределы навязанной ему парадигмы!
Итак, в корне неверно ставить вопрос об истинности или ложности того или иного учения, мировоззрения, парадигмы, мифа, как способа восприятия и объяснения мира. Правильная постановка вопроса заключается в исследовании ресурсов, потенциалов, наработок, уникальных особенностей и достижений различных парадигм, возможностей компромисса, сотрудничества и синтеза, в выявлении общего и неповторимого. Каждая существующая в мире парадигма, каждая точка зрения, вне зависимости от их «истинности» и «ложности», во всей их непримиримости и смертельной борьбе, является неотъемлемой частью психической и социокультурной Вселенной, и в этом смысле она реальна и, безусловно, истинна – хотя бы как свершившийся факт. Все вместе они составляют пестрое многоцветье нашего мира, сияющего бесчисленными гранями нюансов и противоречий, в чём, кажется, и явлены его сила, гармония и красота.
Мифологическая и «строго научная» картины мира. Современная мифология.
Мифологическая картина мира характеризуется тем, что в основу понимания причинно-следственных связей и динамических процессов Вселенной кладутся целенаправленные действия мифологических персонажей, наделённых разумом и волей. В самых архаичных мифологических системах эти персонажи вполне антропоморфны, в более интеллектуально утончённых – порой весьма абстрактны, но во всех случаях их действия направляет разум, а потенциальные возможности далеко превосходят возможности человека. И, поскольку даже самый совершенный разум не всегда логичен, логика в мифологических объяснениях Вселенной отходит на второй план, уступая ведущее место этике, страсти и столкновению интересов, как бы они ни понимались в каждом конкретном сообществе. Все без исключения мифологические конструкции драматичны и поучительны.
Исчерпывающее философское определение мифа дал Алексей Фёдорович Лосев в своей юношеской работе «Диалектика мифа». С точки зрения психолога, психотерапевта и философа о мифах и мифологии много и плодотворно рассуждал Карл Густав Юнг; стоит прочесть его книги «Архетип и символ», «Человек и его символы», «О природе психе», сборник «Душа и миф. Шесть архетипов» и другие работы. Лично мне в понимании природы и роли мифологии очень помогли книги Роберта Грейвза «Белая богиня» и «Мифы Древней Греции», а также классические книги «Золотая ветвь» Джеймса Джорджа Фрезера и «Архаические техники экстаза» Мирчи Элиаде. И, разумеется, нужно внимательно и вдумчиво изучать первоисточники – мифы, мифологические системы, эпос и сказки разных эпох и народов.