Идентификация
Шрифт:
Ничего себе! Это кто у нас такой здесь нарисовался? Чтобы поглотить мой Разряд, нужен уровень Дара не ниже четвертого ранга! А то и третьего…
В следующую секунду на меня обрушился настоящий ураган. Я даже не успевал идентифицировать все элементы, настолько быстро и виртуозно орудовал ими неизвестный. Сабля, Молот, Плеть. Снова Плеть, Сабля, Разряд…
Да сколько ж у тебя резерва, зараза?
Отведя в сторону очередной удар, я атаковал сразу с двух рук. С правой, отвлекая, сорвался Разряд, а вот левой я отправил вперед хитро закрученную Плеть, чтобы зацепить и сорвать Щит
И почувствовал, как внутри закипает злость. Выдернув из подсумка магазин, я сделал вид, что выдергиваю чеку, и метнул его по нисходящей. Одаренный отвлекся лишь на секунду, но мне хватило и этого.
Подцепив Даром контейнер, стоящий за спиной, я крутанул его и, разогнав до скорости вагона метро, метнул в Одаренного. Тот успел лишь вскинуть глаза, но времени отреагировать, у него уже не осталось.
Стальная коробка в несколько сотен килограмм весом врезалась в тщедушное тело и просто расплющила его между собой и стенкой рубки. От удара буксир, кажется, даже покачнулся, а над рекой разлился звон — куда там колокольному!
И когда он затих, на палубе воцарилась гнетущая тишина.
Стрельба смолкла. Вражеские автоматчики то ли закончились, то ли настолько обалдели от потери Одаренного боевика, что прекратили огонь. Я хрустнул шеей, приходя в себя, подхватил автомат и рванулся вперед. Остальные, не дожидаясь команды, бросились следом.
Взлетев по ступенькам, я упал на колено и вжался в стенку палубной надстройки. Вовремя. По железу застучали пули, а потом прямо мне под ноги, кружась на месте, прилетел цилиндр ручной гранаты.
Отреагировал я моментально. Удар ногой — и граната взмывает в воздух. Я тут же бросился плашмя и накрылся Щитом, а вот тот, кто ее в меня и бросил, такой возможности не имел: грохнул взрыв, в воздухе засвистели осколки, барабаня по металлу и дереву, а из-за здоровенной бочки в десятке метров от меня вывалилось изрешеченное тело. «Проконтролировав» его на всякий случай короткой очередью, я сменил магазин и бросился вперед.
Резко открывшаяся дверь едва не ударила мне по лицу, я отпрянул, однако выстрелить не успел. Подоспевший Камбулат просто сунул за дверь дуло автомата и выпустил длинную, на весь магазин очередь, водя стволом из стороны в сторону. Когда мы ввалились в небольшое помещение, добивать там было уже некого. На полу лежали два тела, все еще сжимающие в руках оружие. Я потыкал в них стволом, и убедившись, что враги мертвы, сделал знак Камбулату.
— Правый борт — чисто! — послышался в наушнике голос Поплавского. — Видим рубку.
— Без меня не суйтесь! — скомандовал я. — Сейчас будем!
Вернувшись на палубу, мы, прикрывая друг друга и стараясь не пропустить ни одного закоулка, медленно двинулись к рубке. Однако, кажется, сопротивление противника было сломлено окончательно.
Видимо, люди у Распутина все же не бесконечные. И не могу сказать, что меня это не радовало.
Досмотрев оба этажа палубной надстройки, мы спустились по ступеням и вскоре увидели Георга и Поплавского. Второй, как и всегда, выглядел лихо и невозмутимо,
Но вид имел воинственный — хоть и слегка пришибленный.
— Осторожно, свои, не стрелять! — скомандовал я в рацию, опасаясь, что взвинченный до предела Георг просто всадит очередь на звук, не разбираясь, кто там пожаловал.
Собравшись вместе, мы встали с двух сторон от дверей, ведущих в носовую надстройку. Большую, в три яруса, с рубкой на самом верху, и, если у врага еще и оставался какой-то резерв, то сейчас он ждал нас внутри.
Ну, что ж, пойдем поздороваемся…
— Выносим двери, заходим двойками, — негромко проговорил я. — Сначала мы с Виталиком, потом Камбулат с Георгом. Щиты наготове. Смените магазины, проверьте оружие… Готовы? Пошли!
Мощный Молот сорвал дверь с петель и швырнул ее в помещение. Следом тут же ворвались мы с Поплавским. Я провалился в скольжение, разгоняя тело и восприятие до нечеловеческих скоростей, и начал действовать чуть быстрее товарища. На самом краю поля зрения мелькнула тень, и я тут же всадил в нее очередь, перенес прицел на дверной проем, в котором на миг показалась чья-то фигура, и несколько раз выстрелил.
Послышался звук падающего тела, а я уже расшвырял Молотом баррикаду из перевернутой мебели посреди помещения и поливал очередями прибитые обломками тела. Ко мне присоединился Поплавский, и к тому моменту, как в комнату ворвались Камбулат с Георгом, живых в ней уже не осталось.
Ну, кроме нас, разумеется.
— За мной! — рявкнул я и бросился к лестнице.
Откуда-то сверху прилетела граната, но я попросту отбросил ее назад Даром, и через секунду послышался грохот взрыва, ударивший по ушам в небольшом помещении. И тоненький, надсадный вой боли, постепенно переходящий в скулеж.
Неслабо там кого-то зацепило.
Взбежав по лестнице, я поднял автомат над головой и высадил длинную очередь, не целясь. Сменил магазин, прикрылся Щитом и одним прыжком оказался вверху, приседая и уходя в сторону.
Несколько быстрых одиночных выстрелов ударили в стену над моей головой, я крутанулся на одной ноге, разворачиваясь на звук, и снова вдавил спуск. Однако пули лишь бессильно бились о перевернутый верстак из толстого листового металла, визжа и рикошетя.
Впрочем, стрелка, это не спасло: я Саблей развалил надвое и чертову железку, и того, кто за нею прятался.
— А мог бы жить и жить, — буркнул я, осматриваясь. И, убедившись, что на этом этаже нам больше ничего не угрожает, проговорил в рацию. — Поднимайтесь.
— Ну ты… Ангел смерти, блин, — пробормотал Поплавский, оглядывая помещение. — Хоть бы нам кого оставил…
— А ты еще не навоевался? — хмыкнул Камбулат, меняя магазин и досылая патрон. Георг молчал. Но в его долгом, пристальном взгляде, которым он меня наградил, было столько уважения, что мне даже стало неловко. Правда, кроме уважения, там было кое-что еще. Кое-что, что Георг старательно старался подавить и не показывать, но я все же рассмотрел.
Страх.
Что ж, колбаса Брауншвейгская, знай наших.