Идеология и субъект
Шрифт:
При этом субъект зачастую не может начать действовать, не ответив на вопрос «Зачем?» Он усиленно ищет на него ответ и почти всегда его находит среди своих идей-ценностей. Именно найденная идея-ценность «объясняет» ему, почему надо действовать и даже, что следует делать, а чего делать не следует. Фактически этот ответ разрешает субъекту начать действовать, как бы заранее оправдывая все то, что он сделает и даже будущие последствия. Ему уже не важно насколько верным будут его действия, ведь идея-ценность уже доказала свою истинность и тем самым сделала истинными и все будущие действия.
Все остальные идеи-ценности остаются
Смогла бы Анна Каренина ответить на вопрос –
«Зачем она изменила своему мужу?»
П.Сэлфинг
Субъект никогда не винит свою идеологию, а признает виновным самого себя, свои страсти, желания, потребности и т.п. И тогда, кажется, что идеология вовсе не управляет субъектом, а составляющие ее идеи-ценности являются всего лишь неким критерием оценки его существования. Почти украшением. Но именно тем, что идеология становится критерием оценки, она и превращается в управляющего, способного запрещать и разрешать действие. Ради своего понимания чести, достоинства, данного слова и т.п. субъект зачастую способен пойти на смертельно опасные действия. И их нельзя объяснить какими-то там желаниями или соблазнами. В этот момент субъект, как он считает, «не может поступить иначе».
Вопрос «Зачем?», как и все подобные вопросы, постоянно доказывают субъекту необходимость идеологии. О, отвечая на них, он формирует смысл своего существования. Правда, этот смысл «работает» только тогда, когда идеи-ценности признаются субъектом истинными, а потому значимыми, а следование за ними становится долгом перед самим собой, в то время как все остальное уходит на второй план. Вопрос «Быть или не быть?» превращается в вопрос – существовать или быть, быть кем-то, что-то значить, ощущать и считать себя кем-то или …
Однако, и это любопытно, став исполнением долга, идея-ценность, уходит на второй план, как бы забывается, становится идеологическим фоном. Субъект не возвращается к ее содержанию. Он уже не задает вопрос –«зачем?». Он знает ответ и главным для него становится исполнение своего долга. И тогда он уже служит не некой идее, а самому себе, своему пониманию самого себя.
Однако в этот момент и возникает эффект обратного действия. Исполняя свой долг и испытывая при этом эмоциональный подъем, субъект возвращается к содержанию той идеи-ценности, которая и определила когда-то его действия. И тогда он еще раз убеждается в истинности этой идеи-ценности, а, следовательно, и в истинности принятого им решения. Или наоборот. Отказывается от этой идеи-ценности и от своего долга следовать за ней.
КОНТРОЛЬ И УПРАВЛЕНИЕ
Отступление
Контроль – жестко целенаправленная
форма управления.
П.Сэлфинг
заблуждение
С.Кьеркегор
Элита социума всегда стремится управлять большинством. В том числе пытаясь контролировать все, что большинство делает, и даже то, о чем и как оно думает. Впрочем, элита осознает, что управление субъектом, и тем более контроль над ним, не самый эффективный способ подчинения. Субъекта готов в любой момент освободиться от любого управления. И чем более монолитен социум, тем больше он пытается управлять субъектом, а в период ослабления этой монолитности социум переходит к более жесткой и определенной форме управления – контролю за субъектом.
Но и позиция субъекта неоднозначна. В условиях крайней неопределенности и нестабильности, большинство стремится в социум, чувствуя, что в условиях грозящей опасности следует в максимальной степени поддерживать единство с ним, даже за счет утраты собственной самостоятельности. И наоборот. Определенность и стабильность вызывает у субъекта ощущение самодостаточности и независимости, актуализирует иллюзию возможной свободы, которую, как кажется субъекту, он может реализовывать, даже игнорируя социум.
И, конечно, в такой ситуации субъект демонстрирует свои «собственные» идеи-ценности, которые выдает за убеждения и принципы. Он сам, и его идеология, представляют собой яркий, как бы надутый воздушный шарик, который требует своей демонстрации. Подобная демонстрация убеждает, в первую очередь, самого субъекта – он избавился от управления со стороны социума и стал самостоятельным, независимым и свободным, и, тем самым, незаметно для самого себя, оказывается под жестким и порой бескомпромиссным контролем.
Стремление представителя большинства быть самим собой поощряется социумом, который как раз и привнес в его идеологию эту идею-ценность, о чем субъект не догадывается. Именно в этот период своей «максимальной свободы и независимости» существования субъекта его идеология максимально управляет им. Причем, он готов последовательно и целеустремленно следовать за «своими» идеями-ценностями, вопреки, так называемой, житейской логике, рационализму, практицизму, эгоизму и даже самосохранению. Он способен на героизм, который на самом деле сформирован социумом с помощью внедренных в его идеологию идей-ценностей, в истинность которых он совершенно искренне и непосредственно верит.
Следовать за кем-то означает, …, идти одному, идти в одиночку тем путем, каким шел учитель;…;быть должным самому выбирать;…; тщетно отчаиваться, ведь тебе никто и не может помочь …
С.Кьеркегор
Дело в том, что субъект практически не ощущает идеологического управления, если оно не переходит в форму контроля. Именно поэтому социум отказывается от контроля с его жесткой цензурой и мониторингом поведения субъекта. Все это замещается предложением субъекту идей-ценностей, а, фактически, внедрением этих идей в его сознание. Социум позволяет субъекту «сформировать свою собственную идеологию», в какой-то форме апробировать ее и убедиться в ее состоятельности. А далее эта идеология уже сама начинает контролировать его поведение, а социум лишь корректирует этот процесс.