Иди через темный лес. Вслед за змеями
Шрифт:
Ближе к полудню, когда сквозь густые переплетенные кроны деревьев пробились блеклые лучи слабого осеннего солнца, он не выдержал и резко рванул в сторону с тропы. Проломился сквозь колючий кустарник и исчез, даже хруста веток из леса не раздалось, словно и не было его.
Меня пробрала дрожь. Я остановилась как раз у пролома в кустах, похолодев, и глядела, как расправляются ветви, исчезают надломы, заново отрастают колючки. Через десяток секунд даже следа не осталось, словно и не ломился здесь никто в лес.
– Эй, что встала, девка?! – раздался
Я сглотнула и на ватных ногах пошла дальше. Кольцо успокаивающе нагрелось, мол, я же говорило. Я сжалась, уставилась под ноги, страх оступиться, случайно сойти с тропы навязчивой занозой засел в мыслях. К счастью, тропа скоро влилась в широкую дорогу, а та через пару сотен шагов уперлась в высокие деревянные ворота, окрашенные лучами заката в зловещий багровый цвет.
Вот я и нашла людей, которых можно расспросить о Финисте.
Только захотят ли они мне отвечать?
9
Медь и кровь
Назвать княгиню красивой язык не поворачивался. Рыжая, худая, словно усохшая до скелета, с тонкой сухой кожей, она казалась тяжело больной, доживающей свои последние дни. Но крепкие витязи трепетали перед ней, входили с низким поклоном и говорили, не поднимая глаз. Я же стояла за их спинами и с интересом разглядывала хозяйку «медного царства» – огромного терема, украшенного инкрустациями из полированной меди, да пары десятков хибар вокруг.
Наконец княгиня милостивым кивком отпустила своих дружинников и с ласковой улыбочкой подозвала нас. Я осторожно приблизилась, ощущая себя зайцем, купившимся на елейный голосок лисицы. Волк демонстративно лег у моих ног, глядя в сторону.
– Здравствуй, красна девица, – снова улыбнулась княгиня. Похоже, по ее задумке, от ласкового голоса да нежного приветствия я должна была растаять и ей довериться, но я еще сильнее насторожилась – и голос был хрипловат, и в улыбке мелькали острые зубки.
– И ты здравствуй, прекрасная княгиня, – покривила душой я. Очень непривычно было обходиться без «вы», приходилось речь контролировать, чтобы себя не выдать.
– Извинения прими за грубое обхождение моих дружинников. Воины они, а не послы, вежливому обхождению не обучены. – Я только усмехнулась в ответ на это. Интересно, заливалась бы она соловьем, если бы со мной не было волка? А если бы волк был человеком? – А в знак примирения изволь со мной трапезу разделить.
– Изволю. – Я постаралась скопировать ее величественный кивок, но только судорожно дернула шеей. Вот уж что у княгини не отнять, так это манер и умения держать себя.
Радостно улыбнувшись, она хлопнула в ладони, и тотчас из боковых незаметных дверей тенями выскользнули служанки – все, как одна, в темно-красных сарафанах, с платками, полностью скрывающими волосы.
Спустя пару минут, еще до того, как княгиня успела недовольно нахмуриться, стол был накрыт. Я подозрительно принюхалась, вспомнив о трапезе в доме Яги, но пахло аппетитно. Жареная дичь, свежие овощи, тонкие лепешки и вино. Даже волку отдельные миски приготовили.
Княгиня изящно сошла с трона и знаком предложила мне присесть за стол напротив нее.
– Ах, дорогая гостья, не серчай за скромную трапезу. Разве могла я знать, что вместе с дурными холопами мои славные дружинники приведут могучую чародейку?
Я едва лепешкой не подавилась от такого заявления, но предпочла промолчать. Пока меня здесь опасаются, мне самой бояться нечего. Я почти не сомневалась, что столь странным обхождением была обязана своему спутнику. Или волки в лесу – зверь редкий, или не сопровождают по доброй воле путников.
Волк, словно угадав, что мысли мои о нем, поднял голову и насторожил уши. Еду он даже нюхать не стал, отвернулся демонстративно, как от редкостных помоев.
– Я и сама предположить не могла, что здесь окажусь, – вежливо кивнула я, с трудом проглотив пресную лепешку. По чуть изменившемуся выражению лица княгини поняла, что ляпнула что-то не то и поспешила исправиться: – Да пленницей, а не долгожданной гостьей.
Княгиня расслабилась.
– О, дружинники всего лишь воины, не королевичи, воспитанием похвастать не могут. Разве придет к ним мысль, что усталой путнице надо своего коня уступить? Прошу, не серчай на моих воинов, не их вина, что учили их не благородным девам угождать, а мечами махать.
Я только вежливо улыбнулась, впиваясь зубами в птичье крыло. Похоже, предвидение здесь почитается самой простой ступенью колдовства и не владеют ею лишь те, кто магией совсем обделен. Как моя собеседница, например. Вряд ли бы она стала передо мной лебезить, если б знала, насколько я сама далека от всего колдовского и волшебного.
Проглотив очередной кусочек мяса, я задумчиво провела кончиком языка по зубам. Что-то было не так, но я не могла ни понять, ни почувствовать, что именно. Свежее, ароматное мясо, сочные овощи, холодная вода. Разве что вино кислило безбожно, но его я отставила, едва пригубив. Княгиня же что ела, что пила жадно, не скрывая неумолимого, алчного голода, по-змеиному заглатывая крупные куски.
– Зачем же ты отправила своих воинов деревню жечь?
– А они ее сожгли? – наигранно удивилась княгиня, прикрывая рот рукой. – Ах, как же они безжалостны! Я ведь попросила новых работников мне найти, девиц юных с умелыми руками, чтобы ковры ткали да платья мне вышивали. Опять о моей жестокости слухи пойдут! – пригорюнилась женщина, но в ее интонациях мне почудилось такое самодовольство, что я едва удержалась, чтобы не скривиться.
Княгиня нравилась мне все меньше и меньше. Надо бы потихоньку выбираться отсюда, не дай бог решит меня придворной чародейкой сделать!