Иди к черту, Суббота!
Шрифт:
— Черешня! — На ходу крикнул мне Рома, весело и широко улыбаясь. Глаза его задорно блестели. — А ты быстрая, как военком после отчисления!
Я впилась в друга пристальным взглядом, тут же направившись ему навстречу.
— Где Максим?
— Так все там же, на крыше, — вполне спокойно ответил мне Рома. — Пошли! Его надо ещё как-то снять.
— Да, идём, — судорожно кивнула я.
Рома повёл меня почему-то не в сторону заброшенного здания, которое находилось не очень далеко от частного сектора, а в сторону леса. Но рядом с лесом нет высоких домов. Пыльная
— Ром, ты куда меня ведёшь? — Спросила я у друга.
— Как куда? — искренне удивился тот. — К Максу!
— Но мы идём в сторону детской площадки, — недоуменно продолжила я.
— Ага, — кивнул друг.
— Ты хочешь сказать, Максим там?
— Ну да, — пожал плечами Рома. — Где ему ещё быть? Всегда там бухали.
— Ты сказал, что он на крыше! — Возмутилась я, сдвинув брови на переносице. — Что собирается прыгать!
— Ну да! — Повторил друг, также как и я вложив в голос эмоции. — Пошли!
Он взял меня за запястье и потащил вперёд. До площадки оставалось пара шагов, но её не было видно из-за деревьев. Я вообще ничего не понимала, и помимо того, что волновалась, начинала ещё и злиться, подозревая, что меня, как идиотку, прямо сейчас пытаются развести. До нас доносилась музыка и весёлые голоса. Похоже, гулянка шла полным ходом.
Когда мы подошли к площадке, я сразу же все поняла. Волнение тут же испарилось, зато злость нарастала с каждой секундой. Максим, живой и невредимый, сидел на крыше беседки — его излюбленном месте ещё с детства. Одетый в толстовку цвета графита и спортивные штаны, он держал в одной руке бутылку с пивом и размахивал ей, даже не замечая, как содержимое выплескивается короткими струями на траву.
— В старой папиной машине с тобою хоть куда -а-а, — болтая ногами, во весь голос подпевал он песне, грохочущей из колонки, — запоминай момент скорее, есть всего минута -а-а! *
Я, скрестив руки на груди, остановилась, устремив сердитый взгляд наверх. Субботин заметил меня почти сразу и радостно улыбнулся, помахав мне.
— Ребята, смотрите, любовь моя пришла! — Заорал он, перекрикивая музыку. — Лиз-а-а! А ты ещё красивее, когда я пьяный!
По площадке разнесся смех парней, которые, сидя на лавке, с интересом наблюдали за своим товарищем. Рома тоже заржал. И я тут же возмущённо на него посмотрела.
— Ты сказал мне, что он на крыше и собирается прыгать!
— Ну так он на крыше, — махнул рукой в сторону беседки, на которой сидел Макс, как ни в чем не бывало ответил Шелуха. — Он реально хотел спрыгнуть.
— Ты серьёзно? — испепеляя друга взглядом, прошипела я.
— Черешня, мне страшно, когда ты злишься, — предупредил меня он, отступив на шаг в сторону. — завязывай так смотреть.
— Ты притащил меня сюда, чтобы я пришла посмотреть на пьяного Максима? — уточнила я, в упор глядя на Рому.
— Ну ему реально плохо, — развёл руками тот. — А ещё он обещал прыгнуть, если ты не придёшь. Но ты пришла, Черешня! —
— От чего? От сорванного голоса?
— От прыжка, — послужило мне ответом. — В неизвестность. А ещё он просто в дрова. Ему домой надо, пока не свалился с беседки. А он не слезает, прикинь?
Я перевела недобрый взгляд на Субботина. Он тут уже улыбнулся мне и, едва не упав с крыши, послал воздушный поцелуй.
— Зайка моя, я твой зайчик! — Раздался его весёлый голос. — Банька моя, я твой тазик! *
Парни громко смеялись, кто-то свистнул, кто-то крикнул, чтобы Макс продолжал. Он, конечно же, продолжил. Любил же быть в центре внимания. Снова посмотрев на меня, он приложил руку к сердцу и запел. Хотя, скорее тут подошло бы слово заорал:
— Я но-о-очами плохо сплю, потому что я тебя люблю -ю! Потому что я давно, давно тебя люблю-ю! *
Идиот, — закатила я глаза.
Максиму, в отличие от меня, было весело. А его товарищам ещё веселее — кто-то даже подпевал. Субботин домой явно не собирался, так что мне тут делать нечего. А если свалится — будет ему уроком. Меньше пить надо. Опустив взгляд, я развернулась и пошла обратно. Просто слов нет! Я почти сказала все Андрею, думала, что -то случилось. Волновалась, переживала, а на деле Макс просто решил напиться!
— Э, Черешня, ты куда? Подожди! — Крикнул мне вслед Рома.
— Я домой, — не оборачиваясь, ответила я ему. — Веселитесь.
— Зайка моя, ты куда? — Послышалось сзади. — Лиза-а! Не уходи!
Я не ответила ему. Что толку разговаривать с пьяным человеком? Я сделала ещё пару шагов, а потом, вдруг, послышались громкие возгласы и мат. Обернувшись, я замерла. Максим, морщась, лежал возле беседки. Парни вскочили с лавки и помчались к нему. Я тоже не осталась в стороне. В голове теперь не было ни одной мысли, ни одной эмоции. В оцепенении я подбежала к толпе, растолкала товарищей Субботина и подошла к нему, сев на колени.
— Максим, ты как?
— О, Черешенка моя, — глядя на меня туманным взглядом, пролепетал он.
— Ты как? — Повторила я, с беспокойством осматривая Макса. — Болит что-то?
— Сердце моё болит, — пожаловался он. — Сегодня видел тебя с Гениальностью. Думал голову ему оторвать и на глушак его тачки повесить. Типа украшение. У него бы щеки раздувались, если газануть. Прикольно, да?
— Опять ты за своё, — возмутилась я, а потом более жалостливо спросила: — Максим, ты скажи, у тебя болит что-то?
— Да, Максон, тебе, может, в больничку? — Предложил кто-то из парней.
— Нахер больничку, — отмахнулся Субботин. — Помогите встать.
Через несколько минут Макс уже стоял на ногах. Боль, скорее всего, он чувствовал не так резко из-за алкоголя. Оставалось только надеяться, что он ничего себе не повредил.
— Субботин, иди домой, — устало сказала я.
— Я пойду, только если ты пойдёшь со мной, — заявил он. — Пойдёшь?
— Ты подумал, что скажет твоя бабушка?
— А её нет дома, — весело улыбнулся Макс и повернулся к своим товарищам. — Пацаны, я домой!