Иди, поймай свою звезду. Караван мертвецов. Адам и Ева - 2
Шрифт:
– Шей, что ты говорила насчет того, что это не настоящая Кентукки?
Шейла плотнее прижимается ко мне. Укрываю ее, как могу, своей курткой, но она не водостойкая.
– Это долгая история. Драконам нужна была пригодная к жизни планета, но без людей. Вот Мрак и организовал.
– Как?
– Об эпидемии синей чумы на Кентукки слышал?
Кто о ней не слышал. Пандемия. Во–первых, к настоящей чуме никакого отношения не имеет, во–вторых, заболевание вирусное. В третьих, смертельно только для человека. Местный вирус мутировал, а биосферщики проглядели. И, не успели отдать планету под заселение, как… Так и не заселили.
– Эпидемию тоже драконы организовали?
– Тебя из одной крайности в другую бросает. Эпидемия возникла сама. Мрак узнал о ней через неделю, развил бешеную деятельность и за три дня подавил. Местные на него молиться были готовы. Он свой шанс никогда не упустит.
– Тогда…
– Тогда остается другая половина истории. Эксперимент по глобальной очистке планеты от вирусов был туфтой от начала и до конца. Слепому ясно, что всех вирусов не уничтожить. Но Мраку нужно было хоть на час очистить планету от людей. Ты подумай, как верно он все рассчитал. Попробуй просто так вытурить всех с планеты. Наверняка найдутся упрямые идиоты, которые просто из вредности откажутся. Но он – спаситель! Его все уважают! Он же не для себя старается, для них. Все напуганы чумой. Да они сами растерзали бы любого, кто отказался бы покинуть планету.
– Зачем?
– Чтоб сдублировать! Не мог же он дублировать планету с людьми! Это шума не оберешься. А так – уютная планета с ухоженной биосферой. И ни одного человека. Только мы с тобой.
Если принять, что это правда… Про дублирование планет я слышал. Незадолго до моего рождения было три удачных эксперимента. Но в результате чуть не взорвалась звезда. Насколько мне известно, эксперименты не повторялись.
– Постой! Эпидемия на Кентукки была лет пять назад!
– Семь. Но он же дракон. Заранее все учел. И запасся планетой.
– И ее, конечно, никто не нашел…
– А ее невозможно найти. Она в соседнем континууме. Местные люди еще на пещерных медведей охотятся.
– Ради тебя создал целую планету!..
Шейла грустно посмотрела на меня.
– Кир… Это уже вторая… Первая – дубль Земли за пять миллионов лет до появления человека. Там я росла.
– Как Маугли?..
– Почему – как Маугли? Нормальный поселок, около ста жителей. Киберов – как грязи. Они хищников вокруг поселка уничтожают.
– Люди не знали, где живут?
– Почему? Многие знали. Мои, так сказать, родители, например.
– Их как пленников держали?
– Ну ты что? С дуба рухнул? ЖИЛИ они там. Просто жили. Вдали от шума городского.
– Тогда не понимаю.
– Нуль–т! Входишь в кабинку в одном месте, выходишь в другом. На небо посмотришь, ни одного знакомого созвездия, понял? Компьютер включил – новости с какой–то густонаселенной планеты. Может, она рядом, а может – на другом конце обитаемого космоса. Хочешь – политика, хочешь – спорт. Захотел в театре живых актеров
– Да.
– Все непосвященные считали, что живут на планете драконов–отшельников. Вот и весь секрет. Правила поведения на планете отшельников знаешь?
– Нет.
– Не мешай жить другим. Вот и все правила. Не понравилось – гуляй на все четыре стороны. Планет много. Тебе даже подъемные дадут. Драконы не мелочатся. Возникли проблемы – обратись в совет колонии. На нашей планете совет состоял из семьи Мрака. Он же первый там поселился. Мелкие вопросы решала моя мамашка. Все были довольны. Художники, писатели, губошлепы разные.
– Шейла, по–моему у тебя мания величия.
Я думал, она обидится, но она грустно рассмеялась.
– Мания величия у подопытного кролика! Звучит? Величайший из великих подопытных кролов! Это я.
– Какой же эксперимент над тобой проводят?
– Сейчас? Спаривают. С тобой. С целью получения потомства и закрепления в потомстве моих ценных видовых качеств. Как то: длинноухость и особая пушистость шкурки.
– А если серьезно?
– Если серьезно, забудь про пушистость. Длинноухость оставь.
Я хотел выругаться, но Шейла вдруг заплакала. Я чувствовал под ладонью ее вздрагивающие лопатки. Злость таяла как кусок льда в кипятке.
Один верблюд идет,
Второй верблюд идет.
Идет весь караван.
Один верблюд устал,
Второй верблюд устал.
Устал весь караван.
Может, не очень содержательно, и голос у меня плохо поставлен, зато актуально! Вниз было легче. И груза у нас меньше было. Шейла – странная девчонка. Невыносима бывает и матерится не в меру, но это в спокойной обстановке. А в критической ситуации на нее можно положиться. Сомкнет зубы – и молчок. На сколько нам воды хватит? Два литра на двух человек… Чукча! Там же ручей! Оглядываюсь.
– Устала? Хочешь, привал сделаем?
– У ручья.
Железная девчонка. Верю я ей, или нет? А чему я, собственно, должен верить? Она же не говорит ничего. Слишком много вокруг нее загадок. Чему инструктор учил – доверяй интуиции! Одна загадка – обычное дело. Две – бывает. Три – случается, но редко. Вокруг нее – десяток. Интуиция говорит, надо верить. Верю. Ве–е–рую… Во что – вот вопрос. Верю, что ей плохо. Что драконы плохие – не верю. Плохие драконы бывают только в сказках. Что драконы на людях опыты ставят, тоже не верю. Тогда почему ей плохо?
Ручей! Дошли. Привал!
Один верблюд прилег,
Второй верблюд прилег.
Прилег весь караван.
– Композитор, … … твою мать!
Чудо–девочка. Как бы отучить ее ругаться?
Готовимся к ночлегу. Голые камни. Не лучшее место, но одну ночь можно потерпеть. Шейла надевает на себя всю одежду, даже платье из чехла, сверху – брюки и куртку из лосиной шкуры, натягивает на голову капюшон и становится похожа на медвежонка.
– Я буду звать тебя Медвежонок.
Скалит зубы в улыбке, отбрасывает ногой камешки и ложится прямо на землю. Так у нее это привычно получается… Как у волка в зоопарке. Покрутилась на месте – и легла. Я еще ни разу не ночевал вот так – прямо под открытым небом, на голой земле. Озабоченно смотрю на небо. Весь день оно было безоблачным, а теперь затягивается тучами.