Иди за рекой

Рид Шелли

В затишье между посетителями я спросила у Коры, не видела ли она в последнее время Руби-Элис.

– Ну так-то даже больше, чем обычно, – ответила она.

Деревянный настил простонал, когда она переместилась от корзинки с деньгами к своему табурету. Она села и несколько раз выдохнула через скрученные в трубочку губы, как будто задувала невидимые свечи.

– Торчит всю неделю на нашей дороге – чаще так стоит на одном месте, ну вроде как ждет кого-то. Вы небось ее тож видали, она ж там почти что ни день стоит, прям, знашь, там, где ваша дорога с нашей пересекатся.

У Коры была особая манера сокращать слова,

как будто некоторые из них не умещались во рту и произнести их целиком было невозможно.

– Тебе не кажется, что с ней что-то не так? – спросила я, не успев как следует подумать над формулировкой.

– Ну… – хихикнула Кора, что означало: С чего бы начать? Список ох какой длинный.

Я попыталась исправить вопрос.

– Я в том смысле, что я тоже видела ее на нашей дороге. Это было необычно, даже для нее. Ты не думаешь, что она заболела или что-то вроде этого?

– Че-то я не сообразила спросить, – ответила Кора. – Можт, и заболела. Вчера мы с мамашей ехали в город, а она стоит ну прям посреди дороги, глаза выпучила, по сторонам такая зыркает. Еле-еле объехали.

Я не знала, успокоена я или наоборот встревожена тем, что Кора и ее мать отнеслись к старой женщине так же презрительно, как и я сама.

– Чего вообще все ее так боятся? – спросила я. – Сет думает, она – дьявол.

Кора рассмеялась и ответила:

– Ну, не думаю, что прям боятся! Скорей просто сторонятся странного, эт нормально. Забыли, вишь, что она ваще-то не всегда была чокнутой.

– Не всегда? – спросила я.

– Не-е, – помотала головой Кора. – Наскоко я знаю, она головушкой поехала после того, как тут инфлюэнца прокатилась. Может, осложнение. А может, с горя.

– У нее кто-то из родных умер? – спросила я.

Кора кивнула, и ее темные брови вскинулись.

– Все до единого.

– Это сколько же? – удивленно уточнила я.

Кора пожала плечами.

– Эт я не знаю. Я ж тада в люльке еще лежала. Просто слышала, че рассказывают. А сама-то застала только такую ж Руби-Элис, как и ты. Че-то все ездит на своем драндулете, на всех пялится глазами этими своими безумными. Ни словечка не скажет. Ток знай всякое зверье бездомное в дом тянет, шоб веселей. Господи, помоги нам.

– ГосподиПомогиРубиЭлисЭкерс, – рассеянно отозвалась я, размышляя над словами Коры.

Она кивнула и опять взялась за вязание. А я про себя добавила: Аминь.

Когда я была маленькой, мы с Кэлом часто укладывались пузом книзу на берегу небольшого пруда в нашем саду. Он дотягивался рукой до воды и разгребал плавающие листья, обнаруживая под ними целый скрытый от глаз мир. И вот мы лежали там бок о бок подолгу и терпеливо наблюдали, чтo проплывет мимо или всплывет на поверхность, и каждая мелкая рыбешка, каждый червячок или водяной клоп становились чудесным открытием. Разговор с Корой был очень на это похож: я как будто отодвинула в сторону мусор, который не позволял заглянуть под поверхность. Руби-Элис была одинокой женщиной с разбитым сердцем, а вовсе не дьяволом и не сумасшедшей, точно так же, как и Уил был просто-напросто бродягой и темнокожим чужаком в городе, в который редко заглядывали и те, и другие. Я вдруг поняла то, чего раньше никак не могла ухватить: ведь старуха день за днем там на дороге дожидалась меня! В то утро, когда я поспешила

поскорее от нее удрать, она потянулась ко мне не для того, чтобы толкнуть, а чтобы предупредить. Уил остался в Айоле и прятался в доме у Руби-Элис. Бедная женщина укрыла его у себя. Я была в этом уверена.

– Кора, ничего, если я ненадолго отойду? – спросила я, изо всех сил стараясь говорить спокойно, хотя сердце колотилось как безумное.

– Конечно, солнышко, иди, – ответила она. – Тебе ж скоро обед мужчинам готовить.

Об обеде я сейчас и не вспомнила, но Кора была права. Я выбралась из-под навеса и взглянула на безоблачное небо. Судя по всему, до подачи еды на стол у меня было чуть больше часа. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не побежать. Я понятия не имела, что произойдет, когда я найду Уила, но решение загадки его местонахождения придало мне отваги. Я зашагала быстро и целеустремленно, и даже почти не хромала – настолько я была уверена, что моя теория верна. Я представляла себе разные версии нашего воссоединения, но в конце каждой версии Уилл неизменно прижимал меня к груди.

Девушке семнадцати лет простительна глупость – особенно такой девушке, которая о сверхъестественной силе любви узнала лишь после того, как та ливнем обрушилась ей прямо на голову. Но интуиция, подсказавшая мне, что Уил находится совсем рядом, и ждет меня, и что я непременно найду его на соседской земле, где Руби-Элис держит своих странных животных, меня не обманула. Понадобилось лишь пройти сквозь темные сосны, отодвинуть щеколду на прежде запретной калитке и пересечь двор, по которому свободно разгуливают цесарки, куры и странные маленькие собачки. И постучать в нежно-розовую дверь, в которую я никогда еще не стучалась.

Я робко приложилась несколько раз костяшками – так тихо, что едва ли кто-нибудь мог меня услышать. Поскольку никто не открыл, я постучала энергичнее. После чего отступила на шаг, набрала побольше воздуха и стала ждать. В последнюю секунду я сообразила убрать с лица волосы, разгладить платье, расправить плечи и поднять подбородок. Мой внешний вид, о котором я всегда вспоминала слишком поздно, вдруг показался мне чрезвычайно важным, но я уже едва ли могла тут что-нибудь поделать, потому что увидела, как поворачивается дверная ручка.

Дверь с металлическим визгом открылась, и на пороге появился Уилсон Мун: он стоял с сияющей улыбкой и таким терпеливым спокойствием в лице и теле, как будто все это время ждал моего прихода. Тут меня осенило – так бывает, когда резко пробуждаешься ото сна, – что я гораздо больше времени провела с этим парнем в своем воображении, чем в реальности. Мы были почти незнакомы, и все же я успела себя убедить, что он мне обрадуется. Я стояла перед ним, краснела и переминалась с ноги на ногу, не зная, что говорить и что делать.

К счастью, он протянул мне свою теплую ладонь, и я за нее схватилась. Он повел меня в дом, и я пошла за ним.

Мужчины входили в кухню один за другим, снова внося с собой запахи, аппетиты и непрекращающийся обмен ругательствами. Когда они расселись, я принесла тарелку сэндвичей с ветчиной и полную миску капустного салата, а потом вернулась с кувшином сладкого чая. От спешки я дрожала и раскраснелась и старалась не поднимать головы.

– Заболела? – заметил мои румяные щеки и взмокшие волосы Сет.