Идол
Шрифт:
— Шутник! Когда ты уже закончишь с этим делом?! — вопрос риторический.
— Это спорт, мам, и из него не уходят.
— Это не спорт! Все, ничего не хочу слышать! — мама почти топает ногой, вызывая мой смех. — Иди мой руки и поздравляй именинницу.
Оставляю подарки в прихожей, забегаю в ванную, мою руки, провожу мокрыми ладонями по волосам, оставлю рукава закатанными, обнажая татуировку, поправляю кожаный широкий браслет и выхожу. Надюша у нас девочка консервативная и предпочитает отмечать праздник дома за большим столом с вкусной едой и тортом. Поэтому празднуют в загородном доме — здесь больше места. У нас большая гостиная с камином и панорамными окнами.
Беру цветы подарок и прохожу в комнату, застываю в дверях,
— А-а-а-а! — визжит Надя, заметив меня. Соскакивает с места и кидается мне на шею.
— С днём рождения, стрекоза, — шепчу ей на ухо, чтобы никто не слышал, обнимаю сестру и замечаю, как входит Алиса.
— Это мне?! — сестра выхватывает у меня коробку, киваю ей на автомате, улыбаюсь, когда она садится в кресло, тут же распаковывая подарок, а сам осматриваю куклу.
На ней шикарное синее платье до самого пола. Широкая юбка из лёгкого шелка, пояс, подчёркивающий талию, длинные рукава. Все довольно скромно, но меня окатывает волной жара от ее сексуальности. Сегодня она в образе хорошей девочки: губки розовые, ресницы длинные, глазки невинные, огромные. Первая мысль — что она здесь делает? А потом вспоминаю, что кукла — подруга моей сестры. В голове идёт бегущей строкой ее рассказ с той ночи, когда я лишил ее девственности. Она не смотрит на меня. Садится за стол рядом с парнем и что-то ему говорит, мило улыбаясь.
— Спасибо! — ко мне вновь подлетает Надя и целует в щеку. — Цветы — просто нет слов! Мне такой огромный букет ещё никто не дарил! — восхищается она, а я продолжаю изучать девушку, которая лишила меня покоя.
В тот день после боя мы, как всегда, по традиции рванули в клуб. Только в этот раз я настоял на «Зазеркалье». Но Алисы там не оказалось, а вот Герман подъехал поздравить меня лично. Он долго уверял, что никаких отношений у него с такой молодой девочкой никогда не будет. И вообще он так проверяет сотрудников на вшивость. Я знаю, что Герман очень проницательный и не станет работать с кем попало — ему нужна какая-то связь. Но что-то раньше на младший персонал это не распространялось. Я чувствовал, что что-то здесь не так, такое поведение не характерно для Германа. Почему бы ему просто не признаться, что запал на девочку и хочет ее приручить, зайти издалека, прикинувшись другом? Не вижу смысла мне лгать. Нет, ревность во мне до сих пор бушует, но я люблю реальный бой, а не с тенью.
— Ну, пошли за стол, — тянет меня сестрёнка, и я подчиняюсь.
Девочки начинают хихикать, мальчики напрягаются. Но мое внимание приковано только к Алисе и парню, с которым она продолжает шептаться. И даже когда я намеренно сажусь напротив, все равно делает вид, что меня нет. Это раздражает, но будоражит, вызывая азарт. Ты реагируешь на меня девочка. Хочется поиграть? Так я давно в игре, а ты явный новичок.
— Надежда, ты уже большая девочка, поэтому… — поздравляю сестру, и в этот момент, когда все замолкают, моя синеглазая девочка, наконец, обращает на меня внимание.
Она крутит в руках бокал и прикусывает пальчик. Прям сама невинность, но глазки азартно блестят. Ну нет, кукла, сейчас ты моих эмоций не получишь, можешь не стараться! Выпиваю бокал шампанского и выхожу из-за стола. Ощущаю ее взгляд в спину, но не оборачиваюсь. В гостиной снова звенит гул голосов, а я иду в кухню к маме. Она кормит меня, и мы беседуем о насущных делах.
— Если не сильно занят, останься, пожалуйста, до вечера, пока отец на работе, я одна не могу их контролировать.
Через пару часов посиделки за столом переходят в танцы и вольное общение. Они приглушают свет и шушукаются по углам. Девочки постоянно бегают в туалет, мальчики — подышать воздухом и, видимо, обсудить девочек. Забавно, когда мне было девятнадцать, я вел себя так же, за исключением того, что уже тренировался в США.
Заглядываю в гостиную, останавливаясь в дверном проеме. Надя танцует с подругами, возле нее все вьется худощавый парень. Но ничего критичного. А вот Алиса сидит на диване с парнем, который явно к ней неровно дышит. Она закинула ногу на ногу, и платье красиво струится по полу. Замечает меня и прекращает улыбаться. Куколка думает, что все смотрится естественно, а мне видно, что она играет специально для меня. И я с удовольствием смотрю. Алиса что-то шепчет парню, который, как преданный пёс тут же подает ей тарелку с фруктовой нарезкой. Она старается на меня не смотреть, но выходит плохо, а я и не скрываю своего интереса и съедаю все, что она мне скармливает. Куколка берет ломтик апельсина и закидывает его в рот, облизывая губки и пальчики. Браво, это было красиво, возбуждает в сочетании с невинными глазками. Хочу ее! Хочу в этом платье. Хочу агрессивно разорвать верх, оголяя грудь, и задрать широкую юбку. Меня немного ведет от волны возбуждения. Алиса делает вид, что ей жарко, машет на себя ладонью и проводит пальчиком по шее, немного откидывая голову, и я тоже это съедаю. Вкусно. Но дело в том, что возбуждает она не только меня, но и парня рядом, который сглатывает от ее действий, но, надо отдать должное, держит дистанцию. Синеглазая девочка любит держать возле себя влюбленных мальчиков на коротком поводке?
В какой-то момент я ловлю ее взгляд и не отпускаю, девочка немного пьяна, сил сопротивляться нет. Она смотри мне в глаза и медленно опускает голову на плечо парня. Он воодушевлённо закидывает одну руку на спинку дивана позади Алисы, а вторую опускает ей на колено. Моя ревность усиливается, дыхание учащается, пульс уже стучит в ушах, но мы смотрим друг другу в глаза. Плохо ты знаешь мужчин, моя синеглазая девочка, мальчик, которого ты используешь, может пострадать, если мне сорвет крышу. Нам нужны жертвы?
В комнате меняется музыка на более медленную, Алиса прикрывает глаза, разрывая наш контакт. Она беззвучно повторяет слова грустной песни о любви, а парень наглеет, воспринимая нашу игру за призыв к действию. Он прикасается к ее волосам, поглаживает, наклоняется, вдыхая их запах. И кого мне в данный момент убивать? Его за вольность? Или тебя за провокацию?
Вдыхаю через нос и выхожу в коридор, иду в кухню и выпиваю стакан холодной воды. Не помню вообще, когда меня так накрывало. Какое-то дикое животное желание забрать то, что принадлежит мне. Меня отвлекает телефонный звонок от тренера. У нас новое расписание тренировок. Пока разговариваю, вижу, как в коридоре мелькает ее синее платье. Заканчиваю беседу и выхожу на улицу. Алиса стоит на крыльце в одном платье и тоже с кем-то говорит.
— Да, пап, я с Адамом. Нет, у меня все хорошо. Да, я поняла, — она не видит меня в сумерках. Подхожу вплотную, обхватываю стройную талию и показательно глубоко вдыхаю ее нежный запах. Моя синеглазая девочка замирает, но продолжает разговаривать с отцом. Веду ладонью по ее талии, плавно переходя на живот. — Да, пап, я поняла.
Скидывает звонок, пытается дёрнуться, но я сильнее стискиваю ее талию и перехватываю рукой тонкую шею, чувствуя, как сильно бьётся ее пульс.
— А ты у нас папина дочка? — усмехаюсь ей в ухо. Молчит, начиная глубоко дышать. Опять податливая и покорная, но я помню нашу последнюю встречу, поэтому держу ее спиной к себе и фиксирую шею.