Идти на ощупь
Шрифт:
* Вот, Верка расплатилась ими как-то за дозу. Верните их ее матери, мне они уже не помогут, пусть уж она меня простит, ну или хотя бы не слишком проклинает.
Когда они вышли из подъезда, было уже почти восемь вечера. Оглушительно стрекотали цикады, со стороны набережной слышалась музыка, шум машин, гул голосов - обычный вечер в курортном городке. Неподалеку от них заурчало и почти бесшумно тронулось дорогое авто. Интересно, что люди на такой машине делают в этих трущобах?
* Ну что, не
– спросил Пашка, заранее зная, каким будет ответ.
* Конечно нет, такую вонь и мертвый почует.
* Надо подполковнику этому рассказать про "Идиллию", пусть там прошерстят. Очевидно ведь, что Веру убили за то, что она уйти хотела. Кто-то из девушек заметил, что она не пьет, а, может, сама проболталась. Вот ее и убрали, чтобы других не смущала мыслями о новой жизни.
* Ага, как же, разбежались. Ты думаешь они без нас не могли разузнать, где она время проводила? Зачем им это? Там работы для них на год: соперницы, недовольные клиенты, сутенеры, а тут я, готовый и тепленький.
* Тогда надо самим ехать.
* Ну что мы там будем искать, иголку в стоге сена?
* Шашлык.
* Что "шашлык"?
– не понял Влад.
* Ты шашлык давно ел?
Шашлыка Влад не ел уже с полгода, кажется, в январе Тигран Рубенович, физиотерапевт из Приморского, угощал на свой юбилей. В животе предательски заурчало, и Влад покорно уселся на переднее сидение. Через минуту пашкина раздолбанная девятка уже пылила в сторону памятника погибшим морякам.
7.
У подполковника Видного день не задался с самого утра. К девяти часам нужно было быть в районной больнице, его жену, Ларису, должны были выписать после утреннего обхода. Семен Сергеевич был женат всю свою сознательную жизнь, с восемнадцати лет, и с супругой никогда надолго не расставался. Эти три недели, которые Лариса провела в ожоговом отделении, совершенно выбили его из колеи. Дома было пусто и как-то жутковато, комья пыли носились по полу и цеплялись к брюкам, хотя он два раза подметал, с переполненного мусорного ведра периодически сходила вонючая лавина, а подгоревшая сковорода никак не хотела отчищаться.
Перед выходом он как мог попытался прибраться, но сделал только хуже. Пролежавшая все это время в ведре тряпка сопрела и, намокнув, стала издавать жуткий запах. Пришлось проветривать. А когда Видный закрывал окно, он зацепился пуговицей за шторку и сорвал ее с петель.
До районной больницы ехать было минут сорок. Примерно, на половине пути Семен Сергеевич полез в карман за телефоном, чтобы посмотреть время, и обнаружил, что его там нет. Мобильный остался на тумбочке у входной двери. Наморщив лоб и пробурчав что-то нечленораздельное, он надавил на газ.
В больнице он надел бахилы, молча кивнул медсестрам на посту и осторожно заглянул в палату. Лариса, уже одетая, сидела на краю кровати. Она аккуратно встала и медленно, опираясь на спинку кровати, вышла к нему в коридор. Резких движений ей нельзя было совершать, чтобы не травмировать подживающую кожу.
* Ну что, ты готова, едем?
– спросил Видный,
* Нет, обход только закончился, еще выписку не дали и больничный лист.
* А когда отдадут?
* Не знаю, сказали ждать, может минут двадцать.
Двадцать минут превратились в два часа. Все это время Видный был как на иголках. Его, наверное, уже обыскались на службе, того и гляди в розыск объявят, и забытый дома телефон, наверняка, разрывается. Пару раз он пытался отыскать лечащего врача жены, потом заведующего отделением. Все безрезультатно. Он придумал и мысленно отрепетировал целую речь, которую выдаст, когда тот наконец объявится. Вдруг, проходящая мимо медсестра с кучей бумаг в охапке спросила:
* Видная? Ваши документы, поправляйтесь.
Она сунула в руки Ларисе две какие-то бумажки и мгновенно скрылась в одной из палат.
По дороге нужно было еще заехать в аптеку, купить лекарства и перевязочный материал для обработки ран, поэтому дома они оказались только к обеду.
* Поешь сначала, потом поедешь, - предложила Лариса, - все равно уже опоздал.
Видный проверил телефон: двадцать пять непринятых вызовов. Он быстро набрал Залицкого.
* Что там такого срочного случилось, Леша? Я же предупреждал, что за супругой в больницу поеду.
* У нас еще один труп, Семен Сергеевич, - сказал Залицкий растерянно.
– Приезжайте скорее.
* Лар, ты тут отдыхай, я обедать не буду, поеду сразу, - прокричал Видный из прихожей и захлопнул дверь.
Тело Артема Левнюка нашли туристы на диком пляже за чертой города. Местность эта глухая и безлюдная, но к тому моменту, как Видный с Залицким наконец добрались до него, там собралась уже приличная толпа зевак. В основном любители позагорать в уединении, походники с рюкзаками и парочка местных. Солнце уже начало заходить за холм, пахло морем. Как приятно было бы оказаться в таком месте при других обстоятельствах. Аркадий Иосифович, эксперт из района, как раз заканчивал осматривать тело. Семен Сергеевич остановился в стороне и подождал, пока тот подойдет к нему сам и закурит свою удушливую папиросу. Аркадий Иосифович, человек предельно аккуратный, даже педантичный, был всегда хорошо одет, ездил на более чем приличной иномарке, но вот сигареты почему-то предпочитал исключительно ужасные. Такими не брезгуют разве что бомжи.
* Ну что, смерть наступила от удара по голове тупым тяжелым предметом. Скорее всего, камнем. Чуть меньше суток назад, вчера вечером. Точнее сказать не могу. На теле так же имеются многочисленные гематомы, кровоподтеки, ссадины и несколько ожогов.
* Ожогов?
– переспросил Видный.
– Ну синяки - понятно, сопротивлялся, а ожоги откуда? Во время драки упал в костер?
* Не похоже, да и драки, скорее всего, не было. По крайней мере здесь, на пляже. Одежда чистая, не порванная, под ногтями ни грязи, ни частиц эпителия нет. А главное, что нанесены все эти повреждения были не непосредственно перед смертью, а за несколько часов. Идем, кое-что покажу.