Идти туда, где ты

Светлая et Jk

С ней он превращался в мальчишку. Или и был мальчишкой?

И да, с ней он пытался вести себя иначе, чем обычно. Но это было странно, непохоже на самого себя. И совершенно пофигу все, что случалось с ним раньше, до нее. Обольститель хренов.

А там Алиса в огромной футболке. Уставшая и с севшим голосом. И она хочет спать.

Макаров вымылся. Выключил воду. Обтерся полотенцем.

И, продолжая себя убеждать, что все это блажь, и что еще рано, и что они встречаются всего-то месяц, и что отсутствие секса весь этот период для него ничего не значит, выбрался из ванной. Алиса лежала, укрывшись одеялом до самого носа. Глаза были прикрыты, но не до конца, будто она из-под ресниц наблюдала за

ним. Илья выключил свет, быстро забрался в постель. И сказал тихонько:

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, - отозвалась Алиса. В темноте показалось - совсем близко.

Гораздо ближе, чем ширина огромной кровати.

Будто чтобы проверить, насколько, перекатился набок, пошарил ладонью по подушкам, разыскивая ее, и наткнулся на волосы. Влажные и холодные.

– У тебя голова мокрая, - зачем-то сказал он.

– К утру высохнет...

– Не заболеешь?

– Неа. Не заболею.

– Алька, - улыбнулся Илья, придвинулся ближе. Решил, что от поцелуя на ночь хуже никому не станет. Поцелуй перед сном - это естественно. Все целуются перед сном. В комнате было темно, хоть глаз выколи. Окна выходили во дворик гостиницы. Потому свет почти не попадал. И он жалел о том, что совсем не видит ее лица. Осторожно подобрался к ней и снова проговорил:

– Спокойной ночи, Аль.

– Спокойной, - шепнула она в ответ.

Он быстро наклонился и так же быстро прикоснулся к ней губами. Алиса улыбнулась. Его поцелуи всегда заставляли ее улыбаться. Губы задрожали, приоткрылись. И в ее рот немедленно вторгся его язык. Прошелся по зубам, коснулся языка и нёба. Исследовал и дразнил, будто ждал реакции. Потом выскользнул. И Илья, нависнув над ней, обхватил ее за плечи. Ладонью коснулся волос, убирая их с лица и шеи. И стал покрывать быстрыми поцелуями кожу -лба, щек, скул, ключиц, торчавших из выреза футболки. Вслед за его губами по телу разливалась теплота, и Алиса как откровение принимала, что хочет этой теплоты. Сердце ее забилось быстрее, а руки сами оплели его шею. Жар кожи опалял, и она запускала пальцы в его волосы и пыталась найти его губы своими. Находила. Снова и снова. Каждый раз, когда он отрывался от нее, то лишь только затем, чтобы вернуться опять.

Он уже не помнил о своих намерениях не трогать ее. Чувствовал лишь, как она трепещет под ним. И ждет его. Если бы Алиса только сказала что-то, хоть один жест сделала, который мог бы заставить его сомневаться, он бы остановился. Но она была такой теплой, мягкой, податливой в его руках, что прекратить все сейчас становилось невозможно. Это было бы лицемерием - все прекратить. Он хотел ее так сильно, что не понимал, как может ее испугать. Его руки шарили у нее под футболкой. Находили грудь - небольшую, мягкую, с острыми сосками. Опускались ниже, к животу. Гладили кожу бедер. Натыкались на ткань шортов и возвращались назад, к груди. В этот момент он даже не понимал, что этой самой груди никто никогда до него не касался.

В конце концов, не выдержал. Одежда мешала. Он потянул футболку за край, поднимая, но Алиса перехватила его руки и сама стащила ее с себя, отбросив в сторону. Блуждала пальцами по его спине и вздрагивала от его дыхания, холодившего кожу там, где только что были его губы. Сама она дышала неровно, сбивчиво, как стучало сердце - замирая в бесконечности и снова начиная колотиться о ребра, будто тоже хотело оказаться в его руках, которые теперь уже наткнулись на ткань шортов. Но на этот раз решительно оттянули в сторону резинку. И Илья коснулся ладонью теплого мягкого тела внизу живота. Стал спускаться ниже, тронул клитор. И поймал ее тихий стон своим ртом. Шепнул едва слышно: -Аль...

И почувствовал ее губы, прижавшиеся к нему. Она вся прижималась к нему -грудью, животом, бедрами, познавая новые ощущения,

возникающие внутри нее от его прикосновений. Удивляясь себе, желая чего-то большего, что может быть только с ним, Алиса чуть двинулась навстречу его пальцам. И он сошел с ума, забыв обо всем на свете. Спроси его, что он делал в эти минуты, он бы и не вспомнил. Не вспомнил бы, как руки его жадно и смело касались ее там, где нельзя. Не помнил, как ее ладони метались по его спине и плечам. Не помнил, кто кого целовал. От поцелуев было жарко. Не помнил той минуты, как она оказалась под ним обнаженной, лишенной последнего клочка ткани, еще удерживавшего его. Но в то мгновение, как он это понял, замер, на мгновение придя в себя и понимая, что сейчас едва ли она сама понимает, что делает. На нем все еще оставалось белье, но должна она была чувствовать его возбуждение в том, как он прижимался пахом к ее ноге. И он сам, черт... он чувствовал, насколько возбуждена она, и все ему было мало.

В нетерпении она заерзала под ним и робко коснулась ладонями кожи его ягодиц. Илья негромко выдохнул. Зарылся лицом ей в волосы, быстро спуская трусы -одежда бесила. Бесил каждый сантиметр скрытого ею тела, если он мешал прикосновениям. Потом осторожно, чтобы не испугать Алису, развел ее ноги в стороны. И снова дотронулся ладонями до внутренней стороны бедер. Она была влажная. Она его ждала. Илья издал хриплый звук и подался вперед, направляя ладонью член в нее и не давая ей возможности вырваться - вольно или невольно -только не сейчас.

И вошел одним резким движением.

Алиса негромко жалобно всхлипнула. Двигаться перестала, лишь тесно прижималась к его груди и крепко обнимала руками - теперь уже не вырваться ему.

Илья зажмурился. Перевел дыхание. И стал покрывать частыми жадными поцелуями ее горячее лицо. Поглаживать плечи, грудь, живот - словно бы снова пустился в исследование ее тела. Потом обхватил ее за талию и медленно, неторопливо заскользил внутри. Вверх и вниз. Вверх и вниз. И уже забывал о том, что для нее это в первый раз. Только губы его опять касались ее губ. Его язык проникал глубоко в ее рот, не давай ни минуты на передышку- им обоим. Цветные точки летали перед глазами, потом размывались и превращались в огромные пятна. Будто это размывает весь мир вокруг. Хотя мир был во тьме. Он уже и не слышал ничего, кроме сбивчивого дыхания, и не знал, кому оно принадлежит-ему или ей. И чувствовал, как колотится ее сердце - вот это вдруг и стало самым важным. Чувствовать, как ее сердце рвется навстречу его.

Он глухо рыкнул и, на пике наслаждения, сцепил зубы, отпустив ее рот. Но и глаза раскрыл, угадывая в темноте ее черты.

Дыхание медленно становилось ровным. Илья перекатился набок, уткнувшись ей в плечо. А она радовалась темноте, зная, как глупо сейчас выглядит ее недоуменная улыбка. Как странно. Оказывается, она хотела этого: чтобы он целовал ее, трогал, крепко прижимал к себе, был в ней. Низ живота болезненно саднил, но боль была приятной. Толком не понимая всех своих ощущений, Алиса испытывала удивительную уверенность, что это лишь начало. Однажды она перестанет стесняться, сумеет почувствовать, узнает, что нравится Илье. Спать совсем нехотелось, несмотря на долгий день, полный впечатлений. Лучший день.

Она прислушалась к его дыханию на своем плече и негромко сказала в потолок:

– С днем рождения, Алиска!

– Чё-чё?
– ошалело выдохнул Илья.

Алька

***

Уже несколько минут он с улыбкой наблюдал за Алькой. Ее щеки покраснели, выглядела смущенной. Смущение на ее лице он обожал. Впрочем, странным образом, он обожал все, что было с ней связано. Такое случилось впервые. И он пока не очень разобрался, к чему вело. Просто плыл по течению. Ему было хорошо – по-настоящему хорошо.