Идущая к солнцу
Шрифт:
Кристина достала телефон и начала листать записную книгу. Внезапно она увидела номер Виктории. "Мы с тобой сестры по отцу...
– всплыли в ее памяти строчки из письма.
– Если будет желание увидеться, вот мой телефон..." Хм. Можно съездить поглядеть на свою сестрицу и хоть немного отвлечься от тягостных мыслей. Да, так она и сделает! И, предварительно созвонившись с Викторией и договорившись о встрече, Кристина принялась собираться.
"Слава Богу, не нужно ехать на метро", - с облегчением вздохнула она, раскрывая створки шкафа.
Они договорились встретиться в парке. Погода для октября
В отличие от своей сестры, Виктория долго думала над тем, что надеть на встречу. И дело не в том, что у нее было много вещей, скорее наоборот, просто она подсознательно боялась этой встречи. Кристина - москвичка, у нее совершенно другие взгляды, вкусы, найдут ли они общие темы для разговора? Виктория сидела на кровати и тоскливо смотрела перед собой. Мысли о том, что будет дальше с ней и с ее земляками, вызывали в ней панику. Она решила прийти пораньше, чтобы не оставаться наедине с грустными мыслями. "Я не должна показывать, что мне больно и плохо. В конце концов, от моей хандры никому не станет легче".
Они не сразу узнали друг друга. Хотя потом, внимательнее приглядевшись к Виктории, Кристина отметила: есть в ней что-то такое, что напоминало Артура. Все та же гордая осанка, выразительные зеленые глаза, упрямый подбородок. Тонкие, почти девичьи черты ее лица были необычайно живы, значит, характером она пошла не в отца. Бледность кожи и темные круги под глазами говорили об усталости, видимо, нелегко приходится в столице другой страны. Но Виктория не жаловалась, а только застенчиво улыбалась и постоянно о чем-то думала.
Она была одета аккуратно и со вкусом, но было заметно, что одежда в некоторых местах немного протерлась.
– Расскажи, как живешь, - попросила Кристина, как только они разместились за столиком небольшого кафе.
– Сейчас в поисках работы, пока перебиваюсь случайными заработками, - честно призналась Виктория. Яркого акцента, который бывает у провинциалок, Кристина не услышала. И все же некоторые слова изредка резали ей слух.
– Но о том, чтобы вернуться в Мариуполь, даже мысли не допускаю, - продолжала Виктория.
– Жить в разрушенной стране нет ни желания, ни сил. Будь моя воля, и родителей сюда забрала бы...
"Значит, у нее есть отчим, - отметила про себя Кристина, внимательно наблюдая за своей собеседницей.
– А про отца ни слова".
– Очень больно оттого, что не могу увидеть близких мне людей. Им страшно выезжать из-за боевых действий, а я приехать не могу, потому что мне предоставили временное убежище в России.
Кристина заметила, что взгляд ее глаз был подернут какой-то тихой грустью. Ее ноздри чуть вздрагивали от волнения, было видно, что Виктории нелегко рассказывать о наболевшем.
– А гражданство оформлять собираешься?
– Да. Но это занимает время. Есть закон о носителях русского языка. Согласно ему, можно будет сделать российское гражданство в упрощенном порядке, главное, иметь родственников по прямой восходящей линии, которые родились и жили в России.
Кристину мало волновало, что будет делать ее сестрица дальше, вопрос она задала, чтобы поддержать разговор. Ее беспокоило другое: как получилось, что у отца появился ребенок от другой женщины? Этот животрепещущий вопрос вертелся у нее на языке с самой первой минуты знакомства, и Кристина едва сдерживалась от желания его задать.
Они продолжали мило беседовать, не касаясь темы их родства. К концу разговора Кристина вдруг обнаружила, что невольно смеется шуткам своей обаятельной собеседницы. Оказывается, Виктория совсем не такая, какой ее представляла себе Кристина. "Вика, конечно, молодец. На Родине военные действия, а она не впадает в хандру..."
Теперь, когда из их общения исчезли скованность и напряжение, Кристина решилась задать волнующий ее вопрос:
– Артур действительно твой отец?
Улыбка внезапно сползла с губ Виктории, а на лицо набежала тень. Она резко поставила стакан с латте на стол, было заметно, что рука ее дрогнула. Спина Виктории напряглась, пальцы нервно застучали по столу, взгляд затуманился. Некоторое время они молчали. Затем Виктория, порывшись в сумочке, бросила на стол какой-то конверт.
– Что это?
– растерянно спросила Кристина, машинально взяв его в руки.
– Иногда от отношений остаются только фотографии. Забавно, правда? Люди сходятся и расходятся, а фотографии остаются. И неважно, больно смотреть на них или нет. Они просто есть.
Увидев, что Кристина все еще держит конверт в руках, Виктория жестом разрешила его открыть.
Кристина увидела несколько фотографий, на которых был изображен ее молодой отец с какой-то незнакомой женщиной. Вот он крепко обнимает ее за талию, а она смотрит на него влюбленным взглядом. На следующей фотографии они, обнявшись, идут по берегу. Морской ветер развевает волосы незнакомки, и она, смеясь, придерживает рукой белую шляпку. На следующем фотоснимке на их лицах отражено удивление, видимо, они не ожидали, что их сфотографируют прямо у выхода из магазина.
Кристина дрожащими пальцами достала длинную сигарету и закурила.
– Сколько тебе лет?
– после длительной паузы спросила она.
– Двадцать три.
– Я старше тебя на два года. Выходит, папуля закрутил роман с твоей матерью уже будучи женатым.
– Она не знала об этом, - вступилась за мать Виктория.
– Артур говорил, что свободен. Сама понимаешь, когда женщина любит, она слепа.
"Это точно", - мрачно подумала Кристина, вспомнив о Викторе.
– К тому же мы, жители Донбасса, люди другого сорта. Если мы любим - то любим всем сердцем, а если ненавидим - то навсегда.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Моя мама долго не могла забыть Артура. Я помню, как ночами на цыпочках подкрадывалась к ее двери и слышала ее рыдания. Но это все в прошлом, - она махнула рукой.
– Сейчас у нее есть тот, который никогда не предаст. И я за нее спокойна.
– Почему они с Артуром расстались?
– Не знаю подробностей. Думаю, мама узнала о том, что он женат, потому что резко все оборвала, даже не рассказала о том, что родила от него ребенка.
– Ну надо же...