Идущие сквозь миры
Шрифт:
Кабина приземлилась.
Свет погас, затем вспыхнул вновь. Несколько аварийных ламп тускло засияли на стенах.
Я выбрался из кресла и тут же оказался на четвереньках — окружающее размазалось перед глазами, светильники расплылись мутными пятнами. Перегрузка и полет из стратосферы не прошли даром. Минут пять, охая и бормоча сквозь зубы проклятия, мы приходили в себя.
— И что нам теперь делать? — буркнул Орминис, после того как несколько минут мы тщетно пытались открыть дверь в тамбур.
— Эй, ребята, вы не с того конца начали, — позвала
Она, все еще пошатываясь, указывала на пульт, где мигала сиреневым светом клавиша.
Дмитрий, на секунду замешкавшись, надавил клавишу, и над нашими головами зажужжали электромоторы.
С некоторым недоумением — что за каприз конструкторов? — мы взирали на то, как на потолке медленно распахнулся треугольный люк.
— Ну что, полезли? — залихватски рявкнул Ингольф, подпрыгивая. И через мгновение, взвыв, брякнулся вниз, растянувшись на покосившемся полу.
С искаженным лицом он бешено тряс краснеющей рукой.
Мы все как-то забыли, что при проходе через атмосферу внешняя оболочка кабины нагрелась до невозможности. Впрочем, мы это почувствовали — в кабине была изрядная жара, и только пережитое перенапряжение помешало нам обратить на это внимание.
Где-то еще с полчаса мы ждали, пока броня остынет.
Затем по очереди, встав на плечи Ингольфу, выбрались на еще потрескивающую спину нашего воздушного корабля и спрыгнули на землю. Последним выбрался скандинав, подтянувшись на одной руке — другая была перевязана дорогой косынкой нашего капитана.
Вокруг нас был зеленый густой лес, над которым возвышались скалистые стены невысоких гор. От моря мы были довольно далеко.
Позади нас тянулась полоса в полсотни метров из поваленных и подрезанных деревьев, ветер трепал разорванный парашют.
Осмотревшись еще раз, Мидара вдруг рухнула на траву, блаженно раскинув руки.
В следующие несколько секунд мы последовали ее примеру.
Наверное, мысли у нас были примерно одинаковые.
Все кончено, все позади… Мы живы и здоровы, не разбились, не сгорели в огне взбесившегося реактора, не попали в плен… Теперь все будет нормально…
Так прошло где-то с полчаса, а потом Мидара как ни в чем не бывало встала и отряхнулась.
— Василий, дай сюда свою сумку, — распорядилась она.
Несколько оторопело я протянул ей увесистый кофр. Присев, она принялась непринужденно рыться в моих вещах.
— Так-так-так, — насмешливо произнесла она, вытащив на свет божий книги и коробочку с диском. — И как это понимать?
— А что такого… — начал было я.
— Я, между прочим, могла бы разжиться чертежами лучеметов. Но ведь мне это в голову почему-то не пришло? Так я же жестокая дикарка, а ты вроде — как это у вас говорят — гуманист…
В ее словах не было ни тени издевки — говорила она негромко и вполне серьезно. Я стоял перед ней, не зная, куда деваться от смущения еще и потому, что ей каким-то образом стали известны мои тайные мысли насчет некоторых особенностей ее поведения.
Сложив изъятое аккуратной кучкой,
Дважды блеснул упомянутый ею только что лучемет, и на лужайке заплясал маленький костерок.
А Мидара уже перешла ко второй части.
Вплотную подойдя к Файтах, она некоторое время молча с неласковой улыбкой смотрела ей в глаза.
— Должно быть, девонька, тебе очень везет. Дважды, самое меньшее, ты заслужила смерть, а все еще жива… — голосом, который заставил бы задуматься любую самую прожженную личность, наконец начала Мидара. — Жива и даже здорова. — При последних словах пальцы ее правой руки, сложившиеся вместе, остановились в паре дециметров от подвздошья девушки. Ударом сомкнутых пальцев она на моих глазах пробивала нетолстую доску. — Для начала предупреждаю: третьего случая точно не будет, даже если все мои друзья будут просить за тебя, стоя на коленях. Уж извини, я тоже жить хочу. Теперь второе. Тебя нужно было бросить на Таххаре, но раз не получилось…
Недовольный взгляд в сторону Ингольфа.
— Стало быть, сделаем так: первый подходящий мир — твой. Если там случайно не окажется канализации и автомобилей, тебе придется это как-то пережить. И напоследок еще: запомни, если забыла. Этот кристалл, — она слегка коснулась цепочки, — подчиняется только мне одной и украденный бесполезен. Но если я только замечу… — Ее рука вдруг обхватила тонкую шею Файтах и сдавила горло так, что лицо девушки вмиг посинело. — Ты слышишь, если я хоть один раз только замечу, что ты к нему подбираешься, или даже заподозрю… то больше не стану ничего говорить, а сразу же убью тебя. И не просто убью, — многозначительно закончила она. — А теперь, — она демонстративно повернулась задом к собеседнице и лицом к нам, — всем отдыхать. А о том, что мы будем теперь делать и как выбираться из этой дыры, завтра подумаем.
Часть шестая
КОНЕЦ И НАЧАЛО
Василий
Сейчас мы сидим тут, одиннадцать человек — все вместе. Наша команда, которая совершила, быть может, самое длинное путешествие через бесконечные миры в истории таких путешествий. Сегодня, сейчас мы собрались в последний раз. Так решили судьба и мы сами. Наш корабль почти готов к отплытию, но на палубу поднимутся далеко не все. Для кого-то эта промежуточная остановка в пути станет его завершением.
Четыре месяца назад бренные останки таххарского глайдера, ставшего на краткое время нашей собственностью, финишировали на берегу одного из тихоокеанских островов в безлюдном мире. Мире, оказавшимся, как выяснилось потом, ближайшим соседом того, где мы находимся сейчас. И который совсем скоро покинем — как уже говорилось, не все.
Получив команду «всем отдыхать», мы забрались обратно в кабину и, оставив Рихарда на дежурстве, дружно заснули. Дольше всех проспала Мидара — почти сутки.