Идущий в тени 4
Шрифт:
– Артианс, друг мой! Иди сюда, не заставляй старого Альфреда спускаться по этим ступенькам.
Говорил он мягким баритоном, с легкой старческой хрипотцой. Артианс ждать, или заставлять старичка спускаться не стал, мигом взлетел по лестнице, обняв хозяина дома, тот ответил ему тем же, после чего, Альфред отстранился и посмотрел на меня.
– Арти, представь мне своего спутника, а то право не красиво вышло.
– Дядя Альфред, это – Мираж, мой друг.
– Прям вот друг?
– А как ещё назвать того, кто неоднократно спасал тебе жизнь, а затем ещё и отвёл в библиотеку эльфов? Право
Тот кивнул.
– Чтоже, Мираж, друг моего друга – мой друг. Проходи, будь как дома.
Поклонившись хозяину дома, поднялся вслед за Артиансом, после чего мы обменялись крепкими рукопожатиями. Мастер ещё раз меня оглядел, кивнул своим мыслям и пригласил в кабинет.
– Вот скажи мне старый друг, по делу ведь пришёл?
– Да мастер.
Тот ещё раз кивнул своим мыслям, после чего провёл нас в просторный кабинет.
– Вы тут пока обустраивайтесь, посидите, а я чайку заварю, знаете ли, есть у меня старческий бзик – люблю хороший чай.
Альфред Георгиевич удалился, мы же с Артиансом сели на диван и стали дожидаться.
Характеристики на конец 4 главы
Уровень – 303
Жизнь 286 200/ 286 200
Энергия 3724/ 3724
Мана 1250/ 1250
Божественная мана 45967 /
Сила – 500 + 1312
Ловкость – 1 401 + 1794
Интеллект – 200 + 50
Мудрость – 200 + 50
Телосложение – 500 + 2362
Свободные очки характеристик – 0
Умения:
Оковы мороза 10 ранга
Умение растворится в тени 49 ранга
Телепорт 3 ранга
Душа скорпиона 1 ранга
Резисты:
Холод -37%
Жар – 9%
Кислота – 34%
Яд – 44% (+15% достижение)
Третий из десяти великих зверей, воплощение кошачьих – Барсик
Уровень – 5
Урон: Укус 130-195; удар когтями 257-337
Жизнь 1300
Энергия 150
Очки ярости 50
Сила – 13
Ловкость – 16
Ярость – 10
Телосложение – 12
Свободные очки характеристик – 15
Глава 5
Вернулся Альфред лишь через пятнадцать минут, при этом перед собой он катил маленькую сервировочную тележку, на которой стояла тарелка с ароматной, пышущей жаром мягкой сдобой. Рядом стояли три фарфоровые, сервизные чашечки, рядом стоял большой чайник из этого-же набора, но и на этом сервировка не закончилась, финальным аккордом которой было вишнёвое варенье, вносившее свою толику аромата в общую симфонию запахов. Расставив содержимое тележки на чайный столик, стоящий между нашим диваном и хозяйским креслом, затем разлил по чашкам чай, откинулся на кресло.
– Молодые люди, вы не стесняйтесь, пейте. Чай моя маленькая слабость, и от того он у меня на удивление хорош, и поверьте, это не бахвальство, скорее констатация фактов опирающаяся на мой опыт, который в меру моих лет весьма солиден.
Раскидываться шутками о смерти от скромности, я раньше времени не стал, решив сначала всё-таки попробовать чай. И не зря! Чай действительно был хорош! Крепкий, но не горчил, ароматный, с несколькими оттенками вкуса, которые не мешались в непонятную белиберду и даже в послевкусии не портили общую картину. Дождавшись, когда
– Ну рассказывайте, зачем пришли к старику?
Артианс, как старый знакомый принялся отвечать, при этом на его губах то и дело мелькала хитрая улыбка.
– Так может соскучился я?
– Может и соскучился, вот только если бы это было единственной причиной, то пришёл бы ты один, а я у себя в кабинете наблюдаю твоего друга, и судя по его обмундированию он явно не филателист, хотя и это полностью исключать нельзя. В общем давай, колись. С тобой конечно интересно играть в словесные игры, но очень уж мне любопытно.
– Мираж…
Начал было Артианс, но я уже и сам понял, что делать, потому достал котёнка, положил к себе на колени и указав на него пальцем сморозил, наверное, самое банальное, что только было можно.
– В общем – вот!
Альфред Георгиевич поперхнулся чаем, быстро отставил чашку и неуловимым движением схватил котёнка, точнее попытался – вбитые на тренировках и бою рефлексы сработали раньше осознания происходящего, поэтому уже спустя мгновение картина в кабинете резко поменялась. Полувставший Альфред Георгиевич, которому пришлось наклонится вперёд и привстать для попытки взять котёнка, его рука, вытянутая вперёд была взята в жёсткий захват и прижата к моему корпусу так, чтобы тот даже подумать не мог пошевелится. Окончанием этой композиции был острейший меч, способный на лету разрубить шёлк так, чтобы половинки платка не изменили своей траектории, находился он расстоянии женского волоса от шеи проворного старичка. И довершением всей композиции был Артианс, не успевший даже понять происходящего и замерший с открытым ртом и поднесенной к нему чашкой чая. Альфред Георгиевич бы сглотнул, вот только при глотательном движении, он распорол бы себе кадык, поэтому лишь тихо сипел. Конфликт разрулил пришедший в себя Артианс.
– Мираж, отпусти Альфреда Георгиевича. – Видя же мой скептический взгляд добавил. – Я ручаюсь за него. Своей жизнью.
После этих слов у меня уже не осталось иного выбора, кроме как убрать оружие и отпустить руки. Альфред Георгиевич буквально упал назад в кресло, судорожно рванул воротник давая себе больше воздуха, сделал пару глубоких глотков чая, абсолютно не ощущая вкуса и обмяк в кресле.
– Фуф. Артианс, ничего не говори, мне одного твоего взгляда хватает. Мираж, прости старика. Не собирался я его у тебя красть, тем более это невозможно, нет, это скорее моё удивление и старая традиция, которая показывает, что я хоть куда – очень часто это помогает в построении отношений с клиентом.
Я последовал примеру Альфреда Георгиевич и тоже сел, откинувшись на спинку дивана.
– Такой себе способ.
– Отчего же? Он вполне действенен. Когда клиент видит, то хозяин дома хоть и стар, но силён, сразу ведут себя по-другому, более уважительно, да и относится к словам в целом внимательнее, на личном опыте проверил.
– Разве я показал неуважение к хозяину дома?
– Нет. Тут сыграло свою роль удивление. Будь вы даже менее вежливы, я бы не поступил так с другом Артианса, но увидев котёнка я думал уже не о правилах приличия, во мне взыграл интерес исследователя.