Идущий
Шрифт:
Гурин, спешащий к этой неразберихе, только подумал, что один талх на стене никакая не проблема, как в его уши вонзился вопль, шедший с обеих сторон от всадников. Две упругие тени метнулись к всадникам, размахивая мечами. Вслед им засвистели стрелы, и в возникшем аду казалось, что гвардейцев Правителя окутала целая туча стрел.
Вместе с этим диким воплем закричали и горожане. Что–то вроде цепной реакции, замешанной на инстинктах и, прежде всего, на страхе. Будто злое эхо явило себя миру. Казалось, в дело вступили целые полчища талхов. Ропот, уже как минуту перешедший в крик толпы, поднялся на очередную,
Никто в отдельности уже не руководил своими поступками. Некоторые, хотя и подавляющее меньшинство, поняли, что лучше уйти, по крайней мере, отпрянуть от всадников, чтобы, не приведи Небо, не угодить в беду, созревшую, как осенние плоды, но подобное оказалось выше их сил. Толпа превратилась в нечто однотипное, действующее лишь по неким собственным мотивам, и ей уже не было дела до того, чего там желают отдельные её составляющие. Она хлынула к всадникам, увлекаемая инерцией их движения. Истерично закричали женщины, заплакали дети, хотя их было немного. Многие, не удержавшись на ногах, падали на землю, их вопли не останавливали тех, кто наваливался со спины. В возникшей давке за одну минуту погибли десятки человек. И никто, из тех, что остались живы и находились рядом, этого не заметил.
Два талха с двух сторон вонзились в ряды гвардейцев, образовалась ещё большая скученность, колонна воинов нарушилась, некоторые попали в сети паники. Повозка продолжила движение, но те воины из заграждения, что уже уступали дорогу, замерли, не зная, завершать ли начатое.
Несколько гвардейцев пали под ударами талхов. Другие отбивались, не замечая, как из толпы по ним начался арбалетный огонь. Повозка удалялась. Гурин, готовый рвануться вперёд, не чтобы поразить ближайшего талха, а приказать открыть ворота, сдержал порыв — воин с мальчиком оказался сзади. К счастью, повезло с Талем — он не дрогнул и заорал:
— Поднимай те! Поднимайте!
Наконец, одного из талхов, того, что атаковал слева, поразили. Гвардеец, сделавший это, упал с лошади с арбалетной стрелой в груди. Гурин видел это и понял, что ликвидировать лучников немыслимо. Они невидимы в толпе. На месте убитого талха оказался другой. Они вездесущи, точно дети вепря, подумал Гурин.
Ворота приподнялись. По толпе прошёл стон. Она подалась вперёд с ещё большим рвением. Количество задавленных возросло. В этом был некий плюс для гвардейцев. Те из талхов, что вели огонь из толпы, поубавили свой пыл. Стрелять из арбалета, когда тебя задавливают люди, навалившиеся сзади, причём стрелять точно, даже для талха слишком сложно. Людская лавина приникла к воинам заграждения. Те попятились, неуверенные, нужно ли разить горожан. Повозка пошла к выходу. Гурин с гвардейцами, что окружали воина с мальчиком, почти нагнали повозку. Рядом с ней уже не было талхов — те, что атаковали, были убиты. Это не значило, что их атака иссякла. Они остались где–то в толпе, жадно рвущейся к выходу. Стрелы по–прежнему вылетали из людского месива, часть из них разила гвардейцев.
Прежде, чем оказаться под аркой ворот, Гурин взглянул вверх. Талх, стоявший на стене, был уже мёртв. Рядом суетились пятеро стражников.
Повозка оказалась снаружи, вместе с ней выскочили и гвардейцы, охранявшие воина с мальчиком. Ворота не опускались, стражник в будке почему–то медлил, то ли не контролировал ситуацию из–за плохой видимости, то ли опасался что–то сделать без приказа. Гурин не стал отвлекаться. Ему нужно видеть воина, вёзшего мальчика.
Промедление не обошлось без последствий. Строй заграждения, нарушенный из–за движения гвардейцев, стал пропускать горожан. Наверное, не без помощи талхов, орудовавших в толпе кинжалами. Они проделали
И тогда Гурин услышал вопль Таля:
— Опускай!
Ворота сотрясли землю, перекрыв выход и похоронив пятерых неудачников, оказавшихся в этот момент на линии, за которой их ждала свобода.
ГЛАВА 26
Победа и поражение
Занл первым услышал шум, возвестивший, что за городскими стенами началась стычка.
Снаружи также скопилось немало народу, частью сами жители Антонии, частью люди, прибывшие под стены города по каким–то делам. Всю ночь они жгли костры, ведя разговоры, казалось, не имевшие ни начала, ни конца, когда же откроют ворота. Спали неспокойно. Те, кто был с маленькими детьми, вообще не сомкнул глаз младенцы беспрерывно плакали.
Занл, оказавшийся вне Антонии сразу после полуночи, отыскал талха (это был связной Гел), находившегося снаружи, и позволил сначала ему, после себе поспать. Не воспользоваться возможностью восстановить силы, было бы неразумно.
На следующий день Занл устроился в пустынном месте, между Западными и Восточными воротами, ожидая сигнала. Старх выпустит из арбалета стрелу, и, если на ней окажется красный клочок материи, гвардейцы покидают город через Западные ворота. Стрела без этого знака прикажет Занлу мчаться к Восточным воротам.
Занл отправил Гела к Западным воротам.
— Если я ошибся, — пробормотал Занл. — Сам виноват, что лишаю себя твоей помощи.
Время перевалило за полдень, когда в полудрёме, которая не мешала подмечать все детали происходящего, Занл заметил стрелу с красным лоскутком. Стрела ещё не вонзилась в землю, как талх вскочил на лошадь и помчался к Западным воротам. Люди там, конечно, не знали, что сейчас произойдет. Устав ждать, большинство из них просто сидели, глядя в никуда, обедали или же дремали.
Занл привязал коня в стороне от людей и пробрался в первые ряды ожидающих, не привлекая к себе внимания. Городские стены от людей отделяло значительное расстояние. Стражники на стенах, угрожая, что применят арбалеты, не подпускали вплотную к воротам. Никто не ослушался.
Занл ждал. Всегда был шанс, что гвардейцы устроили обманный демарш. Либо решили очистить пространство перед воротами. Занл допускал и то, и другое. Он ждал, напрягая лишь слух. Что ему предпринять, заранее не скажешь. Это зависело от мелочей. Неизвестно, в каком состоянии окажутся гвардейцы по эту сторону ворот, многих ли они потеряют. Кто из талхов вырвется вместе с ними, и произойдёт ли это вообще. От этого зависело, ввяжется ли Занл в бой или будет преследовать гвардейцев незаметно для них. Кроме того, ворота могли вовсе не открыть в самый последний момент, если бы талхи захватили мальчика ещё внутри города.
И всё же один из членов Совета Ордена талхов склонялся к мысли, что ворота вот–вот откроют, и потому при первых же признаках вскричал:
— Кто–то сейчас выйдет из города! Надо подойти поближе!
Люди повскакивали с насиженных мест, не сговариваясь, подались к воротам, что было Занлу необходимо. Лишь под прикрытием толпы он встретит гвардейцев наиболее эффективно. Кое–кто с опаской задирал головы, но на стенах никого не было. Похоже, стражникам стало не до того.
Шум нарастал, раздались крики, и Занл понял, его братья–монахи пошли в рукопашную. Он вытащил арбалет, благо никто из находившихся бок о бок с ним не видел этого.