Идущий

Колосов Игорь Анатольевич

Когда он отыскал Гела в толпе, что окружала вход в Антонию, гвардейцы исчезли из вида. К счастью, двум талхам повезло с лошадьми. Им не пришлось захватывать животных у воинов, отгонявших толпу и пытавшихся обнаружить тех, кто стрелял из арбалета. Лошадей изъяли из повозок, находившихся в стороне. Благо хозяева отвлеклись настолько, что талхам не понадобилось оставлять после себя трупы или увечья. И всё–таки они выжимали из себя всё возможное, чтобы догнать отряд, увёзший мальчика. На их стороне было лишь то, что их всего двое, и отряд никак не сравнится

с ними в скорости.

На одной лошади их шансы резко сокращались. Уд чувствовал, что и его животное вот–вот не выдержит, когда впереди послышались голоса. Талхи спешились. Гел, запыхавшийся, как лошадь, остался с ней, Уд двинулся один.

Им повезло в самый последний момент — у гвардейцев тоже пала лошадь. Нечто похожее назревало с другими, что вынудило их на короткую остановку. Этой остановкой воины Правителя рисковали подписать себе смертный приговор. Уд на это надеялся. Их всего восемь человек, и хотя это сильные воины, они всё же не знали, что их настигли. Уд имел преимущество внезапности, и он его использует.

Главное — выбрать подходящий момент. Пока гвардейцы стояли возле коней, они напрягались, разглядывая лесную чащу. На руку им была бы степь, но обстоятельства сложились против них. С другой стороны начать атаку, когда их лошади войдут в галоп, не самый удачный вариант. Уд постарается ликвидировать как можно больше противников с помощью арбалета до непосредственной стычки. Во время скачки он не сможет долго скрываться.

Лучший момент — когда они начнут садиться на лошадей. Кто–то вскочит, кто–то останется на своих двух, уже это внесёт неразбериху. Именно в эту минуту они окажутся самыми уязвимыми.

Уд чувствовал, у него есть несколько минут. Он их использует — ему не помешает партнёр. Когда он возвратился сюда с Гелом, гвардейцы готовились продолжить путь. Уд заметил мальчика — его передал воин коменданта, единственный из этой группы, кто не принадлежал к гвардейцам. Именно этот человек скрывал под широким плащом ребёнка, когда гвардейцы пробивались с повозкой из города.

Уд и Гел переглянулись. Оба понимали, что не обязательно убить всех восьмерых. Главное ликвидировать гвардейца с мальчиком в руках и оказаться к нему достаточно близко. И этого достаточно.

Когда этот гвардеец уселся на лошадь, до нужного момента остались считанные секунды. Гел приник к арбалету, ожидая сигнала от Уда. Сигнала не последовало. Уд уловил неясный шум впереди. Гвардеец приготовился к отправлению, на коней запрыгивали другие воины, и Гел искоса глянул на Уда. Тот не шевелился.

Этот шум услышали и гвардейцы. Гел отложил арбалет. Ситуация изменилась. Талхи ждали. Как и воины Правителя. Показался ещё один отряд гвардейцев, числом минимум в пятьдесят воинов, его, наверное, послали на помощь тем, кто находился в Антонии.

Теперь атака не могла принести успеха.

Секунду–другую Уд боролся с мыслью, возникшей без видимых причин, не выстрелить ли из арбалета в мальчика? Ребёнок не достался талхам, значит, его нельзя оставлять

и Правителю. Конечно, оставался шанс похитить его вновь, но выстрел навсегда лишит добычи противника. Старх ничего не говорил ему на этот счёт. Спустя мгновение мальчика закрыли, и Уд, в лучшем случае, ранил бы его в плечо или руку.

Это и решило в пользу того, чтобы воздержаться от выстрела. Уду снова предстояла слежка, и он отправил Гела в Антонию.

Спустя ночь и утро не прекращающейся скачки, когда отряд гвардейцев обогнул Лакаслию, держась в северном направлении, Уд убедился, что они направляются к Столице.

2

Когда вместо небытия появилось подобие света, первое, что ощутил Дини, была тряска.

Его прижимали к чьему–то телу горячие сухие руки с загрубевшими пятнами мозолей, шершавых, жёстких, как камень. Пахло конским потом. Пожалуй, это был самый сильный запах из множества других, большей частью, человеческих. От самого Дини пахло тем же самым. Казалось, его обернули в конскую шкуру.

Он ощущал это, как на отдалении. То, что частично заслоняло его сознание, не имело отношения к тем последствиям, что ожидали его после прохода сквозь стену дома. Это было что–то другое. Данное ему со стороны теми людьми, что и нашли его после того, как он оказался внутри дома. Они каким–то образом ввели его в бессознательное состояние. Чтобы он не ушел от них. Дини чувствовал инородное воздействие где–то внутри. Оно слабело, но ещё оставалось в крови. В нём не было опасности для жизни, если только не применить его ещё несколько раз.

Дини чувствовал, что люди, у которых он сейчас находился, сделают это. И мальчик, когда сознание возвратилось, не выдавал этого.

Постепенно в памяти возникали последние события. Он едва не угодил в руки тех страшных людей в длинных плащах. Чтобы избежать этого, мальчик снова прошёл сквозь стену. Смутно, но он помнил, в тот момент он даже мог идти. Для восстановления понадобилось бы немного времени. На этот раз, в отличие от первого опыта, когда он отлёживался более суток, ему не повезло. Женщина испугалась. Испугалась его, Дини, и выбежала. Что привлекло в дом воинов Правителя. Среди них оказались те люди, что уже однажды лишили его свободы. Они были рядом и не спускали с него своих колючих взглядов. Время от времени мальчик чувствовал лёгкие уколы. Тот, кто держал его, почти не следил за ним, но он казался самым страшным из воинов.

Именно этот воин обнаружил его в доме и даже что–то пробормотал, лживо успокаивающее. Дини не видел его лица, но чувствовал, что не ошибается. Воин подхватил Дини на руки, несмотря на его слабое сопротивление, вскочил на коня и куда–то повёз. Вокруг было много всадников, больше чем тех страшных людей, от которых Дини сбежал из подвала. Мальчик рассчитывал, что сбежит и от воинов, как только останется один взаперти. Он уже не боялся того, что сделает ради свободы. Теперь это не казалось страшным. Теперь это казалось почти естественным.