Иероглиф «Измена»

Первухина Надежда Валентиновна

— А хочешь, — воодушевился император, — хочешь, я увезу тебя отсюда? Увезу в свою страну! Ты увидишь — она прекрасна и достойна тебя!

— Но что я буду делать в вашей стране, государь?

— Ты станешь моей женою и императрицей Яшмовой Империи…

— Вы хотите сделать меня своей женою, государь? — переспросила девушка, отчего-то побледнев.

— Это стало моим единственным желанием с того мига, как я увидел тебя, — пылко ответил император Жэнь-дин. — До сих пор я не видел достойнейшей и прекраснейшей девы, которая смогла бы делить со мной престол Пренебесного Селения. Но ты, о дивная безымянная

красавица, поразила мое сердце… Сжалься, не отвечай отказом! Все богатства мира я положу к твоим ногам!

— Богатства — прах и тлен, — ответила девушка. — Одно лишь ценно — искренне любящее сердце. О государь! Если вы действительно имеете сердечное расположение ко мне и правдиво ваше желание сделать меня своей женой, вам придется пройти три испытания, чтобы доказать это.

— Я готов, — просто ответил император Жэнь-дин.

— Иного ответа я страшилась услышать, — кивнула девушка. Дивные глаза ее сияли нежностью. — Идемте, государь.

Девушка поклонилась и взяла императора за руку, отчего тот вновь покраснел. Так они вышли из сада-павильона. Но что это? Вокруг, куда ни кинь взгляд, не было ни моря, ни гор! Пустынная темная равнина простиралась перед императором и его прекрасной спутницей. Дул холодный пронизывающий ветер, по небу неслись темные тучи, сыпал дождь… Холод охватил было сердце императора, но Жэнь-дин сильнее стиснул узкую ладонь девушки, и холод отступил.

— Не страшно ли вам, государь? — спросила девушка.

— Было страшно одно мгновение, но теперь страх прошел, — ответил Жэнь-дин.

— Это честные слова, — посветлела лицом девушка. — Как радостно их слышать! Вы прошли первое испытание, мой государь. А теперь извольте следовать за мной.

И девушка пошла вперед по тропинке, едва заметной на серой каменистой земле. Император следовал за нею. Девушка шла, печально поникнув головой, а император оглядывался по сторонам. И скоро он увидел, как на равнине тут и там забелели казенные плиты и изваяния — Жэнь-дин понял, что они с девушкой идут по заброшенному кладбищу. Плиты, изваяния, надгробия, урны — все это подступало вплотную к узкой тропинке. Над надгробиями свистел ветер, под ногами хрустели старые, выбеленные временем кости. Давешних чаек сменили какие-то громадные черные птицы, наводящие тоску и непонятный ужас своими зловещими пронзительными криками.

— Это кладбище Неприкаянных Душ, — сказала девушка. — Только смелый сердцем человек сможет пройти сквозь него и не пострадать.

— Что ж, — ответил государь Жэнь-дин, — надеюсь, что мое сердце не подведет меня.

И едва император вымолвил эти слова, как над могилами поднялся странный туман. Он принял очертания множества человеческих тел и пополз к тропинке, по которой шли император и безымянная девушка.

— Пришшшли на сссмерть сссвою посссмотреть, — зашипели призраки мертвыми жуткими голосами. — На земле не оссстанетесссь!

— Страшно ли вам, государь? — спросила девушка. — Пойдете ли вы дальше или вернемся в сад чайного павильона?

— Страх перед смертью гнетет сердце всякого человека, даже и императора, — ответил Жэнь-дин. — Но я пойду за тобой, куда бы ты меня ни повела.

Тут же призраки развеялись, а девушка сказала:

— Мой государь, вы прошли второе испытание. Мое сердце благодарно вам…

— Скоро ли третье испытание? —

нетерпеливо воскликнул Жэнь-дин. — Ибо я жажду наречь тебя своей невестой…

— Уже скоро, — сказала девица и направилась к свеженасыпанному могильному холму.

Возле холма лежали заступ и мотыга. Девушка взяла мотыгу, а императору подала перепачканный в сырой земле заступ:

— Копайте, мой государь! — А сама принялась орудовать мотыгой, разрывая свежую могилу…

У императора заледенело сердце от отвращения — что может быть омерзительнее раскапывания могил?! Но он скрепил себя и начал помогать безымянной красавице.

Наконец мотыга и заступ заскребли о деревянную крышку гроба. Гробик был совсем крошечный, и Жэнь-дин понял, что это детский гроб. Ему становилось все страшнее и страшнее, но он сдерживал свой страх. Девушка наклонилась над неглубокой могилой и легко достала маленький гроб.

— Что ты делаешь? — пробормотал государь Жэнь-дин, а девушка ответила:

— Я проголодалась.

Она сорвала с гроба крышку, и государь увидел, что в гробу лежит совершенно белый младенец. Девушка же, радостно улыбнувшись, впилась зубами в младенческую ручку и сказала:

— Ах, как вкусно!

Жэнь-дина передернуло от отвращения. Голова у него кружилась, он уже проклинал тот миг, когда увидел прекрасную девицу, вероятно оказавшуюся оборотнем… Ему хотелось убежать без оглядки от разрытой могилы… И тут девушка отломила у младенца другую ручку и протянула ее императору:

— Ешьте и вы, государь, если хотите наречь меня невестой!

Жэнь-дин еле удержался, чтобы не броситься прочь. Сердце его болезненно билось, но он протянул руку и взял то, что предлагала ему девушка.

— Ешьте! — повторила она.

Государь зажмурился и откусил кусочек от руки… Но что это? Во рту стало приторно-сладко, как будто он съел…

— Вареный сахар, — растерянно пробормотал государь. — Это же вареный сахар!

— Да, варенный в молоке сахар, — смеясь, подтвердила девушка. — Сахар и ничто больше, мой государь! Вы прошли третье испытание!

Едва она проговорила это, тучи в небе разошлись, выпуская на волю ослепительное солнце. И под лучами этого солнца могила, кладбище, надгробия — все исчезло, растаяло как дым. Вокруг, куда ни глянь, простирался персиковый сад с распустившимися цветами.

— Это все феи, мои воспитательницы, — сказала девушка императору. — Они придумали такие испытания для тех, кто захочет сделать меня своей невестой. Вы, государь, первый из всех, кто прошел эти испытания.

— Значит, ты станешь моей женой? — в волнении спросил Жэнь-дин.

— Да, ответила девушка. — Я почту это за честь для себя. Одно лишь смущает мое сердце: отпустят ли меня феи, мои воспитательницы…

— Так я спрошу у них! — нашелся Жэнь-дин.

— О нет, нет, не сейчас! — воскликнула девушка. — Феи сами найдут вас, мой господин! А пока нам следует расстаться…

— Когда мы снова встретимся? — спросил Жэнь-дин.

— Я не знаю, — ответила девушка. — Когда улыбнется судьба. Не забывайте меня, государь, и я не забуду вас…

Голос девушки тускнел и терялся, и император понял, что просыпается. Ощущение потери кольнуло его в сердце, и он с тоской открыл глаза. И увидел перед собой почтительно согнувшегося евнуха из числа дворцовых распорядителей.